Пылающие небеса

Земсков Андрей

Святобор посадил девочку в чулан, принес ей с кухни продуктов, чтобы она не голодала, если придется долго ждать, пока за ней придут. На всякий случай поверх двери он повесил взятый с пола ковер, чтобы девочку случайно не нашли вражеские солдаты, если забредут в дом. Как только он закончил вешать ковер, в прихожей послышались шаги. Лейтенант встал сбоку от двери, держа автомат наготове. Вскоре дверь распахнулась от резкого удара, и в дверном проеме показался ствол лазерной винтовки. Но Святобора, стоящего у стены, враг не заметил. Немного потеряв бдительность, вражеский солдат сделал шаг в комнату и тут же был сражен выстрелом в упор. Застрелив одного врага, Святобор отпрыгнул от стены, дал длинную очередь в сторону двери и зацепил второго врага, стоявшего в холле. Тот выронил лазерную винтовку и, истошно закричав, схватился за раненую

руку. Попадание пришлось по касательной, разорвав рукав скафандра и сильно повредив врагу предплечье. Лейтенант выстрелил уже прицельно, и крик раненого боевика оборвался, а его шлем разлетелся в стороны кусками разодранного металла, раздробленного наностекла и кровавыми ошметками, в которые гиперлуч превратил его голову.

Разделавшись с врагом, Святобор метнулся в прихожую, понимая, что на выручку этой паре поспешат их собратья. Его расчет оказался верен, как только он переступил порог прихожей, во входную дверь вбежал еще один боевик. Выстрелили они почти одновременно. Святобора спасла только хорошая боевая подготовка, не зря капитан Челюсть считал, что летчику тоже надо уметь и из автомата стрелять, и даже голыми руками драться. Многие курсанты считали общебоевую подготовку анахронизмом, а рукопашный бой расценивали только как спорт.

Лейтенант выстрелил в противника, одновременно перекатом уходя с его линии огня. В итоге вражеского солдата вышвырнуло обратно на крыльцо, причем по частям — левые рука и нога полетели отдельно от туловища. А вражеские лучи, ослепительно вспыхнув посреди холла, только прожгли покрытый ковром пол, заполнив помещение дымом и запахом гари, которые, впрочем, не были особой помехой облаченному в скафандр Святобору.

Несколько других боевиков, остававшихся снаружи дома, начали стрелять по входной двери. Лазерные лучи сверкали в задымленном воздухе холла, прожигая стены и потолок. Да, они явно не учились в Ново-Калужском военном училище, а потому не подумали, что такая старая и надежная вещь, как ручная граната, не только не была забыта, но весьма усовершенствовалась за столетия, прошедшие со времени ее изобретения. Не дожидаясь, пока враг прекратит стрелять, Святобор кинул гранату в дверной проем и тут же, отскочив, лег на пол. Бабахнуло неплохо. Над головой лейтенанта пролетела дверь, сорванная с петель взрывной волной.

Святобор вскочил с пола и бросился в прихожую, стреляя в проем входной двери длинными очередями. Крыльцо оказалось практически полностью разбито гранатой, а то немногое, что от него осталось, было оплавлено плазменным взрывом. На выжженной и даже местами оплавленной земле, перед тем местом, где раньше было крыльцо, валялись останки не то четырех, не то пяти вражеских боевиков. Точное количество определить было сложно, так как трупы были разорваны на части и частично сожжены плазмой, даже несмотря на бронескафандры. Святобор посмотрел на экран боевой обстановки. Три красных точки быстро двигались к месту стоянки гравилета. Значит, оставшиеся враги решили сбежать. Недолго думая, лейтенант побежал за ними, несмотря на то, что по дороге может нарваться на какого-нибудь притаившегося боевика, которого не засекла аппаратура. Но, пробежав метров сто, он увидел в серой пелене дождя силуэт взлетающего гравилета.

Бой был выигран, несмотря на численное превосходство врага. Но улетевший гравилет мог скоро вернуться и привезти новое вражеское подразделение. А вместе с ним могли прилететь и штурмовики. Тогда никаких шансов у лейтенанта уже не осталось бы. Надо было взять девочку и быстро покинуть поселок, пока враг не вернулся. Только куда идти? К шахте? Но если враг напал на поселок, несмотря на то что его обороняли ополченцы, усиленные ТБМом и отделением бронепехоты, то на шахту он тоже должен был напасть. Но кроме как двигаться к шахте, других вариантов больше не имелось.

Лейтенант бегом вернулся в дом, где он оставил девочку, порылся там в шкафу в детской комнате и нашел для нее одежду — брючки, рубашечку и неброский детский комбинезончик. Комбинезончик был рассчитан на дождливый и прохладный климат Кукуевки-4, а потому был теплым и практически герметичным. Закинув автомат на спину, он быстро одел девочку, взял ее на руки и побежал к шахте, располагавшейся в паре километров от поселка. В паре сотен метров от шахты пискнуло предупреждение о повышенном радиационном фоне. Сам Святобор был в скафандре, и такая небольшая радиация была ему не страшна, но он опасался за девочку. Ее комбинезончик,

хотя и напоминал скафандр, но защищал ребенка только от местных непрекращающихся дождей и сырости. Посмотрев вперед, лейтенант заметил, что мох впереди завял, а местами и выгорел. Значит, враги взорвали небольшой ядерный заряд. Судя по тому, что взрыв выжег мох, он был наземным, а значит, он только завалил вход в шахту, но не уничтожил ее саму. Следовательно, люди, хоть и остались живы, но оказались замурованы под землей.

— Дядя Святобор, почему вы остановились?

— Я думаю, куда нам с тобой сейчас идти?

— Это враги выстрелили ракетой в шахту! Я видела, как пролетел их самолет, и затем вдали была яркая вспышка и был слышен гром! Вон как травка погорела!

— Да, сейчас нам туда идти нельзя…

— В шахту есть второй вход, я могу показать. Я через него выходила. Через основной выход меня не пустили.

— Пошли!

Лейтенант двинулся в направлении, указанном девочкой, и действительно наткнулся на оголовок запасного выхода, почти незаметный среди мха. Издали его можно было принять за большую кочку. Поскольку шахта считалась еще и объектом гражданской обороны на случай орбитальной бомбардировки, то она, как и положено, имела запасной выход. Святобор открыл люк и осторожно полез внутрь по лестнице, уходящей вертикально вниз. При этом одной рукой он держал девочку, а второй хватался за скобы, служившие ступеньками лестницы. Дашенька достала из кармашка комбинезончика фонарик и подсвечивала ему спуск, одновременно не выпуская из рук своего любимого Мурика. Наконец лейтенант достиг дна лестничного колодца и перед ним оказался уходящий во мрак коридор со стенами из нанобетона. Святобор двинулся вперед, а девочка продолжала освещать ему дорогу. Он смог пройти метров двести, пока не оказался перед темно-зеленой бронедверью. Лейтенант дернул ручку, но дверь оказалась заперта. Святобор уже хотел попытаться расстрелять дверь из гиперлучевого автомата, но заметил рядом на стене кнопку вызова. Он нажал ее и стал ждать. Через пару минут над его головой прохрипел динамик:

— Кто такой?

— Слава Руси! Лейтенант Железякин, третья эскадрилья кукуевского истребительного полка планетарной обороны!

— Считыватель справа от двери, видишь?..

— Да! — ответил Святобор и, взяв у девочки фонарик, осветил считыватель, который он не заметил в темноте.

— Если видишь, то сообрази, что надо сделать…

Лейтенант поднес к считывателю руку, и на нем загорелся желтый огонек, говоривший о том, что данные получены. Нанотронное удостоверение было встроено в скафандр и связано с его информационной системой. Никто, кроме того, чьи данные были в него внесены, не мог им воспользоваться, так как ключом к этим данным служил нейрокод владельца. Общие данные о личности владельца скафандра удостоверение выдавало в любом случае, что использовалось для опознания останков в случае гибели. Но для использования в качестве пропуска, удостоверение выдавало еще и данные о том, что владелец скафандра жив, здоров и находится внутри него. Вскоре на считывателе загорелся зеленый огонек, и клацнули замки внутри двери. Открыв дверь, Святобор вошел в шлюзовой тамбур. После того, как он закрыл входную дверь, в ней опять клацнули запираемые замки, и открылась следующая дверь, за которой его ждали четверо ополченцев, стоявших с автоматами наготове.

— Руки вверх!

— Да свой я!

— Тогда опусти ребенка и сними шлем, чтобы мы убедились, что ты действительно свой…

Святобор опустил девочку на землю и снял шлем.

— Вроде свой, но все равно, автоматик пока отдай, — сказал старший из ополченцев, имевший погоны старшего сержанта. — Отведем тебя к командиру, пусть он решает…

— Дядя Яромил! Дядя Святобор убил всех врагов в поселке и спас меня! Он хороший! И Мурика он тоже спас! — вступилась за Железякина спасенная им девочка, выйдя вперед и как бы заслонив его собой от ополченцев.

— Дашка! Тебя все целый день ищут, где ты была?!

— Я пошла в поселок за Муриком. Там был дядя Лютобор и еще люди. Дядя Лютобор не хотел, чтобы я была в поселке, но я от него убежала. Затем прилетели злые дядьки-враги и всех убили. Я хотела взять Мурика и убежать, но меня схватил какой-то злой дядька и потащил обратно в наш дом. А потом пришел дядя Святобор и убил всех врагов. Он хороший! Он всех нас защитит, потому что он имперский офицер!

— Ладно, товарищ лейтенант, пойдемте к командиру. А тебя к родителям! Афонин, отведи девку к матери.