Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать

Максонова Мария

— Вы точно знаете, что там происходит! Расскажите мне, это дело жизни и смерти.

— Смерть и так грозит любому, кто полезет в это дело, — мрачно буркнул он.

— Почему?!

— Вы плохо слушали мою лекцию.

— Эксперименты над магическими источниками? — сообразил я. — Кто-то все же провел успешный опыт? Что они сделали?!

Профессор резко поднялся из кресла и отвернулся:

— Я ничего не знаю. Я ничего не могу об этом знать. Эксперименты с источниками запрещены под страхом смертной казни.

— Дайте хотя бы подсказку, — взмолился я.

Он бросил на меня острый взгляд из-за плеча:

— Вам лучше знать,

что тогда произошло, ведь ваш прадед один из немногих выживших. А теперь уходите, мистер Стейнсон. И помните, что я вам ничего не говорил. Официальная магическая наука считает, что в столичном парке ничего нет и никогда не было, лишь скопление магического фона благодаря природной аномалии.

— Спасибо, — кивнул я, поднимаясь с кресла.

— Пойдите вон, мне нужно готовиться к следующей лекции.

Глава 39. Драдрерика

Ночь прошла ужасно. Нет, благодаря укрепляющим зельями Далии и постельному режиму я чувствовала себя относительно хорошо… пока не пыталась подняться. Но лежать и ничего не делать было безумно скучно. Сперва я могла хотя бы читать — Кейа принесла мне книжку из комнаты, но надолго моего терпения не хватило. Обычно учебу я перемежала с прогулками и хотя бы небольшими физическими нагрузками, а теперь ничего было нельзя, так как требовалось уменьшить скорость поглощения магии. А уж когда Кейа и ее матушка легли спать, я постыдилась просить, чтобы оставили свет. Читать уже было невозможно, думать… никогда не любила долго думать, копаться в своих мыслях и чувствах — развлечение для благородных господ, мучимых хандрой, а рабу всегда есть чем заняться…

То есть, конечно, теперь я уже не рабыня… но думать все равно не получалось, получалось только жалеть себя и мысленно ругать всех вокруг, а это вряд ли можно назвать продуктивными мыслями.

Я со вздохом перевернулась на другой бок. Надо было поспать, но не получалось. Под кожей будто зудело, и, если прислушаться к себе, можно было ощутить желание выпустить магию.

Я прикрыла глаза и представила звездное небо, привычное, Подлунное, начала считать падающие звезды. Помнится, во время тренировочных марафонов, когда мы отправлялись куда-нибудь в дикие места, долго шли маршем, неся на себе все необходимое, да еще и в доспехе с оружием, а потом сами добывали себе пищу и воду, да еще и не забывали тренироваться в магии, к вечеру я просто падала на свою подстилку и засыпала без задних ног. Надо мной даже смеялись другие рабы, заявляя, что в горах я могу уснуть прямо в сугробе. Ну, подумаешь, однажды перепутала, где моя лежанка с согревающим амулетом, а где просто кто-то свой плащ скинул. Воспоминания заставили улыбнуться. В том походе я случайно, пойдя по маленькому, столкнулась с саблезубым волком и одолела его одним коротким ножом (секирой бы слишком шкуру попортила, а магией нам по правилам было в этом походе пользоваться запрещено). Конечно, шкура досталась Учителю, но в борьбе я перебила зверю пушистый хвост, и его мне отдали.

Странно, но я никогда не считала свое детство и юность жестокими и несчастливыми. Теперь, видя отношения Кейи и ее матери, я, конечно, хотела чего-то подобного, но кто сказал, что, даже не будь я рабыней, мать любила бы меня? Сомневаюсь. Она ведь бывала у меня, но никогда не обнимала, не прижимала к себе, не целовала и не плакала. Просто смотрела на меня внимательно и задавала вопросы о моей жизни и успехах в учебе и магии, не подходя ближе,

чем на пару метров. А, если бы она тоже была не рабыней? Кто знает? Может, я и вовсе не была бы рождена никогда. Нет смысла об этом думать.

Я перевернулась на другой бок и глянула на свой амулет. Стрелка замерла где-то на середине расстояния от одиннадцатого до двенадцатого деления, а минимум нужно дождаться двенадцати, чтобы освободиться от лишней магии, а то все будет напрасно. Я тяжело вздохнула уже в который раз за ночь.

— Рика? Тебе плохо? — послышался шепот Кейи.

— Все нормально, извини, что разбудила, — я замерла, стараясь не двигаться и не шуметь.

— Ничего страшного, я не спала. Если почувствуешь себя хуже, сразу говори! — горячо прошептала Кейа.

— Хорошо, — обещала я.

Хотелось еще разок тяжело вздохнуть, но я себя пересилила. Можно было бы помедитировать, но, к сожалению, этот процесс тоже вызывает более активное поглощение магии, как и вообще все занятия. Оставалось только тихонько лежать, не двигаясь, чувствуя, как деревенеют без должной нагрузки мышцы, и пялиться невидящим взглядом в потолок.

Задремала я уже где-то ближе к рассвету, а проснулась, когда Кейа и Гудда, тихо переговариваясь, собирали на стол. Первый взгляд поспешила бросить на артефакт — за ночь значение перевалило, наконец, за двенадцать двенадцатых. Я почти со смехом вспоминала свои планы дождаться тринадцати двенадцатых и поспешила схватиться за лежащий неподалеку артефакт-накопитель.

— Ой, Рика, мы тебя разбудили? Прости пожалуйста, — залепетала Кейа.

Но я ее не слушала, а с выдохом облегчения открыла свои внутренние каналы, позволяя переполнившей меня силе вылиться через мои руки. Кейа удивленно ахнула, а матушка Гудда зашептала молитву своим богам, потому что мои руки окутало пламя, постепенно впитываясь в артефакт. В процессе поглядывала на измеряющий наполненность резерва артефакт, чтобы не переборщить. Когда стрелка скользнула к четырем двенадцатым, постепенно начала уменьшать поток энергии и остановилась, когда дошла до трех двенадцатых.

Отложила артефакт и прислушалась к себе. Вроде бы все нормально. Потянулась с наслаждением и поспешно встала с матраса, принялась разминаться: махать руками, нагибаться вперед и в бока. Все было отлично.

— Доброе утро! — улыбнулась счастливо Кейе и ее матушке. — Что сегодня на завтрак?

Оказалось, что вчера Эрик вечером принес нам продуктов, среди которых был большой копченый окорок:

— Очень мило с его стороны, — улыбнулась матушка Гудда, а Кейа фыркнула недовольно.

— Вчера я сообщила Сигу, что ты приболела и занятий не будет, — пояснила Кейа, сооружая мне бутерброд, — но они все равно занимались, я видела, как бегали. Еще две девушки приходили и велели передать, что нашли третью и скоро найдут еще, чтобы учиться у тебя. Ты действительно хочешь учить магии женщин?

— Почему нет? — не поняла я.

— Как-то это… не принято среди нашего сословия. Зачем им магия, все равно замуж выдадут и с детьми дома сидеть будет.

— Да хоть огонь быстрее развести, чем с кресалом мучиться, амулет какой по мелочи подзарядить или еще что. Мало ли как можно жизнь себе облегчить? Да и хотят они деньги свои тратить, не мне их останавливать.

Кейа как-то странно покосилась на матушку, но промолчала. Я глянула на часы и поняла, что нужно поторопиться, поспешно затолкала в себя бутерброд и залпом допила чай.