Рабыня для чудовища востока
Шрифт:
А потом все это оранжевое безумство окружает меня. Крик ужаса застревает в горле. Прощаюсь с жизнью. Но огни лишь кружат, не причиняя мне вреда, под удивительный рокот волков. А я отчетливо ощущаю запах чужой силы. Вижу обрывки жизней. Очень размыто, их слишком много. И на фоне чужих судеб вырисовывается лицо мужчины. Длинные золотистые волосы спадают на плечи, белая кожа, и черным пятном выделяются глаза — там таится тьма, она притягивает, зовет меня. Он красив какой-то дьявольской красотой, окруженный аурой давящей энергии. Отчетливо вижу в отражении огней, как
«От судьбы не уйти, не сопротивляйся», звучит в голове низкий мужской голос.
Огни отлетают от меня и вонзаются в тела стоящих на коленях волков. Они издают радостные крики и восхваляют своего Владыку.
Стою в недоумении. Этот голос, неуловимо знакомый. Я ранее его слышала. Только где и когда?
Пытаюсь восстановить в памяти образ мужчины из видения. Лицо кажется смутно знакомым, или мое воображение уже рисует, то, чего никогда не было. Но голос, я его точно слышала. И не тут, не в Шантаре, раньше.
Мне бы выкинуть из головы очередную странность. Но почему-то у меня ощущение — это жизненно важно. Только память не хочет подсказывать. Еще и повсюду раздаются радостные крики оборотней. Они будто пьяные кружат вокруг рва. Присматриваюсь, и действительно глаза ошалелые, как от дурмана. Вахид стоит рядом со мной, тихо подпевает собратьям, вижу, на месте ему устоять сложно. В глазах всполохи сияния, что еще недавно озаряли пространство вокруг.
Алифар тем временем выпрыгивает обратно к нам. Принимает человеческий облик. Кровь стекает по смуглой коже. Он сейчас похож на кровожадного неандертальца, завоевателя, убийцу, и при этом меня все равно тянет бесстыдно его разглядывать. Стройные ноги, идеально очерченный пресс, по которому стекает кровь. На срамное место не смотрю, усилием воли отвожу взгляд, хоть очень тянет все там изучить.
— Что это были за огни? — заставляю себя отвернуться и сосредоточить внимание на Вахиде.
— Энергия неверных. Только Владыка может убить, сохранив силу врагов, а после передать ее своему народу.
— А зачем она вам? Она же от предателей? — меня аж передергивает.
На секунду представляю, что мне предложат забрать силу Сержа после смерти. Омерзительно до тошноты. Даже если бы он обладал какими-то невероятными способностями, я предпочту уничтожить все, чтобы и места мокрого после него не осталось. Уж точно не принимать в себя.
— Энергия не несет зла. Лишь мы сами можем придать ей окрас, в зависимости от нашего мышления. А нам сейчас нужны силы, чтобы восстанавливать обитель. Таким образом, смерть предателей послужит во благо делу, и сила не исчезнет без следа.
Алифару тем временем принесли несколько ведер воды. Он смыл с себя кровь и стал неторопливо одеваться. Нет. Он это делал слишком грациозно и вызывающе. Так что мой рот наполнился слюной, а язык закололо от желания слизать капли воды, стекающие по обнаженному животу. Даже в такой момент, когда внизу полно трупов, и я недавно собственными глазами просмотрела фильм ужасов, мой разум продолжает думать о непристойностях. У меня солнечный удар? Вирус Шантары?
Волки
— Нет. Мы покидаем Центэру, — кивнул мне, приглашая следовать за ним, и величавой походкой направился прочь.
После кровавого пира волк изменился, словно сам вдоволь наелся чужой энергии. Аура силы стала ощущаться еще отчетливей, мне даже показалась, что он увеличился в размерах.
Мы прошли по тому же пути. Алифар усадил меня на коня. Неужели нам придется ехать всю ночь? Из горла вырвался вздох разочарования. Слишком насыщенный день. Хочется покоя, отдохнуть и ни о чем не думать. Но разве он мне позволит это сделать?
— Нет, — шепчет мне на ухо, когда конь трогается с места.
— Что нет? — поворачиваю к нему голову и моментально попадаю в капкан искрящихся кристальных глаз.
— Мы не будем ехать всю ночь. Ведь именно это тебя тревожило, — лукаво улыбается. От соприкосновения наших тел тончайшие обжигающие иголки вонзаются под кожу. Воздух вокруг нас наэлектризован до такой степени, что еще немного и вспыхнет пожар.
— Возвращаемся в замок? — спрашиваю с надеждой.
— Нет, в куда более занимательное место. Но там ты сможешь утолить свой голод и сомкнуть веки, и отдаться сну, — слово «отдаться» бьет меня раскаленной плетью между ног. — Если пожелаешь…
Он продолжает издеваться! Разве рядом с этим невозможным оборотнем может быть покой?
— Я смогу поспать пока ты снова будешь кому-то ломать кости? Казни продолжаются? — фыркаю.
— Нет. В пещере Фараша никто не нарушит нашего уединение, — его голос приобретает новые оттенки, он бьет более настойчиво, прицельно.
— В какой еще пещере? — нервно облизываю губы.
— Бабочка на твоем языке, — его пальцы уже бесстыдно блуждают по моему животу. Воздух со свистом вырывается из легких.
— Откуда все оборотни знают мой язык? — спрашиваю, лишь бы перевести разговор на нейтральную тему. Я морально и физически вымотана и противостоять оборотню, напившемуся чужой энергии сейчас будет нелегко.
— Не все. Многие. Народ владеет теми познаниями, что я им передаю, — вокруг нас снова пустыня, песок, темно-синее небо, что, кажется, сейчас рухнет на нас. И вдали бледная тень луны. Она в Шантаре очень незаметная, похожая на призрака.
— То есть твои знания языка, передаются от тебя им?
— Именно.
— А ты откуда его знаешь?
— Выучил на твоей родине, — подпрыгиваю в седле от неожиданности.
— Ты был в моей стране? — резко поворачиваю голову, встречаюсь с насмешливым взглядом.
— Что тебя так удивляет? Были времена, я много путешествовал. Мир огромен и таит в себе невероятные тайны, а я их впитывал с жадностью молодого и голодного волка. Позже, когда я занял трон, эти познания мне пригодились, чтобы наладить правильное взаимодействие с государствами.