Пылающие небеса

Земсков Андрей

Пока звали Томилина, Демидов сказал:

— Товарищ лейтенант, вам бы для разведки нужно экипировку получше. Нас здесь двое раненых, соответственно два поврежденных армейских скафандра. Из них можно собрать один, здесь есть мастера, которые могут это сделать. Все же у армейского скафандра и бронирование хоть какое-то есть, и аппаратура обнаружения целей, всепогодное видение, антиграв, на котором можно перелетать небольшие препятствия.

— Еще бы переставить на него толмач с моего скафандра…

— Надо сказать мастерам, может, им это удастся… Да и оружие возьмите армейское. Есть несколько третьих «Витязей», гранаты, мины. Товарищ прапорщик, а кого из ваших людей товарищу лейтенанту порекомендуем?

— А третьим тогда я вам дам Мечеслава Зорина, — отозвался Изотов. — Он парень молодой,

все в бой с этими тварями рвется. Думаю, в разведку пойдет с радостью, только позовите. Вы же сами просили добровольцев!

— Ну, так тогда и позовите его, товарищ прапорщик, — сказал Демидов.

Вскоре в штаб прибыли вызванные бойцы — рядовой имперской бронепехоты Томилин и рядовой народного ополчения Зорин, ранее работавший на шахте техником-ремонтником нанотронных систем управления. Оба бойца были молодыми и физически крепкими. Еще два часа ушло на то, чтобы сделать для Святобора скафандр из двух поврежденных. Рядовому Зорину выдали ополченческий «офицерский» скафандр, который был устаревшим армейским. Таких скафандров здесь осталось только три штуки из имевшегося десятка. Остальные семь погибли на поверхности вместе с лейтенантом Федичкиным и сержантами-ополченцами, которые командовали обороной поселка и шахты. Когда разведывательная группа была снаряжена, Изотов лично проводил бойцов до шлюзовой камеры, где пожелал на прощание удачи. Бойцы вскинули руки со словами «Слава Руси!» и один за другим полезли вверх через шахту запасного выхода.

На поверхности была ночь и все так же лил дождь. Но теперь у Святобора был прибор всепогодного зрения, и он мог видеть хоть сквозь дождь, хоть сквозь туман, и днем, и ночью. Для начала разведчики решили осмотреть поселок и его окрестности, чтобы выяснить, есть ли там противник. К поселку подходили очень осторожно, но никаких следов присутствия противника они не обнаружили. Подойдя ближе, бойцы увидели, что поселок почти полностью разрушен, вероятно, его разбомбили с воздуха кассетными плазменными бомбами. Даже около руин поселка все было выжжено и имелись следы плазменных взрывов в виде оплавившегося грунта. Подбитый ТБМ по-прежнему стоял на том же месте, только теперь на его борту красной краской было намалевано «AFA» и коряво на ломаном русском — «смерт русне». Убитых членов экипажа враги вытащили из скафандров и насадили на колья, воткнутые в землю рядом с машиной. Такое глумление над погибшими в бою воинами не практиковали даже в Западных Темных Мирах, несмотря на всю их демократическую извращенность. Похоже, что на планету Кукуевка высадились какие-то совсем уж редкостные мрази. Бойцы сняли тела погибших товарищей с кольев и похоронили их. Затем осмотрели подбитый ТБМ, но там уже успели помародерствовать враги, которые взяли все, что можно было взять.

Святобор посмотрел на карту, чтобы определиться, куда идти дальше. Кроме шахтерского поселка и самой шахты, на острове больше ничего не было. На расположенный неподалеку остров, где помещалась ракетная база, соваться было бессмысленно — после ядерного удара от острова и базы могли остаться только оплавленные радиоактивные воронки. Рядом, на болоте, стояла добывающая платформа. От шахты шла монорельсовая дорога, которая проходила через эту платформу и затем шла на другой остров, где располагались космопорт и главный город Кукуевки, который сложно было назвать городом, скорее это был просто большой поселок. А в сотне километров от города находились военный городок и главная база сил планетарной обороны, под которой размещался штабной бункер. И Святобор принял решение двигаться к монорельсовой дороге, а дальше по ней идти к городу, чтобы выяснить, что там творится, а затем уже двигаться к базе сил планетарной обороны.

Через пару часов разведчики подошли к монорельсу. Святобор и Томилин, чьи скафандры имели антигравитаторы, взяли ополченца Зорина под руки и поднялись вместе с ним на консоль, предназначенную для движения роботизированных вагонеток, перевозивших руду на завод для переработки. Идя по монорельсу, бойцы через пару километров обнаружили состав таких вагонеток. Зорин, ранее занимавшийся ремонтом систем управления подобной техники, вскрыл нанотронный блок и подключил к нему устройство, которое он на всякий случай взял с собой. При

помощи этого устройства он разгрузил одну из вагонеток и, когда бойцы сели в нее, включил тяговый двигатель. Состав понесся по монорельсу сначала над зарослями мха, а затем над поверхностью болота. Скорость была приличной, и вскоре недалеко показалась добывающая платформа. Зорин опять поколдовал над своим устройством, и состав свернул на ветку, отходившую от основной линии к платформе.

Платформа продолжала функционировать в автоматическом режиме, вероятно, ее не отключили, когда была объявлена эвакуация. Бойцы прошли к главному центру управления. Двери, ведущие в центр, были разворочены взрывом плазменной гранаты. За ними валялись искореженные остатки мебели, которой находящийся здесь персонал пытался забаррикадироваться. В помещении лежали трупы шести инженеров — как раз полный состав дежурной смены. Видимо, рабочие, обслуживающие платформу, ее покинули, когда была объявлена эвакуация, а эти шестеро остались в центре управления, чтобы продолжать работать. Четверых, судя по всему, сразу расстреляли из лазерных винтовок, а двоих перед смертью пытали, а затем убивали долго и мучительно. Разведчики покинули центр управления, не выдержав этого жуткого зрелища. Увиденное потрясло Святобора, и он теперь хотел поскорее добраться до военного городка, надеясь все же спасти любимую жену. Лейтенант с ужасом думал о том, что то же самое могло произойти и там. Разведчики быстро осмотрели кабинеты администрации, бытовые и жилые помещения. Больше ни живых, ни мертвых они не обнаружили. Везде царил разгром — видно было, что захватчики при первой же возможности начинали все громить и грабить. Удивительно, что они не только не взорвали платформу, но даже не вывели ее из строя.

Бойцы опять сели в вагонетку и поехали дальше. После увиденного в центре управления они мрачно молчали, подавленные кровавым зрелищем. Неожиданно вагонетки снизили скорость и остановились.

— Сработала автоматическая система торможения. Похоже, впереди препятствие, — сказал Зорин и выглянул из вагонетки.

Впереди метрах в тридцати стоял пассажирский поезд. Его вагончики были разворочены и оплавлены выстрелами плазменных пушек. Похоже, его расстреляли с воздуха вражеские штурмовики. Ничего не оставалось делать, как вылезти из вагонетки и пойти вперед. Когда разведчики подошли ближе, то увидели, что в вагонах поезда находятся обгорелые останки человеческих тел. Видимо, это были рабочие с платформы, которые ее покинули на этом поезде. Дальше опять пришлось идти по монорельсу пешком. Однако через пару километров стоял еще один состав вагонеток с рудой. Зорин опять подключил свой прибор, разгрузил одну из вагонеток, и отряд продолжил путь, используя этот поезд.

Когда болото закончилось, Святобор выглянул из вагонетки, благо прибор всепогодного видения позволял далеко видеть даже через дождь и частично через облачность, хотя она на Кукуевке-4 всегда была низкой и плотной. Осмотреться он решил весьма вовремя — впереди в небе он увидел пару вражеских штурмовиков, барражировавших на небольшой скорости, вероятно патрулируя подступы к городу. Они могли засечь движущийся поезд и расстрелять его так же, как был расстрелян пассажирский поезд, везший рабочих с платформы.

— Мечеслав, тормозите! — воскликнул Святобор.

— Что случилось?! — встревоженно спросил Томилин, выглядывая из вагонетки.

— Подступы к городу патрулируют штурмовики. Боюсь, что могут нас расстрелять.

— Может быть, пустим вперед одну вагонетку и посмотрим, что они будут делать? — спросил Зорин, остановив поезд.

— Хорошая идея! — одобрил Святобор.

— Тогда попробуем… — сказал Зорин, склонившись над своим прибором.

Клацнуло сцепное устройство, и две головные вагонетки, набирая скорость, помчались вперед. Они уже почти скрылись из виду, когда их заметили вражеские штурмовики. Они заложили крутой вираж и метнулись к монорельсу. Вдали сверкнули выстрелы плазменных пушек и полыхнули оранжевые шары плазменных разрывов, коверкая и плавя вагонетки. Оставалось только продолжать путь пешком, надеясь, что маскировочные поля скафандров не позволят издалека обнаружить троих бойцов. Но теперь до города оставалось уже недалеко, и путь должен был занять не более нескольких часов.