«Пылающая Эмбер»
Шрифт:
Захлопни пасть! — кричу я в ответ. — Тупой ублюдок.
Мою грудь разрывает от боли, и, клянусь Богом, мое сердце сковывает льдом, оно жжется, оно такое ледяное, что я с трудом это выношу. Я больше не хочу чувствовать внутри себя эту боль. Клянусь, черт возьми, она медленно сжигает меня изнутри.
Глава 12
Недоразумения
МАВЕРИК
Пробило девять часов, мне надоело ждать. Проверив комнату для гостей и убедившись, что Дозер растянулся там на кровати, я вхожу, обшариваю карманы его штанов, пока не нахожу его ключи и не забираю то, что мне нужно.
В мгновение ока, я возвращаюсь к его двери и вставляю ключ в замочную скважину на дверной ручке. Дверь не открывается. Когда я поворачиваю ключ в другую сторону, она открывается. Получается, она изначально была не заперта, черт подери.
Я вспоминаю, как прошлым утром Таз убеждал Дозера и меня в том, что дверь была открыта. Ему показалось, что Тыковка ждала компанию. Тогда я не придал его словам особого значения. Но сейчас…
Теперь я хочу получить долбаные ответы. Может, она оставила ее открытой для Дозера, потому что он планирует вернуться или потому что она надеется, что он вернется?
Я слышал, как он покидал свою комнату прошлой ночью, так что я знаю, что между ними ничего не произошло. Но кто знает, может, они запланировали встретиться позже, после того, как все разойдутся кто куда на ночь.
Я стараюсь унять поток захлестнувшей меня ревности. Но это чувство возвращает меня к воспоминаниям о Дане, бросавшей кокетливые взгляды на моих братьев, и как это бесило меня в свое время.
Когда я впервые увидел Дану на автошоу четвертого июля, я сразу запал на нее. Каждый день, вплоть до ее ухода, она была единственной женщиной, которую я хотел видеть в своей постели. Хотя в этом наши желания не совпадали. За восемь месяцев, что мы были вместе, я один или два раза ловил ее оценивающие взгляды, направленные в сторону Эджа. Она любила наблюдать за тем, как трахаются другие. Она получала удовольствие, находясь в самой гуще событий, когда комната отдыха превращалась в чертову оргию. Тогда она умоляла меня взять ее прямо там. Когда я брал ее при всех, ее оргазмы всегда были более интенсивными.
Тогда как я хотел ее только для себя, она тащилась от вуайеризма и тех моментов, когда за ней наблюдали. Я не сомневаюсь, что она бы согласилась на секс втроем, если бы я ей его предложил.
По какой-то необъяснимой причине, мне любопытно, не разделяет ли Куколка те же интересы. Она уже положила глаз на Дозера и меня. Это я могу сказать наверняка. Но как далеко это
Я распахиваю дверь.
В комнате безупречная чистота. В ней витает цветочный аромат и легкий намек на одеколон Дозера. Окно в комнате открыто, а жалюзи подняты. Куколка лежит на боку, посреди кровати. Она такая маленькая, что занимает только одну треть матраса. Ее рыжие волосы веером разметались по подушке Дозера.
На краткий миг у меня в голове вспыхивает образ Даны, растянувшейся на моей кровати. Когда Дана впервые пришла в клуб, я уговорил ее завязать с наркотиками. На первых порах ей было нелегко, но я заботился о ней, пока ей не стало лучше. Я помню, как много она спала в те первые несколько дней.
Куколка еле слышно вздыхает и перекатывается на спину. На секунду мне кажется, что я ее разбудил, но ее глаза остаются закрытыми, она продолжает глубоко и размеренно дышать.
Ее серая майка задирается и открывает вид на ее плоский живот. У нее очень маленький впалый пупок и веснушчатая кожа. Простыня прикрывает нижнюю половину ее тела, но ничем не скрыть тот факт, что на ней нет бюстгальтера, поскольку ее соски проступают сквозь покрывающий их хлопок.
Я мысленно возвращаюсь в свой кабинет и вспоминаю, как ее соски затвердели для меня, когда я провел по ним пальцами.
По моим конечностям разливается жар. Смесь похоти и гнева.
Любой из моих братьев мог войти и увидеть ее такой. Гарантирую—черт—возьми, они бы не ушли, не прикоснувшись к ней.
Направив свой гнев на единственный возможный предмет, я пинаю кровать. Сильно. Она снова шевелится, но не просыпается. Я не унимаюсь. Я наклоняюсь и сотрясаю матрас до тех пор, пока она не проснется, или, по крайней мере, до тех пор, пока ее глаза не откроются.
— Люци? — спрашивает она хриплым шепотом. — Что ты здесь делаешь?
Думаю, она еще не проснулась, потому что ее глаза наполовину закрыты.
— Жаль разочаровывать, Куколка, но я не тот, за кого ты меня принимаешь.
Она несколько раз моргает и поспешно натягивает на себя простыню.
— Который сейчас час?
Я скрещиваю руки на груди и смотрю на нее сверху вниз.
— Девять часов.
Она просто смотрит на меня с отсутствующим видом.
— Тебя ждут люди, которых нужно накормить, и работа, которую нужно сделать. Ты не на гребаном отдыхе, Куколка. Вставай.
— Хорошо. Дай мне только переодеться, и через минуту я спущусь.
Ее голос хриплый, и от реакции, пробудившей мое тело, можно подумать, что она только что овевала горячим дыханием головку моего члена.
Черт. Мне нужно убираться отсюда, прежде чем я сделаю какую-нибудь глупость.
Я поворачиваюсь и делаю несколько шагов по направлению к двери. Когда я оглядываюсь назад, ее глаза закрыты, словно она собирается дрыхнуть дальше.
— Куколка, я не собираюсь повторять. Живо поднимайся, мать твою.