Рабыня для друга
Шрифт:
— Соня, — тихо обратился ко мне Матвей, — всё это неважно. Сейчас мне важна ты и наш сын. Мне это нравится, но я не чёртов миллионер из бабской мелодраммы, у меня нет никакой травмы, я живу без этого. Это было моим хобби, я увлекался, но не более.
Я знаю, что он говорит правду, но всё равно не могу понять почему. В чём причина того, что он скрывал это от меня?
— Ты мне не доверяешь? Не уверен во мне? Не готов делиться всем?
— С чего такие выводы?
— Ты, правда, не понимаешь? Ты год со мной прожил, в любви признался и, чёрт возьми, не смог рассказать о
— Это не комната пыток.
— Это не имеет значения. Ты мог мне рассказать. Должен, в конце концов. Ты мой муж.
— То есть тебя нервирует то, что я тебе не рассказал? Не сам факт?
— Не сам факт, — соглашаюсь я. — Хочу, чтобы ты всем делился, а это… — обвела взглядом комнату, — ты когда-нибудь испробуешь на мне, — уверенно говорю я.
— Нет, — уверенно заявляет Матвей.
Я начинаю его бояться. Вернее, не его, а упрямства и… не знаю. Мне кажется, что мы отдаляемся. Он ничем со мной не делиться, не спешит что-то пробовать, сейчас отказывается от экспериментов со мной, когда сам сказал, что ему это нравится. Нет, я этого разительно не понимаю.
— Когда ты не хотел спать со мной, я думала, что ты отдаляешься, а сейчас думаю: а ты вообще когда-либо был близок?
Договариваю, обхожу его, толкаю дверь и выхожу наружу. Поднимаюсь по лестнице, оборачиваюсь, но Матвей даже не вышел. Продолжаю идти на выход. По щекам побежала слезинка, но я уверенно её смахнула. Это не обида, скорее, разочарование, причём в себе. Я наивно полагала, что у нас всё хорошо. Он любит меня, ребёнка, у нас идеальная семья. На самом деле, это так и есть, но… я хотела, чтобы муж делился со мной всем, даже если это мне не понравится.
— Соня, у меня отличные новости, — проговорила Оля, забежавшая ко мне на чай.
— Какие? — оживлённо спросила я.
До учёбы оставалось всего ничего, поэтому мне было невероятно скучно. После того случая в комнате пыток, у нас всё пошло наперекосяк. Я больше не проявляла инициативы, ничего не требовала и не просила, а Матвей… молча отворачивался и засыпал. Я чувствовала напряжение в воздухе, а потому приезд Оли стал для меня глотком свежего воздуха.
— Я беременна, — радостно сообщила подруга, чем выбила меня из колеи.
Не то, чтобы беременность — это что-то удивительное. Вовсе нет, просто… Оля всегда воспринимала рождение ребёнка в штыки. Мол, грудь обвиснет, живот покроется растяжками, кому потом такая баба нужна. Ну, у меня только растяжки были, во всём остальном нормально. Правда, из-за неверно наложенных швов, были проблемы с сексом. Точнее, как проблемы… он отсутствовал вовсе.
Меня неправильно зашили, так что через полтора месяца после родов, когда я радостная летела на проверку и меня осматривала другой доктор, была в шоке, узнав, что требуется повторная перешивка. Нет, мы попробовали мази прикладывать, но ничего не срослось ни за две недели, ни за месяц, только время потеряли. Пришлось перешивать, заживление шло очень медленно, и я бесилась, но слава богу, уже всё прошло.
— Я очень рада. И что же изменило твоё мнение о беременности и родах? — наконец-то ответила я.
— Эх,
— Ну, ты даёшь. Ты же замужем за Денисом уже полгода. До этого что, не любила его?
— Любила, но сейчас… не знаю, я поняла, что он ТАКОЙ, — я закатила глаза, прекрасно зная, что подруга у меня переменчивая, а Оля плюс гормоны — это убийственное сочетание.
Не знаю, как Денис вообще её уговорил на замужество. Оля всегда была взбалмошной, а его так и вовсе посылала, обзывала и проклинала. Когда мы приехали из Израиля, они таки успели переспать. Ну, вот в ком в ком, но в Денисе я не сомневалась, но замужество… оно совсем не вязалось с моей строптивой подругой. Но полгода назад мы отгуляли на их свадьбе. Хотя, как отгуляли… я орала в роддоме.
Как говорил мой гинеколог — доплясалась. Я так рьяно танцевала, что даже не сразу поняла неладное. А вот уже когда заболело, было не до смеху.
— В общем, ты готова ему родить ребёнка, — улыбнулась я, искренне радуясь за подругу.
Материнство точно пойдёт ей к лицу, немного успокоит её строптивую натуру. Да и я была совсем не против вместе гулять, отдыхать, встречаться семьями, ну и чтобы детки дружили.
— Я на всё готова ради Дениса. Никогда бы не подумала, что из такой ненависти к нему, может вырасти что-то большее. Если честно, сама не знаю, как могла его ненавидеть. Мы вообще сейчас вспоминаем то время и смеемся. Он часто припоминает, как я его называла, — подруга виновато опустила глаза в пол.
— Ну да, «мудачила» и «кобелина» как-то не тянут на проявление заботы и нежности, — рассмеялась я.
— Иди ты. Лучше расскажи, как ты рожала?
— В смысле как? Как все, так и я.
— Нееет. Сильно было больно?
— Ой, Оля, ты переживёшь, — отмахнулась я от подруги. — Занятия с мужем и хороший настрой тебе в помощь. Если будешь себя накручивать, то понятно, что ничего хорошего можешь и не ожидать.
— А как у вас сейчас? Всё нормально?
— Да, — уверенно сказала я.
Ну, не признаваться же, что я потерпела фиаско, что у моего мужа в подвале целый арсенал непонятных штуковин, которые он ни в какую не хочет использовать на мне. Нет, этого я точно не буду ей говорить.
Спустя неделю я не выдержала. Собрала все манатки Матвея и выставила их за дверь, предварительно закрывшись в комнате. Расплата последовала практически мгновенно.
— И как это понимать, Соня? — услышала голос мужа по ту сторону двери.
— Как хочешь, так и понимай, — легко ответила я. — Ты больше не спишь со мной в одной кровати.
Наступила оглушающая тишина, послышалось шуршание и то, как он хлопнул дверью кабинета. Вот и славненько! Должен же он понимать, что ведёт себя, как упрямый баран. Я подошла к сыну, который только уснул, покушал, поиграл со мной и лёг спать. Скоро в университет, так что я буду видеться с ним не так часто.
Подпрыгнула, когда услышала громкий удар в двери.
— Открывай, Соня, или я выбью эту чёртову дверь, — о, мой замысел сработал.
Медленно повернула ключ в замке и открыла дверь.