Рабыня для друга
Шрифт:
Нет, неженкой я не была, да и вообще считала, что нервы у меня железные, но… было ужасно страшно, когда я видела процесс прохождения ребёнка по родовым путям. И ладно ещё это, но когда на одном из уроков нам рассказали о том, как зашивают промежность, я решительно встала и вышла, сказав, что не хочу слушать, как мне что-то будут шить. Я была близка практически к истерике, потому что даже представить не могла этого в страшном сне. Уже и ребёнка не хотелось. После всего даже просила Матвея заранее договориться об операции, но после разговора с доктором и его
Вот зря я его не послушала. Теперь это уже не казалось такой абсурдной идеей. Понятно же, что для меня роды ещё губительнее, вон уже больше пятнадцати часов мучаюсь и ничего, только спазмами скручивает, заставляя корчиться и скрючиваться напополам. Внезапно почувствовала, как меня пронзила острая боль. Меня куда-то везли, что-то говорили, и всё было как в тумане. Кричали тужиться и стараться. Я, вроде бы, тужилась и старалась. Очнулась, уже когда закричал малыш. Правда, не знаю, как пережила то время, но после было уже легче, хотя ни встать, ни даже говорить не могла.
Матвею пришлось носиться со мной и ребёнком и буквально поселиться с нами в палате. Он бережно приносил нашего сына на кормление, помогал мне вставать с кровати, а я как дура лыбилась, осознавая, насколько идеальный у меня мужчина.
— Сонь, он спит уже шестой час. Это нормально? — обеспокоенно спрашивал Матвей, чем невероятно выводил меня из себя.
Нашему сыну исполнилось уже полгода, и вот совсем недавно он перешёл на детское питание и дополнительное меню. Несколько дней спит довольно долго. Я радовалась, а Матвей бегал вокруг Кирюши и причитал, так не так, должен, не должен.
— Матвей, иди ко мне, — вызывающе посмотрела на мужчину.
— Тебе нельзя, — услышала в ответ.
Это меня окончательно довело.
— Нельзя говоришь? Что ж, — встала, сбросила с себя халат и решительным шагом направилась на выход в одном пеньюаре.
Я ему покажу, что значит «Нельзя». Нет, я не спорила, доктор запретила заниматься сексом ближайшие полгода, но буквально на днях я была у гинеколога и она сказала, что всё хорошо, можно спокойно возвращаться к половой жизни. И что же? Матвей решил ещё подождать! Мол, а вдруг что не так.
Нет, этого терпеть я была не намерена, поэтому пошла на крайние меры. Ну, а что делать, когда он прямых намёков не понимает. Я даже стриптиз танцевала, а он ни в какую. Стиснул зубы и вышел, это нормально? Вот и я считаю, что нет, поэтому… Вышла за дверь, сбежала по лестнице, прекрасно осознавая, что Матвей выйдет за мной. Нашла охранников, мирно разговаривающих у двери, подошла ближе и произнесла:
— Мальчики, никто не хочет развлечься? — призывно улыбнулась одному из охранников — молоденькому пареньку, который смотрел на меня глазами, полными ужаса. — Ну, так что? — подошла к нему ближе, — удовлетворишь голодную женщину?
— Соня, — услышала рык за своей спиной, а уже спустя минуту меня перебросили на плечо и несли в спальню.
Поставив меня на ноги, он посмотрел на меня взглядом, полным ярости.
— Это
— А что было? Мой муж меня не хочет. Решила воспользоваться услугой нашей любезнейшей охраны.
— Соня, я же сказал, что мы ещё подождём.
— Нет, Матвей. Это ты ещё подождёшь, а я не намерена. Или ты меня трахнешь, или я найду себе любовника, — гордо вскинула голову и посмотрела прямо в его глаза.
— Чёрта с два к тебе прикоснётся кто-то посторонний, — рыкнул мой муж.
— Это означает да?
— Нет, это означает, что ты, Соня, в конец офигела.
— Да? Ну, что ж.
У меня таки был припасён план «Б». Подошла к кровати, медленно стянула с себя трусики и залезла на кровать. Раздвинула ноги и коснулась себя там, выгибаясь дугой.
— Что ты делаешь? — услышала хриплый голос Матвея.
— Удовлетворяю… себя… сама, — выдохнула я, издавая стоны в такт движениям.
Мне был ужасно неудобно, но вариантов не было. Матвей излишне переживает. Я не хрустальная ваза, к тому же даже гинеколог сказала, что уже можно. Так чего ему ещё надо? Письменного разрешения от президента? Доверенности от нотариуса? Чёрта с два я буду терпеть хотя бы минуту!
Продолжала медленно водить пальцами по клитору, лобку, погружая пальчик вовнутрь. Я прекрасно знала, что Матвей смотрит. Слышала его размеренное и дикое дыхание, чувствовала, что ему тоже неспокойно. Ну, вот пусть сам терпит! Медленно провела рукой по внутренней части бедра, добралась до живота, провела указательным пальцем вокруг пупка, погладила ладошкой живот и направила руку выше. Обхватила грудь, сдавливая сосок между пальцами. Вскрикнула от удовольствия, когда услышала, как прогибается кровать, а затем над моим ухом раздался тихий шёпот:
— Какова Чертовка, а? С ума меня сведёшь, — по его голосу знала, что он возбуждён.
Что ж, дорогой, ты очень удивишься, но у меня припасено для тебя ещё кое-что.
Резко встала с кровати и уселась Матвею на бёдра. Увидела, как его глаза округлились от удивления. А что ты хотел, родной? Оставить бабу на полгода без секса рядом с ТАКИМ телом. Медленно провела ладошками вдоль его пресса, поднимая свитер выше. Жестом показала снимать и уже через минуту стянула с него этот кусок трикотажа. Провела ладошками по его кубикам, обвела пальцами вокруг его сосков и наклонилась к нему, едва касаясь шеи.
О, да! Настолько возбуждённой я не была уже давно. Раньше и вовсе не подозревала, что могу быть настолько развратной и горячей, что смогу вот так спокойно исследовать его тело. Нет, я, конечно, не была бревном в постели, но и подобной бурной инициативы тоже не проявляла. Инициатором всегда выступал Матвей. Он целовал, возбуждал, дарил яркое наслаждение и удивлял новыми экспериментами. За несколько месяцев до родов наши половые отношения прекратились, а после родов пришлось отложить ещё на полгода, и вот теперь он хотел, чтобы я терпела ещё фиг знает сколько?