Пыльца в крови
Шрифт:
Португальцы задохнулись от возмущения, когда бойкие и технично умывшие руки офицеры-интенданты предложили отправить клонов на пожизненное, а пока идет расследование, подключить к этим двум оплывающим биомассам системы жизнеобеспечения. Пока шла вся эта шумиха, недоделанный крейсер валялся Луне. Возиться с его транспортировкой никто не хотел, денег на его достройку у Португалии не было, а поскольку виновных так и не нашли, третьего португальского контр-адмирала пристроили в теплое местечко, то про корабль быстро забыли.
Возможно,
– Ну почему я – обычная сорока-воровка? Удачливая, изворотливая и наблюдательная – так сказано в моем личном деле. Но гросс-адмирала среди здесь собравшихся все равно не наблюдаю.
– Что вы хотите сказать этим вашим «не наблюдаю», Треллин? – нахмурился маршал. – Вы же знаете, он пока не доступен.
– Да, застрял где-то в медвежьем углу галактики и не доступен. Связь утрачена, маршрут не известен. И слава богу! У нас в кои веки наступил покой, никто не дурит и не болеет, и не стреляет из ионных пушек по скоплениям астероидов. Если бы еще тараканы не дохли!
Ларский нахмурился. Намек был совершенно очевиден – по странному стечению обстоятельств первое лицо военно-морских сил отсутствовало. Тень нехорошего предчувствия возникла около сердца, и он задумчиво провел большим пальцем правой руки по подушечкам четырех других.
Чушь собачья!
На Землю никто давно не нападал, да и это вообще невозможно. Земляне, конечно, участвовали в конфликтах, но далеко-далеко отсюда. Вот в одном таком чудесном месте надолго застрял гросс-адмирал Соединенного гиперфлота «Альфа».
Тухлая история.
Заседание было окончено, и участники отправились по авиеткам и челнокам. Попрощавшись с Марра, Никита вдохнул ставший теплым и влажным воздух и обвел взглядом просторы мыса, пытаясь отвлечься от дурных предчувствий. Не вышло.
Генерал Треллин вырос прямо перед носом и взялся беспардонно разглядывать генерал-майора. Он был выше на целую голову, чем особенно раздражал.
– Вам чем-то помочь? – сухо брякнул Ларский.
– Нет. Но знаете… – вдруг заговорщически улыбнулся Алекс. – Мне ваша идея понравилась больше.
– Какая идея?
– Отпустить Ирта Флаа. Пообещать и отдать ему капитана Граува. За информацию.
А тебе плевать на законы и правила. И на своего офицера тоже?
– А я-то думал, вы за него сильно волнуетесь, – хмыкнул Никита. – Теряете бумажки, отдаете корабли.
– Конечно, волнуюсь! Я за всех своих офицеров волнуюсь, ночи не сплю. Но Орфорт, м-да…, боюсь, он сильно повлиял на него.
На подвижном лице появилось выражение глубокой и слишком показной печали.
Сколько же ему лет? А ведь, похоже, он сверстник капитана.
– Вы знаете, что вчера Тимоти Граув устроил поножовщину? Причем напал на Майкла Стэнли.
– Лидера запредельщиков? – оживился Алекс.
– Да, на него.
– Не может быть!
Глава интендантской
– А знаете, генерал-майор, не готовьте этот иск сегодня. И не говорите с Иртом Флаа. Просто, если к вам придет капитан Граув, сначала послушайте его и… поступите, ну… по закону. А не как предлагал тут наш любитель полярной рыбалки.
– Что вы имеете в виду? – нахмурился Никита.
– Ничего. Я просто хотел сказать, что ваша идея мне нравится больше.
Парень резко развернулся и пошел прочь. Ларский с удивлением заметил, что на крайнем стапеле молодого генерала ждал небольшой пестро раскрашенный скутер.
Сейчас Никита отчетливо вспомнил, как запрашивал у интендантской службы дополнительную информацию по еще не прибывшему на Землю Грауву и получил в качестве ответа убедительную голограмму – сложенный кем-то кукиш на горке расплывающегося масла.
Не отправить ли ему ту же картинку Алексу Треллину?
Неизбежность
Мое имя? Не могу вспомнить. И где я? Где теперь? Волна тревоги накатила внезапно, вызывая желание забиться глубже внутрь, в кокон собственного тела, и забыть о том, кто он и что должен делать. Но узнаваемые и неприятные образы его собственной жизни быстро оживали памяти. А вместе с ними и паника от того, что он должен принимать какие-то решения, куда-то идти, с кем-то разговаривать.
Где я?
На Земле.
Совершенно один.
Тим нехотя разлепил веки, уже отчетливо вспомнив, как над ним нависла длинная лошадиная физиономия парня с пузырящейся у губ кровью, а потом в голове что-то хрустнуло, и внезапно стало хорошо и спокойно.
Тебя нет. Или ты часть чего-то невозможно большего и ничего не должен делать сам.
– Вот и второй очнулся, – осуждающе хмыкнул кто-то сбоку.
Тим осторожно повернул голову. Ну, конечно. Операционный модуль. Привычное местечко. Только здесь рифленые поверхности стен проблескивали лазоревыми искорками, а операционных столов, оснащенных генераторными кольцами, было больше десятка, и все они пустовали.
Похоже, это была одна из станций городской скорой помощи, а унылый хмырь с крючковатым носом и осуждающим взглядом – дежурный врач.
Сэм уехал, а я взял с собой нож и устроил драку.
Тим обхватил себя руками и согнул обнаженные ноги в коленях. Тело, в котором боль прошла без следа, вновь показалось ему чужим.
Они все чинят и лечат. Делают новым. Зачем?
– А что с первым? – неловко спросил Тим.
– Он соблаговолил очнуться раньше, и я его уже выставил, – буркнул врач. – Вы отправитесь следом. Наверху ваша авиетка.