Раб сердец

Лукьянов Александр Николаевич

Вдруг брызнуло визгом и нестерпимым светом и всё исчезло!.

Уроки Брана О волшебниках Волшебники (Majar, Istari, itrin) – это бессмертные и могучие духи, служившие и помогавшие божествам. На языке леших их именуют «истари», что значит «мудрецы». Божества отправили их в Наш Мир, чтобы те противостояли своему собрату, такому же духу – Чёрному Властелину. Все духи воплотились в длиннобородых старцев-волшебников, что, ничуть не мешало им быть крепкими, сильными, деятельными.

Неизвестно, как волшебники прибывали из-за моря: одновременно и на одном корабле, или их доставили с промежутками в десятки лет. Неведомо также их число. В любом случае, несомненно, уже около тысячного года пять «мудрецов», проживали в Нашем Мире: – Златоуст (Saruman, Kurumo, Kurunir) Белый, который был послан божеством Аулэ и первоначально главенствовал среди волшебников; – Пепелюк (Gandalf, Olorin, Mithrandir) Серый - служитель богини Ниэнны, отправленный в Наш Мир божеством Манвэ; – Радагаст (Aivendil, Radagast) Карий (Бурый, Коричневый) некоторое время помогал Саруману по просьбе богини Йаванны. Потом ушёл на Восток, где действовал самостоятельно; – Овладарь (Alatar) Синий, посланец младшего божества Оромэ; – Поляник (Pallando) Синий (Лиловый), которого иногда называли помощником Обилодара. Колдовская сила была заключена в их посохах, по которым ( а также по широкополым островерхим шляпам) их можно сразу опознать. Каждого из них также выдавала просторная одежда определенного цвета, от которой идут их «цветные» прозвища. Младшие божества строжайше запретили волшебникам возглавлять народы и вообще повелевать разумными существами. Они создали Совет Мудрых, который должен был лишь давать советы всем, кто в них нуждается. Однако Лепоглас, поначалу старший из волшебников, нарушил запрет, возжелал власти и решил даже померяться силами с Чёрным Властелином. За это Лепогласа лишили первенства среди прочих Мудрых, а когда его дух лишился телесной оболочки, не позволили возвратиться за море. Что касается прочих, то Пепелюк с окончанием Войны Кольца уплыл с частью леших на запад. Радагаст, как считали очень многие,, остался в Нашем Мире с любимым им зверьём, а о двух других поговаривали, что они исчезли где-то на Востоке...

Бран, кажется, лежал на спине... Нет, точно, на спине. Всё тело полыхало. Руки-ноги не то, чтобы не слушались – казалось, отсутствовали вообще. Вместо них непонятно откуда и невесть куда текли ручьи расплавленного свинца. Голова не болела. Она кипела и одновременно лопалась. Сквозь опущенные кирпичные веки пробивались багровые сполохи. Где-то на дне души вяло шевелилось единственное желание - умереть.

– Скверно им.
– Бран услышал густой бас сквозь гул в ушах.
– Собака-то, вроде, приходит в себя, а вот человек... Зря ты, друг Радагаст, всё это затеял в наши последние минуты...

– Напрасно Радагаст вообще это делает. –заметили дру-гим, раздражённым высоким голосом. –Разубеждали же мы его, объясняли всю глупость затеи…

– Ничего, всё будет в порядке, Полландо, не задержу, успеем уйти. –убеди-тельно ответил кто-то третий, очевидно, названный Радагастом. –Видишь - человек тоже очнулся.

Губ коснулось горлышко тыквенной фляги. Бран жадно глотнул душистый настой, по всей видимости, медово-травяной. Поперхнулся, закашлялся. Прохладная струйка ласково скользнула в желудок, оттуда пошло волной блаженное облегчение. Неистовая боль

вытеснялась бессильным изнеможением, голова теперь кружилась, но не болела. И можно было открыть глаза. Что Бран и попытался сделать. Как мгновенно выяснилось - опрометчиво.

– Ох!

Зрение возвратилось лишь через минуту, багряная муть и рябь пропали, предметы стали чёткими. Бран перевёл взгляд налево.

У берёзы стоял величавый седобородый старик в синей хламиде и такого же цвета широкополой островерхой шляпе. Он опирался на деревянный отполированный посох, увенчанный ярко поблёскивавшим сапфиром. Другой, отличавшийся только лиловым цветом просторного одеяния и сиреневым сверканием камня в посохе, стоял над псом, с лёгкой брезгливостью смотря на неровно вздымавшиеся собачьи бока.

Рядом с Браном на чахлой травке сидел такой же старец, только в коричневом балахоне и старательно бинтовал левый локоть. На плече старца восседал ворон. Тут же лежали посох, раскрытая сума, из которой выглядывали тыквенные баклажки и пучки сушёных трав.

– Я сошёл с ума.
– беззвучно прошептал Бран.

– Скорее всего. –раздражённо-высоко подтвердил лиловый.

– Вряд ли.
– басисто усомнился синий.

– Вижу, знаешь, кто мы такие?
– поинтересовался коричневый.

– Смекаю.
– прохрипел Бран, едва шевеля сухим распухшим языком. Ещё бы - не догадаться, столько про них читано... Надо бы, конечно, удивиться безмерно, да вот сил нет. За что же такая честь бродяге, бывшему учителю? Трёх чародеев вместе, верно, никто не видел…

– Пока что можешь считать это случайностью.
– строго пробасил старик в синем. –Под руку в последний миг подвернулся. Хотя, знаешь ли, ничто просто так не случается. Подтверди, Радагаст Карий.

Старец, названный Радагастом, закончил наматывать полоску белого холста на локоть и опустил коричневый рукав.

– Гляжу, хочешь, чтобы тебе разъяснили...
– устало сказал он Брану.
– Не будет никаких объяснений, некогда, считанные мгновенья остаются... Если мой замысел удался, всё будешь знать сам. Ну, а коль задуманное не получилось, то и растолковывать нет смысла.

– Золотые слова. –насмешливо проскрипел лиловый.
– «Всё будешь знать». Да только поблагодарит ли за дарованное тобою всезнание, о Радагаст? В который раз предостерегаю: подумай, не совершена ль огромная ошибка!

– Дайте ещё пить.
– попросил Бран.

– Само собой.
– кивнул Радагаст Карий и опять поднёс тыковку к губам Брана.
– Скоро слабость пройдёт, сможешь двигаться. Оставляю лекарства вот в этой сумке, еду и питьё - в твоём мешке.

Он осторожно подсунул свёрнутую суму под голову Брана.

– Прости, что не спросил твоего согласия на… в общем, на то, что сотворил. Однако другого выхода не оставалось.
– вздохнул Карий волшебник.
– Мы вот-вот уйдём, а это была последняя возможность...

– Да-да, надлежит торопиться! –нетерпе-ливо прогудел старец в синем.
– Пора! Время вышло.

– Прощай... Бран.
– Радагаст Карий похлопал лежащего по плечу, погладил собачью голову и неожиданно легко вскочил. Коричневая мантия колыхнулась, на Брана повеяло горьковатым запахом степных трав.
– Вмешаться в дальнейшие события вряд ли смогу, а вот знать о них - буду всё, так что смотри - хорошо распорядись полученным… гм… дарованием. Карра оставляю тебе, пусть помогает.

Ворон, шумно хлопая крыльями, слетел с плеча Радагаста и опустился на грудь бывшего поползаевского детовода. Троица, торопливо сойдя вниз по насыпи, исчезла в камышах за ивами.

Подул сильный холодный ветер. Бран застонал и с невероятным трудом повернул голову. Он увидел, как камыши окутались густым непроглядным туманом. Его струи закручивались в завитки и воронками взвихривались на большую высоту. Три огромных туманных завитка - голубой, сиреневый и светло-коричневый выпрямились над насыпью. Знобящий ветер подхватил их, поднял ввысь, смяв в бесформенные облака. Они неспешно потянулись к закату.