Работа над ошибками
Шрифт:
Вслушивалась в красивую французскую речь и с непривычки все пыталась мысленно перевести эти разговоры на русский. Подслушивать нехорошо, но так интересно узнать, о чем говорят друг с другом люди этой страны!
В учительской уже никого не было. Половое воспитание незаметно затянулось до пятнадцати часов, и чтобы ученики не умерли с голоду, занятие проходило в столовой. Пока не забыл, Максим записывал результаты сегодняшнего урока. Это вдвойне волнительно, ведь 10 «А» теперь его класс! После девятого почти половина учеников разбежалась по колледжам, техникумам и училищам, и из шести девятых получилось четыре десятых класса. В десятом «А» основной костяк остался тем же, только к ним добавились
Как же тихо и спокойно в учительской без вечных ультразвуковых жалоб Софьи Федоровны, без раздражающе громкого голоса географички, без недовольной мины химички, которая до сих пор ненавидит физика за то, что ученики его любят… И как странно видеть здесь каждую перемену Андрюху… Ой, прошу прощения, Андрея Михайловича, который вдруг решил бросить работу охранника и заняться профессией учителя ОБЖ!
В конце прошлого учебного года кто-то из учеников подрисовал в классном журнале нужные оценки, и теперь ученикам не разрешают брать в руки столь важный документ, поэтому и Максиму, и Андрюхе, и другим преподавателям приходится каждую перемену самостоятельно наведываться в учительскую за журналами нужного класса. Это утомительно, но смешно. Андрей плюс Максим — и это уже не учительская, а балаган. Говорить о делах уже ни у кого из присутствующих не получается, потому что грех пропускать шоу бармена и охранника. Где-то в глубине души Максу кажется, что он понимает причину Андрюхиного желания изменить свою жизнь… Если бы Евгения, Наташина мама, не была замужем, Андрей уже нашел бы способ завязать с ней отношения. Вот так вот получается: двое взрослых людей нравятся друг другу, а Макс сидит между ними и молча наблюдает. Мог бы, конечно, вмешаться в личную жизнь Андрея, как Андрей вмешивался в его, но речь ведь идет не о посторонней женщине, а о теще Максима. Или о жене его компаньона по бизнесу…
Кто-то из учительниц сегодня опять причитал, какие сейчас ужасные дети, а все остальные ей с пониманием поддакивали. Да, современные дети такие невоспитанные, такие непослушные, такие наглые и вредные; они могут с легкостью подставить близкого друга, они могут нахамить даже старшим по возрасту…
— Мне кажется, мы с вами разных детей учим. Мои не такие, — улыбнулся Макс.
И Андрюха с удовольствием принялся развивать мысль приятеля:
— Вам, женщинам, вообще нельзя работать в школах! В школах должны работать мужчины, причем, либо такие огромные и страшные, как я, либо молодые и красивые, как Макс. Тогда дети будут либо бояться, любо влюбляться. А полезно и то, и другое.
— Интересные педагогические новшества! — с ехидцей кивал на друга Макс. — Только, Андрюха, ты себя переоцениваешь! Дети тебя не боялись, даже когда у тебя резиновая дубинка на поясе висела!
Воспитание… В тишине Макс задумался, ушел глубоко в себя. Как интересно видеть, как взрослеют люди, можно даже сказать, в твоих руках. Как грустно потом прощаться с ними, когда они оканчивают одиннадцатый класс… Ну вот, отвлек телефонный звонок на сотовый, это насчет клуба. А потом отвлек еще и учитель информатики, он тоже до сих пор на работе. Ему двадцать четыре года, и он за два года работы здесь так и не решил для себя, обращаться к Максиму Викторовичу на «Вы», или к Максу на «ты». Максим же всегда говорил ему «Вы», чтобы этот скромный парень чувствовал себя значительнее. Впрочем, сегодня все пошло по-другому.
Сережа повесил в шкафчике ключ от своего кабинета, но уходить домой не спешил. Максим вообще-то был занят, и Сергей своим неоправданным
— Никого нет? — непринужденно уточнил парень, оглядываясь по сторонам и кивая на дверь завуча.
— Никого нет, — терпеливо ответил Макс.
— Мне вот хотелось у тебя спросить… — несмело начал Сергей и уселся в удобный мягкий стул по ту сторону большого письменного стола, напротив Максима.
Максиму ничего не оставалось делать, кроме как поднять глаза и ждать вопроса.
— Ты никогда не влюблялся в своих учениц?
Макс с намеком приподнял брови и укоризненно взглянул на собеседника. Потом, правда, все же смягчился и признался:
— Я женат на одной из них.
— Да?! — теперь уже удивился Сергей.
— Да, — подтвердил Макс и не удержался от подколки: — А ты думаешь, связь с ученицей предполагает секс и разбежаться наутро?
Сережа покраснел. Макс слегка улыбнулся этому.
— Я даже не знаю, есть ли взаимность с той стороны, — пробормотал парень искренне.
— Спроси, — ответил Максим непринужденно.
— Да ты что! — запротестовал Сережа.? — Я даже посмотреть в ее сторону боюсь!
Ах, как легко советовать, когда у самого за плечами серьезные, сложившиеся отношения, не предвещающие ничего внезапного! Можно подумать, сам не волновался так же, как Сергей! Но Максиму и не приходится сомневаться в том, что любая девушка, на которую он посмотрит, ответит ему взаимностью. У Сергея, видимо, такой уверенности нет.
— И что ты планируешь делать? — уже с настоящей заинтересованностью спросил Макс. — Ты ее хорошо знаешь? Сколько ей лет?
— Ей шестнадцать, — смутился тот. Его, похоже, беспокоит такая большая разница в возрасте. Сережа тихо, но торопливо выкладывал: — Я номер ее сотового знаю, такими лживыми методами его выяснил… Уже год сохну по ней, еще чуть-чуть — и она окончит школу, а я, как дурак, ничего не могу сделать…
— А надо что-то делать именно сейчас? — возразил Максим. — В смысле любви. Подружись с ней, познакомься поближе этот годик. И сам убедишься в своих чувствах, и за ее взаимностью понаблюдаешь — есть или нет. А на Выпускном пригласишь ее на танец, сойдешь с ума оттого, что она положит руку тебе на плечо, и после этого мелочей уже не будет. Просто подумай: здесь не только разница в возрасте. Возможно, она отвечает тебе взаимностью. Но вы же еще и учитель-ученица. Поссоритесь, поругаетесь, расстанетесь — ей тогда будет очень тяжело смотреть на тебя на уроках…
— А у тебя как было с твоей супругой? — тут же нашелся Сережа.
— Не так, как я тебе сейчас советую. Мы начали встречаться, когда она училась в девятом классе (на этой фразе глаза Сергея сильно округлились). А вот то, что она почти целую четверть прогуливала мои уроки — было. Она позже говорила, что ее даже посещали мысли перевестись в другую школу, лишь бы меня не видеть. И подумай, если твоя возлюбленная тебя чем-то обидит — знаешь, девчонки в таком возрасте некоторых вещей не понимают — не отразится ли это на ее оценках? Тебя когда-нибудь обижали девушки? Вот и представь, были бы они твоими ученицами, неужели не устроил бы им маленькую учительскую мстюльку? Так что попробуй просто дружить, хуже от этого не станет. А насчет романа… Вообще-то я категорически против романтических отношений между учителями и учениками.
— Почему же тогда сам на это пошел?
— А я очень упорно сопротивлялся, уговаривал ее подождать до Выпускного. Просто трудно не уступить, когда твое обожаемое существо плачет, говорит, что любит, что хочет быть вместе, страдает. Вот только не знаю, может, для нее как раз лучше было бы подождать: ее девчонки сильно доставали за роман со мной. Об этом тоже подумай. Здесь, в школе, они подруги и при учителях ведут себя прилично, а после избивают за углом свою соперницу, потому что уроки закончились, и началась жизнь.