Рабыня, воин, королева
Шрифт:
Заработанные деньги могут дать ей больше свободы. Она обнаружила, что ее маленькие изящные руки могут быть полезными, когда дело касается резьбы замысловатых узоров и надписей на лезвии и рукоятях. Руки ее отца были широкими, пальцы – толстыми и короткими, и лишь немногие обладали ее умением.
Но даже в таком случает Церера покачала головой.
«Я не хочу быть кузнецом», – сказала она.
«Это в твоей крови, Церера. У тебя дар к этому».
Церера покачала головой, оставаясь непреклонной.
«Я хочу владеть
Как только эти слова сорвались с ее губ, она пожалела об этом.
Отец нахмурился.
«Ты хочешь быть воином? Участницей сражений?»
Он покачал головой.
«Однажды женщинам могут позволить сражаться», – сказала Церера. – «Ты знаешь, что я практиковалась».
Брови отца изогнулись от тревоги.
«Нет», – решительно приказал он. – «Это не твой путь».
Ее сердце ушло в пятки. Церера почувствовала, что ее надежды и мечты о том, чтобы стать воином, рассеялись после его слов. Она знала, что отец не пытается быть жестоким – он никогда не был жестоким. Это просто реальность. И чтобы они выжили, ей тоже придется пожертвовать собой.
Церера посмотрела вдаль, когда небо озарила молния. Несколько секунд спустя над головой прогремел гром.
Разве она не осознала, насколько ужасны их обстоятельства? Она всегда думала, что они буду держаться как семья, но это все изменило. Теперь у нее не будет отца, на которого она может рассчитывать, не будет человека, который выступал бы щитом между нею и матерью.
На пустынную землю одна за другой начали падать капли, в то время как Церера оставалась неподвижной. Неужели она должна отказаться от своей мечты и последовать совету отца?
Отец вынул что-то из-за спины, и ее глаза широко распахнулись, когда она увидела меч в его руке. Он подошел ближе, и она рассмотрела детали оружия.
Меч был впечатляющим. Рукоять была сделана из чистого золота, на нем была выгравирована змея. Обоюдоострое лезвие казалось выполненным из лучшей стали. Хотя мастерство было Церере не знакомо, она сразу же поняла, что меч отличного качества. На самом лезвие была надпись: «Когда встречаются сердце и меч, это гарантирует победу».
Церера ахнула, с благоговением глядя на меч.
«Ты выковал его?» – спросила она, не в силах оторвать глаз от оружия.
Отец кивнул.
«По образцу северян», – ответил он. – «Я работал над ним три года. На самом деле, одно только это лезвие может кормить нашу семью целый год».
Церера посмотрела на него.
«Тогда почему бы не продать его?»
Отец решительно покачал головой.
«Он был выкован не для этой цели».
Он подошел ближе и, к ее удивлению, протянул меч перед собой.
«Он сделан для тебя».
Церера поднесла руку ко рту и издала стон.
«Для меня?» – спросила потрясенная девушка.
Отец широко
«Неужели ты правда думала, что я забыл о твоей восемнадцатилетии?» – спросил он.
Церера почувствовала, что ее глаза наполнились слезами. Она была глубоко тронута.
Но потом она подумала о том, что он сказал ей раньше, о том, чтобы не хочет, чтобы она сражалась, и растерялась.
«Но ты сказал, что я не должна тренироваться», – сказала она.
«Я не хочу, чтобы ты умирала», – объяснил отец. – «Но я вижу, где твое сердце. И я не могу его контролировать».
Отец протянул руку к ее подбородку и поднял ее голову, чтобы их глаза встретились.
«Я горжусь тобой из-за этого».
Он передал ей меч и, ощутив в своей ладони холодный металл, она почувствовала себя с ним единой. Вес меча был идеальным для нее, а рукоять казалась сделанной для ее руки.
Все надежды, которые погибли несколько минут назад, теперь заново проснулись в ее сердце.
«Не говори об этом своей матери», – предупредил отец. – «Спрячь его там, где она не сможет его найти, иначе она продаст его».
Церера кивнула.
«Как долго тебя не будет?»
«Я постараюсь вернуться с визитом перед первым снегом».
«До него еще несколько месяцев!» – воскликнула Церера, сделав шаг назад.
«Это то, что я должен сделать…»
«Нет. Продай меч. Останься!»
Отец прикоснулся рукой к ее щеке.
«Продажа этого меча может помочь нам пережить этот сезон и, возможно, следующий. Но потом что?» – Он покачал головой. – «Нет. Нам нужно долгосрочное решение».
Долгосрочное? Церера внезапно осознала, что его новая работа может продлиться не несколько месяцев, а многие годы.
Ее отчаяние усилилось.
Отец сделал шаг вперед, словно почувствовав это, и обнял ее.
Церера начала плакать в его объятиях.
«Я буду скучать по тебе, Церера», – сказал отец через плечо. – «Ты не похожа ни на кого другого. Каждый день я буду смотреть на небо и знать, что ты ходишь под этими же самыми звездами. Ты будешь делать то же самое?»
Сначала Церера хотела закричать на него и сказать, чтобы он не смел оставлять ее здесь одну.
Но сердцем она понимала, что он не может остаться, и она не хотела осложнять для него уход.
По ее щеке покатилась слеза. Церера всхлипнула и кивнула.
«Я буду стоять под нашим деревом каждую ночь», – пообещала она.
Отец поцеловал ее в лоб и обнял ее нежными руками. Раны на ее спине горели огнем, но она сцепила зубы и смолчала.
«Я люблю тебя, Церера».
Она хотела ответить, но не смогла заставить себя произнести ни слова – они застряли у нее в горле.
Отец привел своего коня из конюшни, и Церера помогла ему нагрузить на него еду, инструменты и запасы. Он обнял ее в последний раз, и ей показалось, что ее грудь разорвется от грусти. Тем не менее, она не смогла произнести ни слова.