Работай на меня! Выходи за меня!
Шрифт:
До меня донесся разбитого стекла и громкое нецензурное ругательство. Я бы не стала повторять его вслух, хотя…
Голос мужчины, который так крепко выразился, оказался мне знаком, и я заметно расслабилась.
Шуршание и шум воды стали моими проводниками. Пришлось пересечь всю комнату и толкнуть приоткрытую дверь, чтобы заметить голую спину Алекса, который возился с посудой. Запах гари сразу окутал меня. Несколько осколков разбитой тарелки все еще лежали около напольных кухонных шкафчиков, которые, конечно, оказались черными, как и стены. Но больше никаких
На плите стояла сковорода, из которой все еще поднимался вверх дым.
— Чтобы я… еще раз… Какого я вообще сюда полез?
Я прикусила губу, чтобы не рассеяться.
— Кхм…
Алекс не повернулся, но его плечи напряглись.
— Проснулась, спящая красавица?
Я подошла к нему, обняла за талию и щекой прикоснулась к его спине.
— Что тут за апокалипсис?
Алекс напрягся, а потом тяжело вздохнул.
— Прости. Я хотел приготовить тебе завтрак, — он взглянул на часы на микроволновке, — или обед. Но, как видишь, из меня повар так себе.
— Может, следующий раз оставишь готовку Жаку.
Алекс выключил воду и повернулся, привлекая меня в объятья.
— Выспалась?
Я прислушалась к себе и, в итоге, кивнула.
— Сколько я спала?
— Часов пятнадцать. Ты уснула сразу же, как только я усадил тебя в машину.
— Кстати, а где это мы?
Алекс усмехнулся.
— Это наш дом. Как тебе?
Я подняла голову и посмотрела на него.
— Наш?
Алекс кивнул.
— Дом?
— Ну да, — Алекс так сильно сжал меня, словно готовился, что я вот-вот сбегу.
— А когда ты его купил?
— Как только приехал в город и понял, что хочу тут остаться.
Это было примерно тогда, когда мне заявили, что собираются выдать замуж.
— Скажи мне, пожалуйста, что ты его купил с мебелью.
— Нет, конечно. Я нанял дизайнера и передел здесь все на свой вкус. У меня впервые появилось не бездушное жилье
Вот этого я и боялась. Мне не хотелось его ранить, но…
— Тогда это не наш дом, а твой.
Алекс уставился на меня словно я только что ударила его по мужскому достоинству и еще посмеялась. Он даже ослабил свою хватку, но руки не убрал. Зато теперь у меня было пространство, чтобы немного отодвинуться и не закидывать голову так, что шея затекала.
— Что это значит? — голос Алекса звучал сухо, в нем больше не было прежней теплоты.
— Алекс, это не дом для семьи, а мужская берлога.
Алекс быстро пробежался взглядом по комнате и уставился куда-то за мою спину.
— То есть тебе не нравится?
— Нет.
— И жить тут со мной ты не будешь?
— Нет.
Я понимала, что задеваю его мужское самолюбие. Но врать ему тоже не собиралась.
Алекс отодвинул меня, а сам отошел к окну и скрестил руки на груди. Я видела только его профиль и могла бы подумать, что Алекс
Алекс, конечно, был живым. И только он оживлял этот дом. В том, что я видела не было души. Черные стены. Черный стол. Черные стены. Только паркет почему-то оказался коричневым. Конечно, техника была новой. Я бы даже сказала передовой. Но в ней не было уюта. Если, конечно, не считать разбросанных продуктов.
— Переделывай!
— Что? — я замерла.
Алекс обернулся и прожег меня взглядом.
— Я сказал, переделывай.
— Но… ты же… только что…
Алекс в два огромных шага пересек разделяющее нас пространство, приподнял меня и усадил на столешницу рядом с разбросанными продуктами. Я даже почувствовала какое-то шелестение под мягким местом, но благо ничего мокрого, вязкого и липкого на моей попе не оказалось.
Хотя продукты быстро забылись, когда я увидела глаза Алекса. В них пылал огонь? О нет! Эта была решимость смешанная с… бешенством? Венка под глазом трепетала, кадык ходил ходуном, а пальцы впивались в мои бедра.
— Ты. Будешь. Жить. Здесь!
Каждое слово словно бросок кинжала. Только вместо яблока на голове у цирковой артистки лежало мое сердце. Но я не вздрогнула. Только вздернула подбородок и твердо произнесла:
— Нет.
— Мне кажется, ты не поняла, — Алекс дернул меня за ноги, не оставляя мне ни малейшего шанса сбежать.
Хотя, думаю, не это было его целью. О нет, Алекс, без сомнений, демонстрировал мне свой член, который пытался прорваться сквозь хлопковые шорты. Он даже потерся о мою голую плоть.
— Ты будешь жить здесь. Со мной. А если тебе что-то не нравится в доме, переделывай его, нахрен!
Сначала я хотела возразить — никто не смел мне приказывать. Но…
— Ты же недавно сделал здесь ремонт.
Весь запал ссориться и доказывать, кто здесь главный, пропал, когда я представила, сколько стоило это «дизайнерское» решение.
Алекс лишь приподнял бровь.
— И тебе же тут все нравится, — я склонила голову на бок и прикусила губу.
Алекс немного расслабился, а его пальцы, которые явно желали оставить на мне следы, начали скользить по моей ноге вверх. Бешенство в глазах Алекса превратилось в нечто другое. В нечто хищное, от чего захотелось свести ноги, чтобы ослабить боль между ними.
— Мне плевать, что ты сделаешь с этим домом. Можешь даже разрушить его, — Алекс провел носом по моей шеи. — Главное, оставайся здесь. Со мной.
Он зубами резко впился в кожу. Я вздрогнула, но не издала ни звука. Лишь откинула голову назад, предоставляя больший доступ. Рубашка Алекса, которая держалась на честным слове, соскользнула с моего плеча, оголяя не только его, но и грудь. Алекс тут же воспользовался возможностью.
Я не смогла сдержать стон, когда он ущипнул меня за сосок и потянул, а потом погладил его, чтобы успокоить боль, оставляя лишь удовольствие. И это сработало, я со всей силы сжала мужские бедра своими ногами в попытке притянуть Алекса к себе.