Пылающий храм
Шрифт:
Тот медленно расправил целой рукой листок на полу.
— Вы знаете, что они значат. Вы успели выбрать нужные книги.
Пленник молчал, поглаживая бумажку кончиками пальцев.
— Вы не успели только разложить эти книги в нужном порядке. Или успели, а? Сбросили их со стола, когда мы вошли, верно? Ну так?
Он перевел на комиссара внимательный цепкий взгляд и ничего не сказал. Бреннон навис над пленником, который молча глядел на него снизу вверх.
— Ведьма, — сухо сказал комиссар, — выбьет из вас ответ так или иначе, и уверяю вас,
Пленник не произнес ни звука, только улыбнулся до того странной улыбкой, что Бреннон подумал, уж не сумасшедший ли им попался. Кто с переломанными ребрами станет так довольно и торжествующе улыбаться? Незнакомец ласкающе обвел шифр пальцами и промурлыкал:
— Это цифры. Тремя последними буквами отец Грейс обозначил цифры в коде книги. Место буквы в алфавите соответствует цифре. Альфа — один, бета — два и так далее. Ваш консультант давно бы заметил, если бы дал себе труд подумать, почему в конце групп используется только десять букв — от альфы до йоты, плюс начальная буква слова «ничего», означающая ноль.
— И что это значит?
— Соберете — узнаете.
Бреннон задумался. Пленник дотянулся до стакана с водой, осторожно пододвинул к себе, но пить не стал, только мерно покачивал его туда–сюда.
— Это вы сцепились с Душителем около департамента?
Незнакомец кивнул.
— Зачем вы вообще там ошивались?
Пленник постучал по бумажке с шифром и ответил с явным чувством собственного превосходства:
— Я знал, что вы не справитесь.
— Это вы приманили ифрита к дому Лонгсдейла?
Кивок.
— Но зачем, черт возьми?
— Чтобы ускорить процесс узнавания.
— Вы защищали от ифрита дом Шериданов?
Кивок.
— С какой целью?
— Вы чертовски странно выражаете свою благодарность, — сказал незнакомец. Бреннона кольнула совесть, и он невольно поежился от выражения этих совершенно темных глаз.
— Вы установили на церкви замок, чтобы сдержать ифрита?
Кивок.
— Может, еще и видели, кто убил Грейса?
— Я.
Комиссар отшатнулся, словно пленник ткнул его раскаленной кочергой.
— Вы? — глухо выдохнул он. — Вы убили… и говорите об этом мне, но при этом молчали, когда ведьма спрашивала о вашем имени, хотя… — его взгляд скользнул по ожогам, кровоподтекам и сломанным ребрам. — Но почему?!
— Потому что я нахожу такую манеру беседы крайне оскорбительной.
— Вам что, черт возьми, не дороги пальцы и ребра?!
— Возможно, — со смешком отозвался пленник, — но я никогда не разговариваю с любителями пытать, душить и открывать порталы на ту сторону.
Бреннон едва удержался, чтоб не спросить, как часто из этого типа выбивали ответы, когда он не хотел разговаривать, поскольку, судя по его словам и поведению, опыт у него на сей счет был большой.
— Ну, со мной же вы разговариваете.
— О, — ответил незнакомец, — вы довольно
Сквозь обильный водопад, подкрашенный кровью, комиссар едва различил метнувшегося к окну человека. Удар стаканом в лоб мигом разбудил адскую головную боль. Натан попытался схватить гада, но тот толкнул его плечом в грудь и опрокинул на таз с водой. Грохот расколовшегося фарфора заглушил треск выломанных ставень и звук то ли прыжка, то ли падения. В надежде, что эта паскуда переломала себе ноги, Бреннон почти на четвереньках кинулся к окну, поскользнулся в воде и, доехав наконец до подоконника, в бессильной ярости свесился через него. Внизу не было ни души.
Глава 16
— Сбег, — тяжело отдуваясь, доложил Двайер. — Через ограду сиганул и того.
— Где оборвался след?
Детектив махнул рукой, словно комиссар мог увидеть все прямо из мансарды.
— За углом, в самом конце улицы, лавка с бакалеей. Вот там следы обрываются.
Двайер и ведьма обнаружили Натана у окна, когда ворвались в мансарду. Но было уже поздно. Единственное, на что комиссар рассчитывал, приказывая начать погоню — так это на то, что этот недоносок все же где–то свалится или ведьма его настигнет. Не может же, в конце концов, так качественно избитый человек выпрыгнуть из окна, перемахнуть ограду и бежать…
Или он все же не человек. Потому что как он смог так взять и испариться посреди улицы?!
— Вы бы прыгнули? — спросила ведьма.
Комиссар задумчиво измерил взглядом расстояние до земли.
— Я бы прыгнул. Но не со сломанными же ребрами.
— Вы сломали ему ребра? — восхитилась Джен.
— Я? Нет. Я думал, ты…
— Нет! Вы же сказали — выбей из него имя, а не все воспоминания, начиная с детства!
— Твою ж мать! — прорычал Натан. Гад провел его, как младенца!
— И полотенце спер, — заметил Двайер. — На кой оно ему?
— Конечно, спер! — фыркнула ведьма. — На полотенце его кровь, он не мог нам ее оставить!
— А на полу? — быстро спросил комиссар. Джен покачала головой:
— Она сильно разведена водой и уже вся впиталась в пыль и доски.
— Крепкий ублюдок, — процедил Бреннон. — А с виду–то и не скажешь, — он поворошил ногой клочья одежды. — Тут есть кровь?
— Была, — сказала ведьма. — Я заберу и проверю в лаборатории.
— Сэр, вы думаете, он и есть Душитель?
— Теперь уже не знаю, — буркнул комиссар и стал спускаться, держась за стенку. Раз этот тип убил Грейса, то, значит, и ифрита выпустил. Но зачем?! Зачем сперва выпускать, а потом запирать?! Да и не стал бы Душитель выдавать секрет шифра. Или стал бы? Кто их знает, этих полоумных маньяков…
«Но это, скорее всего, не Душитель», — мрачно подумал Бреннон. Пока Двайер паковал в простыню все, что ведьма сняла с беглеца, Натан снова сел за стол и разложил перед собой книги по алфавиту.
— Рейден! Знаешь элладский алфавит?