Раб сердец
Шрифт:
– Спасибо сердечное! –истово сказал парень. –Спас брата! Вечным должником буду.
– Вечным не надо – многовато. –ухмыльнулся чудной бродяга. –А вот если кусок хлеба с солью в сумке завалялся…
– Ой, ну конечно! –спохватился Смурень, -Брали же с собой.
Он проворно выхватил из сумы краюху, протянул нищеброду. Тот засапожным ножом разрезал хлеб на две совершенно равные части: -Хворому пока есть не надо, пусть сутки на кислом молоке сидит.
– Как кличут-то? –с набитым ртом полюбопытствовал
– Да без разницы. – с неохотой ответил лесной отшельник. –Всяко… Знаешь присказку: «Хоть горшком обзови, только в печь не суй»?
– И как оно, нравится в глуши жить?
Бродяга хмуро промолчал, доедая последнюю бульбу.
– Гляжу, ты – лекарь божьей милостью. А то, может, к нам в село переберёшься, а? Во-он там, Большие Смердуны зовётся. Избу подберём , брошенных много. С баней, с огородом. Всем миром починим, лучше новой будет. С едой и дровами пособим. Будешь деревенских от хворей пользовать, у баб роды принимать.
– Роды – это вряд ли. Вообще-то, не врач я. Учитель.
– Чего лучше!
– обрадовался Смурень, подкладывая ветки в костёр.
– В Смердунах и учителя пятый год нет. Да тебя на руках носить станут! Ну? А то смотри, весна-лето промелькнут, осень пролетит, зима наступит… У озера на медведя шатуна нарваться – раз плюнуть. А не выспавшемуся мишке, знаешь, как-то всё равно, кого заламывать, про занятия не спрашивает.
– Звери – не люди. –возразил нищий. –Меня волки зимой кормили. Хотя… Не знаю, не знаю, то ли впрямь к людям податься, ежели примут?
– А я о чём?
– поддакнул Смурень.
Он закашлялся от дыма, протёр заслезившиеся глаза и обомлел. Рядом с диковинным бродягой, прижавшись к нему. сидел большой рыжий пёс и изучающее рассматривал Смуреня. А на плече нищеброда дремал здоровенный ворон.
4.
Близнецы пристроили Брана в маленькой хатке рядом с домами новосёлов – Ждана Ратника и Видимира Обстоятельного.
– Бесплатно выделять подзаборникам избы? –возмущался староста. –За какие подвиги?
-Да свою, что ли, ты ему отдавать будешь? –терпеливо уговаривал Ясень. –Выморочное ведь жильё - пятый год без хозяина стоит. Кто её купит, кому нужна? А коли кто захочет за деньги приобрести– тогда и будет болеть голова.
– Ладно, пусть пока поживет… под вашу ответственность.
– сдался староста. –В случае чего – выселим. Не разбойника, случаем, приволокли?
– Людоеда голодного! –рассмеялся Смурень. –Мамлыну! Чего ты, в самом деле, с первого же взгляда видно… Да учитель он!
– И лекарь. –многозначительно добавил Ясень. –Толкую же: меня спас. Кстати, как там твоя грыжа поживает?
Уже на третий день Брана в Больших Смердунах, жители деревни ощутили его присутствие.
Началось всё с того,
– Да тут, понимаешь, дело такое… -замялся Смурень. –Скобяной товар и причиндалы всякие возят городские торговцы. Не задаром, конечно…
– Очень не задаром. –согласился Ясень. .-Ерунда, не печалься, пошарим дома, соберем кое-что.
– А чем занят ваш кузнец? –удивился Бран.
– Как чем? –ответно поразились Близнецы. –Пьёт, конечно.
Бран навестил кузницу. Растолкать Славка Клешню, отсыпавшегося после вчерашнего... и позавчерашнего... стоило большого труда. Когда кузнец, вылил на нечёсаную голову ушат холодной воды, проморгался и стал немного соображать, Бран пристал к нему с расспросами, отчего тот не работает.
– Дык оно... того... где ж я тебе, раскудрыть кочерыжку, железа-то возьму?
– гудел, болезненно морщась, Славко.
– Не возют, значится... А ежели с городу привозют, то такие цены заламывают, что ого-го! Медь, опять же за бешеные деньги брать, или там олово... Оно попервах вроде как совсем того-этого, ан нет, как потом присмотришься, покумекаешь да повернёшь, раскудрыть кочерыжку, так оно и выходит, что не так, а наоборот, а то аж так ни с того, ни с сего образуется, что окончательно невтерпёж! Понял?
– Понял.
– терпеливо согласился Бран. –С первого раза. Не повторяй, доходчиво объяснил, молодчина. Собирайся.
– Башка болит, сил нет... Куда еще?
– На Ржавые болота, страдалец. Мальчишек созови, работы будет много.
– Как созывать-то мелюзгу? И на кой?
– Скажи, что будем обучать кузнечному делу. Прибегут, как миленькие.
Клешня озадаченно хмыкнул.
Следующим утром на болотах они разделили собранную стайку ребятни на две части.
– Будете углежогами.
– распорядился Бран первой.
– Древесного угля понадобится много. Но осторожно, не задавите лесинами друг друга.
Он подробно объяснил, что следует делать и буквально через несколько минут затрещали стволы лиственничного сухостоя, а часом позже к небу поднялись вкусно пахнущие дымки.
– Вы будете сгребать под водой вот эту рыжую грязь, носить на берег и вываливать на просушку.
– дал Бран задание остальным мальчишкам.
– Только в трясину лезть не смейте.
– Ржавчина!
– осенило окончательно протрезвевшего Клешню.
– Дык оно... того... может и получиться, раскудрыть кочерыжку.
– Да не «может», а точно получится! Нам же с тобой, пока мальцы копошатся, надо успеть сложить печь.
Первую полупудовую железную крицу, вываренную из болотной руды, тёплую и ноздреватую, счастливо улыбающийся Клешня держал словно ребёнка.
– Что ты убаюкиваешь чушку?
– сдерживая смех, говорил Бран.
– На наковальню её!