Пылающий Север

Коваль Ярослав

— Иногда. Но не на туров. Раньше выезжала на птицу с соколом. И иногда с луком.

— Это традиционное аристократическое развлечение, как понимаю.

— Вполне приличное, — рассмеялась, устраиваясь, Аше. — А чем ещё прикажешь аристократу в своём поместье заполнять досуг? Гости ездят не каждый день, хозяйством занимаются управляющие, книги читать или практиковаться в магии нравится не всем. Вот охота — это любому по силам. А ещё азартные игры. Но на такое развлечение необходимо либо врождённое чувство меры, либо очень большое состояние.

— А государь часто

охотится?

— Частенько. Как видишь, обстановка для него привычная…

— То есть пока всех кабанов в окрестностях не переловит, не успокоится?

— Кто может знать?.. Тебе не по вкусу, я понимаю. Дай угадаю — жалко потерянного времени?

— Вот уж ничуть. Давненько я туризмом не развлекался. А когда-то любил. Хорошо тряхнуть стариной.

— Туризмом? Что это такое?

— Развлечение для обитателей городов у меня на родине. Когда месяцами живёшь в окружении стен, ходишь по мостовым и природу видишь только на картинках, иногда хочешь хлебнуть этой природы всем организмом. В полной мере. Хотя, конечно, в полной мере всё равно не получается. Обычно обзаводишься целой кучей туристического снаряжения и на природе начинаешь сибаритствовать. Спишь в палатке и спальнике, на надувной подушке, иногда и матрасом пользуешься, готовишь на горелке, а чаще даже не готовишь, просто разогреваешь…

— Понимаю. — Она улыбалась. — И охота у вас не в чести?

— С охотой у нас сложнее. На охотничье оружие нужно разрешение, на убийство зверя — лицензия. У нас осталось не так много диких дверей, чтоб позволить кому попало их убивать.

— Понимаю…

Утром государь поднялся ни свет ни заря, и по лицам придворных я понял, что они, как и я, не в восторге от этого. По гвардейцам-то, как всегда, никаких выводов сделать было нельзя. Чему тут удивляться — у них такая служба, надо быть готовым в любой миг срываться с места, бросаться в бой или сопровождать на охоту государя, жаждущего сразиться с диким кабаном. Или с парочкой диких кабанов? Как получится.

Кабан не заставил себя ждать. Это оказался огромный заматеревший зверь с парой заметных отметин на шкуре, причём явно не от клыков — значит, у него были уже встречи с человеком, закончившиеся печально для человека. Знакомый запах мигом привёл зверя в ярость — он даже не пытался уйти от встречи, наоборот, тут же развернулся и бодро зашевелил конечностями. Государь только успел махнуть, чтоб свита убралась прочь и дала им обоим простор для манёвра.

Теперь я наблюдал за поединком с настоящим интересом и удовольствием. Император доказал, что вполне способен расправиться со зверем. К тому же больше нет нервозной тревоги, что меня обвинят в гибели венценосца, потому что я сделал всё от меня зависящее. А заставить суверена быть осторожным никто не в состоянии. И от превратностей судьбы даже властелина целого мира никто не гарантирует.

Впрочем, о печальном лучше совсем не думать.

И действительно, поединок закончился быстро. Чувствовалось, что с кабанами государю куда привычнее иметь дело, чем с турами. Хотя сам по себе кабан, тем более такой крупный и опытный, может быть очень серьёзным

противником даже для сильного охотника. Удар клыком способен не только пропороть ногу, но и сломать кость, а быстрота атаки дикого кабана просто поразительна. Но опыт и здесь сыграл свою роль. Император разделался со зверем быстрее, чем мы успели испугаться, и обернулся, встряхивая ладонью.

— Здесь ещё где-то должен быть выводок.

— И свинья, государь, — подсказал Хусмин Малеш. — Дикие свиньи — тоже достойная дичь. Они тоже бывают очень опасны.

— Да, пожалуй. — Его величество вытер руки лоскутом, который подал ему Фалак. — Достойная. У тебя прекрасные леса, Серт. И прекрасная дичь.

— Благодарю, государь. — И я обернулся к невнятному переполоху, который сперва обозначил себя едва-едва, но очень скоро лёгкий шум перерос в возню, в резкую перекличку голосов.

— Государь, вооружённый отряд в четверти перехода отсюда, — доложил продравшийся сквозь кусты гвардеец.

— Я займусь, — коротко бросила Аштия и, потеснив Мутмира, перехватила гвардейца за локоть. Я насторожился тоже, но меня остановил взгляд государя.

— Что именно ты предпринял для нашей безопасности?

— Передал распоряжения своему вассалу, а у него достаточно войск, чтоб оцепить весь этот лес.

— Любопытно. И зачем же ему столько войск? — Император сощурился, и я понял: кажется, ляпнул кое-что явно двусмысленное, а ляпать-то как раз не стоило. — И действительно ли бандиты совсем не беспокоят север?

— Всё именно так, государь, как я и говорил. Что же касается Седара, то я никогда не пытался контролировать, как именно он тратит свои средства. У него была мечта расширить Джелену дальше на север — отлично, зачем бы мне ему мешать? — И по глазам государя понял, что ответил исчерпывающе, а может быть, даже успешно оправдался.

— Что ж, понимаю.

— Государь, нам необходимо возвращаться, как только ситуация прояснится, — сказала, обернувшись, Аштия.

— Действуй, как считаешь нужным. Распоряжайся. Серт!

— Позовите мне проводника!.. Да, государь. Мне кажется, сперва надо разослать дозорных, чтоб точно определить, где именно этот отряд, что за отряд, насколько многочисленный. А пока стоит переместиться в другое место, на возвышенность. Сейчас послушаем, что нам может подсказать проводник. Возвышенность хоть со сколько-нибудь приличным обзором. Что? Да, говори. Немного севернее, пологий холм? Хорошо. Предлагаю перебраться туда и подождать возвращения разведчиков. Там нас никто не сможет захватить врасплох.

— Обсуждай этот вопрос с госпожой Солор, — предложил правитель, спокойный, словно ему предлагали выбрать достойную партнёршу для первого танца на балу. Однако первое впечатление невозмутимости было подорвано яростным огоньком, вспыхнувшим во взгляде.

Благодушие и спокойствие, подаренное его величеству приятным времяпровождением и успехом в охоте, испарились. Теперь он был очень зол. В общем-то понятно. Этот человек — политик, а для политика не существует случайностей или мелочей. Любая ерунда может оказаться опасной.