Пытка любовью
Шрифт:
То, что ему нужно будет сделать с табуретами, Игорь уже обдумал. Он чуть закруглил острые углы сидений на табуретах при помощи крупной наждачной шкурки, навёрнутой на небольшой деревянный брусок, и покрыл очень тёмным раствором морилки все боковые грани сидений, нарезанных из финской фанеры дисковой пилой на станке. Затем, когда морилка высохла, он разлиновал при помощи карандаша и линейки верхние части сидений, разметил контуры продуманного им орнамента, и начал резаками гравировать размеченное им на сидениях табуретов. Резать по очень твёрдой финской фанере было трудно, и приходилось очень часто подтачивать
Игорь вырезал на каждом сидении табуретов квадратные рамочки при помощи металлической линейки, с закруглёнными вовнутрь рамочек углами. За внешней стороной этих рамочек, по краям сидений, он вырезал орнамент из чуть изогнутых лавровых веточек с листьями и их мелкими плодами-горошинами. А там, где четыре угла сидений были чуть закруглены, а углы рамочек были закруглены в обратную сторону, и в этих углах получалось чуть больше свободного места, он вырезал по цветочку. Все четыре табурета выглядели одинаково и довольно-таки красиво. Эту свою работу он закончил на другой день к обеду. Посмотрел на сделанное им, - и остался доволен.
Каково же было радостное удивление капитана Коробова, пришедшего к Игорю чуть позже, после обеда. Войдя в дверь и увидев табуреты, стоявшие рядком, он остановился, и глаза его чуть расширились, как будто он увидел нечто необычное.
– О! Вот это красота, - сказал он медленно нараспев, глядя на табуреты, - Ну, прямо как на выставке.
–
Он глянул на Игоря, вышедшего из-за стола и ставшего посреди помещения, недалеко от табуретов, потом подошёл к табуретам, взял один из них и стал разглядывать вырезанное Игорем поближе.
– Вот это работа! Вот это класс!
– говорил он при этом, а потом вновь посмотрел на Игоря, - Да тебе же цены нет с твоими руками! Ты же специалист экстра класса! Дай-ка я пожму тебе руку.
–
Он поставил табурет и, взяв руку Игоря как при рукопожатии, начал трясти её обеими своими руками.
– Давай-ка присядем, покурим. Я хоть немного отойду от удивления, - сказал он, присаживаясь за стол, на котором стояла лишь пустая пепельница, - Бери, Игорь, закуривай.
–
Он быстро выбил из пачки папирос, которую он вынул из кармана, папиросу для себя и положил пачку на стол перед Игорем так, как ставят на стол стакан после выпивания из него хорошего вина.
– А... Ты же не куришь. Забыл совсем, - Коробов смотрел то на Игоря, то на табуреты. На табуреты смотрел дольше, любуясь ими. "Ну, красота!" - вырывалось у него иногда при этом. И это было приятно Игорю, как мастеру, за свою сделанную работу.
– Единственно, что вам ещё нужно будет сделать с ними, - кивнул Игорь на табуреты, - это покрыть торцы сидений нитролаком. Я закрасил их тёмной морилкой, а она на воде, и может, если её там намочить, испачкать руки или одежду при прикосновении. Я бы сам это сделал, но у меня нет нитролака. А его и нужно-то меньше полстакана.
–
– Да нитролак есть в столярке, - сказал Коробов, - Они там за пять минут это сделают. Ладно, Игорь, огромное тебе спасибо! Я сейчас пойду в столярку, скажу, чтобы их забрали,
На другой день утром Коробов вновь зашёл к Игорю.
– Привет, Игорь, - сказал он, протянув Игорю свою руку, как хорошему приятелю.
– Здравствуйте, Михал Сергеич, - ответил Игорь, встав со стула и пожав ему руку.
Сергеич сел за стул, на который он всегда садился, вытащил из кармана распечатанную пачку "Беломора", коробок спичек, и бросил их на стол.
– Вчера мне некогда было куда-то сходить самому. Ну, - купить тебе чего-нибудь. Ты уж извини, - сказал он, - Ко мне вчера два моих друга приходили. Поэтому и пришлось взять для тебя то, что было в сейфе у прапорщиков. А у них только и было, что курить да чай, - И он стал доставать из своих карманов пачку индийского чая, плиту плиточного чая, горсть шоколадных конфет, пачку "Беломорканала" и пачку "Шипки", выкладывая всё это на стол.
– Да не надо было так беспокоиться, - сказал Игорь, - Хорошим людям я делаю и бесплатно, а плохим - вообще х... чего когда делать буду, совесть не позволит.
– Приятно такое слышать, - отозвался на это Сергеич, - Я тоже стараюсь не общаться с плохими людьми, но иногда приходится. А друзья у меня - все хорошие парни. Вот и вчера двое приходили. Как увидели табуретки, так и давай их вертеть и крутить в руках. Где, говорят, покупал такую красоту? А я им говорю, что не покупал их, а их зэки сделали мне в столярке, а облагородил уже другой зэк, редкий мастер своего дела. И рассказал им, как всё получилось. Они говорят "жаль, что такие хорошие люди и мастера в зоне сидят". Привет тебе передавали. Мы потом немного выпили, за столом посидели. Они всё твоей работой любовались и восхищались. Одна-то пустая стояла в кухне. Загляденье, говорят, и х... где купишь ещё такие. В общем, было всё нормально.
Слушай, Игорь, проси у меня всё что хочешь. Я для тебя всё сделаю, что смогу. Говори. Что?
–
– Да мне много не надо, Михал Сергеич, - ответил Игорь, - А то, что мне надо вы легко сделаете. Скажите своим прапорам и козлам, чтобы они у меня здесь ничего не могли отмести, кроме водки и наркотиков. Водку или наркотики, если найдут, пусть забирают и наказывают меня за них как надо, но остальное всё, чтобы не трогали. Вот и вся моя просьба.
–
– Да я сегодня же им это прикажу, - серьёзно сказал капитан, - И никто у тебя ничего не сможет здесь взять. Кроме водки и наркотиков, конечно.
–
– Вот за это - искреннее вам спасибо, Сергеич, - Игорь встал со стула и протянул ему свою руку. Капитан тоже встал со стула, и они обменялись дружеским рукопожатием.
– Ну, а теперь я пойду, - сказал после этого капитан, - Ты, Игорь, если что понадобится, - обращайся ко мне. Я не за горами. Чем смогу - всегда помогу. Не стесняйся.
–
– Я вам тоже сделаю всё, что будет в моих силах, если вам понадобится.
– Сказал Игорь, и капитан ушёл.
– Смотри-ка - индюха, - тихо сказал Игорь, вертя в руке пачку индийского чая, - Чифирнуть бы... И конфеты есть... А заварить даже не в чем.
–