Рабыня для Зверя

Май Кайла

– Да, смотри на меня, – повторяет Хеликс. – Я представляю, что это твоя рука, что это ты гладишь меня, твои длинные пальцы изо всех сил пытаются обхватить мой член, когда ты доставляешь мне невероятное удовольствие.

– Ты хочешь этого? – спрашивает Хеликс.

Я слегка киваю, полностью зачарованная процессом и испытывая небывалое ранее возбуждение.

– Да, – шепчу я так тихо, что едва слышу слова из-за шума воды.

После моих слов Хеликс издает громкий стон. Его дыхание затруднено, рука двигается очень быстро, и вскоре он резко останавливается.

Его рука замирает у основания члена, бедра дергаются вперед в последний раз, и густая жидкость изливается из кончика члена и брызгает на стеклянную дверь.

Мое дыхание быстрое и рваное, как будто я только что пробежала стометровку. Повисла тишина, ни один из нас не отвел взгляда и не двинулся с места.

– Хорошо, – бормочет Хеликс, немного снимая напряжение в комнате.

Он выпускает из руки свой член, который, кажется, не стал меньше, и смывает белую жидкость с дверцы душа.

– Шампунь? – просит король.

Я слегка дергаюсь, переключая внимание на бутылку, которую держу в руке. Шампунь немного вытек, потому что я пережала бутылку, из-за чего крышка открылась. Я спешно вытираю его, и несу бутылку Хеликсу.

Я не смотрю на него, протягивая шампунь, и немного нервничаю.

– Спасибо, – бормочет Хеликс, приоткрывая дверь и выхватывая бутылку из моей руки.

С моих губ слетает тихий вздох, когда его пальцы соприкасаются с моими, сознание того, что они только что делали, снова опаляет жаром мое тело. Хеликс хмыкает над моей реакцией, явно забавляясь.

– Мой Зверь на некоторое время успокоился. Я выйду, чтобы ты тоже могла принять душ.

Глава 19

Хеликс

– Это абсурд. Я не собираюсь тебя трогать, – ворчу я, толкая стену из подушек, которую построила между нами Амелина.

Я совершил ошибку, встав с кровати на тридцать секунд, чтобы сходить в ванную, а, вернувшись, обнаружил гигантский ряд подушек, разделяющих мою кровать пополам, и Амелину, которая завернулась в одеяло и притворялась спящей.

Я переживал, что она расстроится из-за моей выходки в душе, и все время думал об этом, пока она находилась в ванной комнате одна. К счастью, инцидент, похоже, имел противоположный эффект. Амелина хоть и была напряжена, но начала говорить немного больше, иногда даже огрызаясь на меня, несмотря на мое раздражение.

Я уже несколько часов сопротивляюсь желанию прикоснуться к ней. Она не знает этого, но она дразнила меня всю ночь, пока я делал вид, что не замечаю, как она разглядывает меня, сладкий запах ее возбуждения наполнял всю комнату.

Я снова толкаю стену из подушек, громко вздыхая, хватаю ту, что между нашими головами, и сбрасываю ее с кровати. Эта стена дурацкая, и ее притворство, будто она спит, меня раздражает.

Вздохнув еще громче, я хватаю еще одну подушку и швыряю ее на пол.

– Перестань трогать мои подушки, – наконец

говорит она, поворачиваясь и глядя на меня в темноте.

Несмотря на то, что она не может разглядеть меня в темноте, ее глаза смотрят в моем направлении. Это очень мило, и я не могу сдержаться, когда поднимаю руку и подношу ее к ее лицу, наблюдая, как ее зрачки расширяются, когда она пытается разглядеть приближающуюся тень. Она не вздрагивает, поэтому я трогаю пальцем кончик ее носа.

– Нет, – строго говорю я.

Меня очень раздражает ее поведение по отношению ко мне. Всю жизнь женщины, как люди, так и звери, лебезили передо мной, умоляя взять их в свою постель. И вот я впервые предлагаю САМ свою постель девушке, а она не хочет быть здесь и строит эти подушечные перегородки.

– Ты будешь спать здесь, и тебе это понравится, – приказываю я, еще раз тыкая ее пальцем в кончик носа.

Ее рот открывается, и она пытается оттолкнуть мою руку. Я убираю руку до того, как она дотронется до нее, и моя улыбка спадает, когда я вижу ее медленные движения. Я почти не пытаюсь двигаться быстро, но, несмотря на это, Амелина очень медлительна.

Она никогда не станет сильной королевой, и спаривание с ней только ослабит меня. Когда звери спариваются, они объединяют свои силы, чтобы стать сильнее. Амелине нечем поделиться со мной, поэтому у нее нет другого выбора, кроме как взять силу у меня.

Спаривание Зверя с человеком случается редко и почти всегда заканчивается смертью обоих. Мой Зверь будет пытаться до самой смерти делиться своей силой и защищать ее. И его не будет заботить, что он со временем отдаст всю свою силу и умрет.

Я прокрутил в голове тысячи сценариев, и ни один из них не привел к нашему счастливому концу. Даже если мой Зверь достаточно силен, чтобы справиться с привязанностью, не убивая себя, акт спаривания с человеком приведет к восстанию. Мои люди придут по наши головы, нападут, когда я ослабею.

А что же наши дети? На них будут охотиться, считая их позором для всего моего вида. Ни один уважающий себя Зверь не захочет спариваться с ними, и мой род прервется. Так что мне нельзя быть с Амелиной.

Амелина вздыхает, поправляя подушки, чтобы восстановить образовавшуюся щель. Я хмурюсь, когда она снова кладет подушку между нашими головами. Мне не нравится, что я не увижу ее лица.

– Я не понимаю, зачем мне спать здесь, – говорит она.

– Мой Зверь неспокоен, поэтому ты должна спать здесь, – отвечаю я.

По правде говоря, она могла уйти несколько часов назад. Мой Зверь успокоился, как только я почувствовал ее взгляд на себе в душе и почувствовал ее желание. Не знаю, почему я заставил ее остаться, солгал, что Зверь не успокоился, но я не жалею об этом.

Хоть Амелина и показывает свое недовольство, я знаю, что ей нравится, что она привлекает мое внимание. Ей нравится особое отношение, которое я к ней оказываю каждый раз, когда делюсь с ней личной информацией, или предлагая угощения, которые я никогда не предложил бы другому человеку.