РАБ ИЗ НАШЕГО ВРЕМЕНИ - 3
Шрифт:
"Силы на них тут трачу, а у нас самих запасов - кот наплакал! Придётся крутить местный гарнизон за спасение их отчаянного пополнения... Кстати, чего это такая раззява собралась служить в разведке? Туда лишь идут воины, имеющие третий глаз на затылке..." По крайней мере, так все ветераны говаривали.
Ну а к шкурным вопросам перешёл ещё во время промывания:
– Когда я трачу силы на лечение, расходую почти все силы. А восполнять их приходится добавочными порциями пищи. Поэтому, господин полковник, распорядитесь пожалуйста и для нас чего-то перекусить пусть накроют.
Полковник
– И она может встать?
– на что я решил несколько фривольно пошутить:
– Конечно! Если только не собирается на этом столе ночевать.
Ответом мне было возмущённое рычание из-под остатков одежды. После чего я благоразумно опомнился, отошёл к навесному умывальнику в углу шатра и тщательно вымыл руки с мылом. Врачи в этот момент заметались и принесли вполне себе чистую простынь. Да и понятно было, что бывшие, окровавленные и безжалостно разрезанные во все стороны остатки одежды явно шли на выкидку. Их разрезали до конца, сняли, и завернули верхнюю часть женского корпуса в простыню. Только тогда лейтенант встала и стала метаться взглядом в поисках своего спасителя.
Но и я на месте не стоял в ожидании, а довольно нагло и бесцеремонно уселся за стол с закуской и глиняными кружками. Несмотря на довольно прекрасное, упругое и молодое тело, которое я сумел рассмотреть во время лечения, девушка, оказалась более чем страшненькая на лицо. Ну, может и не страшненькая уж совсем, совсем..., но целоваться с такой я бы не стал в голодный год за буханку хлеба. Глаза навыкате и чуть косят. Брови неровные и слишком кустистые. Нос картошкой. На щеках следы от тщательно замазываемых кремом, а может и пудрой прыщей. Губа - заячья. Передние верхние зубы слишком выступают, а нижняя челюсть - слишком массивная. И в довершении всего - чрезмерно оттопыренные уши.
Портрет маслом "Лучше не смотреть!"
Позиция офицеров и всего остального личного состава к такому пополнению мне стала предельно ясна, и я сочувственно вздохнул, глядя на полковника. Тот как раз отодвинулся чуть в сторону, пропуская вестовых, которые начали подносить заказанные разносолы и водружать их на стол. Попутно сообщили, что сейчас и от повара принесут нечто горячее на второе блюдо. Настроение у меня стразу стало расти и я потянулся за первым куском сыра и хлеба.
Как раз и лейтенант разведчица определилась с выбором, кивая деду Мирославу, стоящему с воистину невозмутимой рожей:
– Спасибо вам! Вы прямо волшебник! У меня даже не болит ничего...
Тот хмыкнул и стал поворачиваться ко мне. Жесты руками в мою сторону стали делать и врачи. Да и я сам, демонстративно заглянув в одну из кружек, привлёк к себе внимание хозяина шатра покладистым согласием:
– От вина тоже не откажусь. Заметил, что одна лейзуена помогает мне восстановить силы вдвое быстрей.
Врачи подались мыть руки, капитана с моим сопровождающим полковник усадил за стол с другой стороны, а сам сел рядом со мной:
–
– переспросил с каким-то придыханием. Потом не сдержался, и спросил напрямик: - Ты что, Трёхщитный?
Что-то мне стрельнуло в голову, я и решил подурачиться. Тем более что врать я не собирался, а просто эдак филигранно, с издёвкой уходить от прямых ответов:
– Догадался по тому, что я так молодо выгляжу? А капитан вон твой, меня в пути даже назвал "малой"...
Врачи замерли в углу с умывальником, про укутанную простынёй девушку вообще все забыли, а оба сидящие за столом офицера перевели недоумённые взгляды на деда Мирослава. Тот повёл себя как истинный, игрок в преферанс, ни зная ни прикуп, ни карт противника, сыграл твёрдо и правильно:
– Этой ночью мастер Михаил Македонский лично уничтожил, при содействии своего помощника восемь кречей. Трёх вонючек удалось взять в плен и тщательно допросить.
То есть и он ни слова не соврал и заодно ничего лишнего не сболтнул. Про то, что я собираюсь поделиться с военным полученной информацией, он знал. Как и знал, что про сбитых сатиров нам в любом случае придётся упомянуть.
Когда офицеры вновь уставились на меня, я сразу обрисовал суть моего визита:
– Мне от вас нужны самые последние данные, как и где стоит враг, ну и плюс, тыловая поддержка в момент перехода за линию фронта. Конечная моя цель: Борнавские долины и должен попасть туда, пусть даже весь мир провалится в...
Куда может провалиться этот мир, вернее как в таких случаях высказывались местные, я не знал. Поэтому благоразумно продолжил гнуть свою линию, выкладывая на свободный край стола зарисованную нами со слов кречей карту:
– Со своей стороны мы вам даём вот эти данные. На них ориентиры, по которым отряды зроаков ночью попытаются прорваться вам за спины. Времени у вас на подготовку с излишком. Как и хватит времени продумать прикрытые нашей группы и парочку отвлекающих манёвров. Мирослав, а ты чего не ешь?
Дед только шумно выдохнул, словно давно не дышал и вежливо отказался:
– Я сыт. Почти всю дорогу жевал вяленое мясо.
– Отлично!
– мне требовалось хотя бы четверть часа, чтобы убить терзающий меня голод.
– Тогда ты расскажи все детали наших допросов и поясни господам причину нашего движения в тыл врага. Также не забудь акцентировать внимание на важности взятия в плен людоедов и последующих допросов по всем пунктам. Плюс доставка их к Трёхщитному патриарху для дальнейшего препровождения в империю Моррейди. Никаких казней и сжиганий на кострах! Участь пленённых людоедов будет намного хуже... А я малость попытаюсь восстановить потраченные на лечение силы.
Ну и набросился на разложенные на столе закуски. А тут ещё и два солидных котелка с кухни принесли с жареным мясом и наваристой кашей. Может полковник побоялся что я подавлюсь ненароком, или что другое его подвигло так расщедриться, но после повествования об уничтожении эскадрильи, он нырнул рукой в складку стенки шатра и поставил передо мной лейзуену с вином. Так же молча, придвинул чистую кружку. И слушал не переставая. Стараясь не шуметь, к столу приблизились врачи и молодая лейтенант.