Рабыня Дома Цветущей Сакуры
Шрифт:
На раздумия у меня остается лишь пара секунд. Слышу как распахивается дверь в комнату Чжана. Тогда тоже скорее поднимаюсь, придерживаю подол юбки и бегу за братом.
Выскакиваю за дверь, прямо в носках, позабыв про обувь, сбегаю по ступенькам с деревянной террасы и несусь к отрытой калитке. Сзади доносятся возмущенные крики Чжана. Но я уже не вслушиваюсь.
В один миг ловлю себя на мысли, что я действительно в каком-то роде сбегаю из дома. И с некоторой очень эгоистической, а возможно, глупой стороны, я
Вилана я нахожу в соседнем дворе. Он сидит под старой вишней на маленькой покосившейся лавочке. Ее смастерил покойный хозяин этого дома.
– Вилли, - я топчусь рядом, боясь подойти. Брат кажется маленькой испуганной птичкой, готовой вспорхнуть с ветки и кинуться прочь, если сделать хоть одно неловкое движение.
– Давай поговорим.
Мальчик хлюпает носом, ковыряет пальцем деревянную лавку, но все же кивает. Я медленно приближаюсь и аккуратно, все еще остерегаясь его спугнуть, присаживаюсь рядом.
– Вилли, мне действительно надо уехать, но этот год пролетит очень быстро. Ты ведь сможешь присмотреть за нашим домом? Он мне очень дорог, ты же знаешь?
– Знаю, - бормочет, не поднимая головы.
– И ты тоже мне очень дорог. Во всем мире нет никого роднее. Знаешь?
– я стараюсь заглянуть брату в глаза, но он упорно отворачивается.
– Знаю.
– И я никогда не брошу тебя! Я ухожу только для того, чтобы выплатить долг.
– Но это ведь из-за меня… - он еще сильнее горбится, будто хочет сжаться и исчезнуть. Но я нежно касаюсь его плеча:
– И из-за тебя тоже, - чувствую как тело мальчика вздрагивает под моей рукой, но чуть сильнее сжимаю пальцы: - Теперь ты будешь знать, что воровать плохо. И за это последует кара. Тебе целый год придется жить с Чжаном. Ты выдержишь такое наказание?
Вилан, наконец, поднимает голову. Его губы мелко дрожат, а во взгляде скользит сомнение.
– Вилли, ты должен быть сильным!
– напоминаю ему.
– Тебе придется дождаться меня! Я погашу долги, а возможно, смогу и немного заработать, если попадутся хорошие хозяева. А когда я вернусь…
Мой голос льется тихо и спокойно, как воды мелкой речки, что протекает за нашим городом. Под шум вишневой листвы и легкие дуновения ветра, я сочиняю для брата спокойную и мирную сказку. Вилан слушает меня и постепенно успокаивается. Я прижимаю его к себе, обещая то, в чем сейчас сама не уверена, но очень хочу думать, что именно так и будет. Да, этот год придется потерпеть. Будет нелегко и ему, и мне. Но когда я вернусь все изменится.
Надеюсь.
– Ну и кто тут притаился?
7
Мы с братом одновременно оборачиваемся.
Женщина, что остановилась в нескольких шагах от нашего укрытия, держит в руках небольшой инструмент с деревянной ручкой и металлическим крючком на конце. Он испачкан
Ее темные глаза осматривают сначала меня, затем Вилана. Сухие потрескавшийся губы изгибаются в улыбке:
– Вы опять тут прячетесь?
– Извините, - я скорее поднимаюсь и склоняюсь голову: - Просто…
– Ничего, - женщина качает головой, затем указывает рабочим инструментом в сторону забора: - Я слышу.
Чжан все еще что-то кричит. Кажется, зовет меня и брата. А может, проклинает. Слова трудно разобрать.
– Идемте, угощу вас чаем, - произносит женщина и, не дожидаясь, ответа, разворачивается и шагает в сторону дома.
Глядя ей вслед, успеваю придумать каким образом хоть немного обезопасить брата.
– Идем, Вилан, - протягиваю руку и дожидаюсь пока моей кожи коснутся его холодные пальцы. Затем направляюсь следом за соседкой.
В ее саду растут маленькие кустовые розы, наполняя воздух сладковатым запахом. За домом стоит уличный столик и несколько стульев. На столешнице остывает свежий чай.
Женщина разливает по чашечкам ароматный напиток, после этого выставляет на стол тарелочку с печеньем. Над коричневой жидкостью поднимается белый парок с запахом жасмина.
Пока Вилан увлекся печеньем, я прошу соседку отойти в сторону. Она удивленно соглашается и выслушивает мою просьбу.
– Присматривать за Виланом?
– она даже отходит от меня на шаг, неспешно обводит обескураженным взором. Я испуганно оглядываюсь на брата, но он смотрит в другую сторону. Показав жестом говорить тише, я быстро поясняю:
– Как только я вернусь, я отдам вам деньги. Если не хватит, то заработаю.
– А если не вернешься?
– женщина смотрит на меня с недоверием.
В этом вопросе нет страха за мою жизнь, скорее сомнение в выгодности сделки. Она мельком смотрит на забор, за которым расположился уже наш небольшой участок.
– Отец ваш меня за такое не похвалит. Вилан ребенок, еще расскажет ему в запале у кого прячется, и кто его кормит. А Чжан уже придет с претензиями.
– Не расскажет, - заверяю быстро.
– Он очень умный. Умнее многих сверстников.
– Вижу, - женщина, словно обиделась, складывает руки на груди и поджимает губы: - Воровать действительно додумался.
– Он ошибся, - качаю головой, но не оставляю попыток переубедить соседку: - Но он действительно хороший мальчик. Теперь он больше так не поступит.
– И как мне не опасаться пустить его в дом?
– бормочет женщина, но все же неуверенно косится на Вилана. У нее старший внук такого же возраста. Только приезжает из города слишком редко.
– Он уяснил урок. Мальчик хотел всего лишь сделать мне приятно. Его поймали прямо на месте. Не умеет он красть. А я, когда вернусь, вам все верну в двойном размере!