Пылающие сердца
Шрифт:
Другие стали задавать тот же вопрос, но Кристен лишь угрюмо качала головой.
– Скажи им ты, Торольф.
– Мне кажется, я не совсем понял, о чем шла речь, - уклончиво ответил он.
Кристен бросила на него сердитый взгляд. Их товарищи имели право знать, что их ждет, но либо у Торольфа не хватало духу сообщить им это, либо он не поверил в то, что услышал.
Кристен посмотрела на Ивара, но тут же отвела глаза в сторону.
– Он сказал: “На рассвете убейте их”.
Ройс вошел
Олден, вытянувшись, лежал на своей кровати, укрытый до самой шеи стеганым одеялом, и, глядя на его бледно-восковое лицо, Ройс застонал, решив, что тот уже умер. Это подтверждал и плач женщин, находившихся в комнате. В углу всхлипывали две служанки, время от времени делившие с Олденом постель; восьмилетняя Меган, единственная сестра Ройса, сидела около маленького столика и плакала, закрыв лицо руками. Дарель, сестра Олдена, стояла на коленях возле постели, зарывшись лицом в одеяло, и безудержные рыдания сотрясали ее хрупкое тело.
Ройс обратился к единственной из присутствовавших в комнате женщин, которая не плакала, - Эрте-Целительнице.
– Он умер только что? Я опоздал всего на несколько минут?
Старуха откинула назад свои длинные каштановые волосы и улыбнулась ему.
– Умер? Он может еще остаться в живых. Не нужно хоронить его раньше времени.
При этих словах на лице Ройса отразилась смесь облегчения и раздражения. Он дал выход своему гневу:
– Вон отсюда!
– рявкнул он на обливающихся слезами женщин.
– Приберегите свои рыдания до тех пор, когда они действительно понадобятся!
Дарель резко повернула к нему свое распухшее от слез лицо с покрасневшими глазами и с негодованием воскликнула:
– Он мой брат!
– Верно, но своими воплями ты только вредишь ему. Как он может заснуть, чтобы набраться сил, если вы подняли здесь такой шум? Ему не нужны твои слезы, он и так знает, что ты любишь его, Дарель.
Дарель поднялась с колен. Ее голова едва доходила ему до груди, и если бы она осмелилась, то принялась, бы молотить кулаками по этой груди. Но вместо этого она запрокинула голову и сердито уставилась на него.
– Какой ты бессердечный, Ройс! Я всегда это говорила!
– Да ну? В таком случае тебя не удивит, если твои слова нимало не заденут меня. Иди и приведи себя в порядок. После этого можешь вернуться и посидеть с Олденом - если, конечно, ты в состоянии не устраивать при этом истерик.
Две служанки к этому моменту уже удалились из комнаты, Дарель величавой поступью последовала за ними. Эрта знала, что его слова к ней не относились, но тем не менее тоже ушла, прихватив с собой корзину с целебными травами. Ройс взглянул на маленькое испуганное личико своей сестры и смягчился.
– Я не сержусь на тебя, малышка, поэтому не нужно так смотреть на меня, - ласково сказал он, протягивая к ней руку.
– Почему ты плакала? Ты думала, что Олден умрет?
Меган бросилась к нему и обхватила его руками за бедра, так как ростом была ему всего по пояс.
– Эрта сказала, что он может и не умереть, поэтому я стала молиться, но тут Дарель принялась плакать, и я…
– Твоя кузина с ранних лет подает тебе
– Ему не хотелось лишний раз ругать ее за слезы, потому что она была очень робким ребенком и плакала по любому поводу. Вместо этого он взял ее на руки, вытер мокрые красные щеки и сказал:
– Иди ложись в кровать, Меган, и молись за Олдена, пока не заснешь. Ну, беги.
– Он поцеловал ее в лоб и опустил па пол.
– Спасибо, Ройс, - раздался слабый голос Олдена, когда дверь за Меган закрылась.
– Не знаю, как долго у меня хватило бы сил притворяться, что я сплю, потому что всякий раз, когда я приоткрывал глаза, Дарель разражалась воплями, умоляя меня не умирать.
Ройс расхохотался и подвинул стул к кровати.
– Этот болван Селдон сказал мне, что ты ранен в живот, и, клянусь Богом, я уже не рассчитывал застать тебя в живых и уж, тем более, не надеялся, что ты в состоянии разговаривать!
Олден попытался было улыбнуться, но тут же сжал зубы от боли.
– Мне повезло, удар пришелся чуть вбок, не то у меня все кишки выпали бы наружу. Бог мой, ну и боль! И подумать только, это сделал совсем молоденький парнишка, да еще с самыми красивыми глазами, которые мне только доводилось видеть!
– Опиши мне его, и, если он находится внизу среди пленников, я прослежу, чтобы он хорошенько помучился, прежде чем умереть.
– Ройс, он же совсем мальчик, которому вовсе и не следовало бы там быть!
– Если их дети участвуют в набегах, они должны быть готовы к тому, чтобы умереть, - сердито сказал Ройс.
– Значит, ты собираешься убить их?
– Да - Но почему?
– Ты сам знаешь почему, - мрачно ответил Ройс.
– Да, я знаю, почему ты этого хочешь, но тебе не кажется, что будет лучше использовать их? Они разбиты наголову. Мы захватили их корабль, и Уэйт сказал мне, что он был нагружен богатыми товарами, которые теперь принадлежат тебе. Лайман постоянно жалуется, что наши рабы недостаточно сильны, чтобы перетаскивать огромные камни и строить из них стену. Посмотри, сколько месяцев ушло только на то, чтобы притащить их сюда. Он уже пускает слюни, глядя на могучие спины пленников. Ты должен сам признать, Ройс: эти викинги способны построить стену вдвое быстрее, к тому же будет весьма забавно, если им придется возводить укрепления для защиты от своих же собратьев-датчан.
Но выражение лица Ройса не изменилось.
– Я вижу, вы с Лайманом уже успели спеться на этот счет.
– Да он только об этом и говорил всю дорогу, пока вез меня сюда на телеге. Но он прав, Ройс. Зачем убивать их, если от живых тебе будет намного больше пользы?
– Ты знаешь, что я люблю тебя больше, чем родного брата, Олден. Как же ты можешь предлагать мне жить рядом с ними, постоянно думая о том, что они могут сбежать, предварительно перерезав нас всех во сне?
– Я этого не предлагал. Можно принять достаточные меры предосторожности, чтобы этого не случилось. Просто я предлагаю тебе подумать, прежде чем расправиться с ними.