Ради Евы

Трачук Ксения

– Да-да, кажется, теперь понимаю! – кивнула Анастасья.

– Кстати, спасибо, что помогла с контактами! – продолжала Ева более оживлённо. – Без тебя мне вряд ли дали бы пропуск в высотку МГУ, а я просто обязана туда попасть! Но ты ведь уже не занимаешься своим благотворительным фондом?

– Уже нет… Приглашают только по праздникам…

Анастасья не хотела признаваться, что очень жалела о своей работе: созданный ею фонд прекрасно обходился без неё, а вот она за последние несколько лет почти превратилась в пенсионерку. Ужасное слово!

– А ты, Ева, чем хотела бы заниматься после докторантуры? – задала она вопрос, чтобы вернуться в прежнее русло.

Девушка,

положив себе порцию незаправленного зелёного салата, – единственное, что она за все эти дни ела вместе с бабушкой, – лишь пожала плечами, как будто удивлялась её наивности:

– Просто жить.

– Просто жить? – повторила Анастасья.

– Жить и быть свободной, – спокойно произнесла Ева, наконец посмотрев ей прямо в глаза.

Что она имеет в виду? Анастасья едва сдержалась, чтобы не приподнять брови в знак удивления… Нет, она не собиралась сейчас заводить разговор о России, и, пожалуй, не стоило сразу брать быка за рога. Но ведь девочка когда-то была так увлечена своей учёбой!

Ещё десятилетним ребёнком Ева, отданная в специализированную школу в Швейцарии, поражала всех уникальными способностями: не только свободно говорила на четырёх языках – французском, английском, немецком и русском, но и освоила почти всю программу средней школы. В четырнадцать ей уже нечего было делать в женевском учебном заведении, и Анастасье скрепя сердце пришлось отпустить внучку в Париж. Сама она к тому времени решила окончательно перебраться в Россию, поэтому бывала во Франции всё реже. Ева оказалась предоставлена самой себе: мать, никогда не отличавшаяся родительским рвением, с головой ушла в социальный активизм, а с отцом – Габриэлем Санти-Дегренелем – дело обстояло ещё сложнее… Все привыкли, что заботы о ребёнке взяла на себя Анастасья! Ева любила бабушку, однако желания ехать в Россию строптивое юное дарование не выказало. В конце концов дело кончилось «интернатом» – престижным парижским лицеем с отделением круглосуточного пребывания. А последние два года Ева уже училась в докторантуре – небывалый успех для двадцатилетней девушки. И что теперь?

– Да, я хочу просто жить, – словно для большей убедительности повторила она. – Но не так, как все, – веско добавила Ева. – Это не для меня!

– Что именно не для тебя? – решила уточнить Анастасья.

– Я не хочу жить в непробуждённости, – ответила девушка так, как будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся. – Ведь я давно пробудилась, понимаешь?

Теперь Анастасья, хотя и весьма смутно, начала догадываться… Да, конечно! «Пробуждённые» – так сейчас называют самых продвинутых. Раньше говорили «крутые», потом – «сознательные», а теперь…

– И, если уж на то пошло, – продолжала Ева всё более оживлённо, – ты предлагаешь мне жить здесь, в этой стране… Но это вряд ли получится! Тем более что я…

Она сделала паузу, как бы раздумывая, правильно ли поступает, рассказывая об этом.

– …Я встала на путь нейтральности! – наконец уверенно произнесла Ева. – Пробуждённость возможна только при достижении гендерной нейтральности. Это необходимое условие. И ты, как моя… родственница, – наконец нашла она нужное слово – «И человек, который тебя содержит», – подумала Анастасья про себя, – имеешь право это знать!

Видя, что бабушка смотрит на неё вопросительно, девушка продолжала:

– Если ты не в курсе, то поясню. Я освобожусь от всех эмоциональных, общественных, физиологических оков. Оковы пола – самые сильные! Без избавления от них свобода невозможна. Каждый может выбрать – страдать или нет. Месячные, перепады

настроения, а уж тем более беременность и роды… – Ева выразительно поморщилась. – Пробуждённые имеют право на осознанный выбор! Как мужчины, так и женщины – теперь все могут стать свободными. Свободными по-настоящему!

Анастасья, так и не прикоснувшись к своей порции салата, по-прежнему молчала. Жизнь давно научила её сдержанности в проявлении чувств, даже когда внутри всё начинало клокотать.

И это – результат многолетнего образования в лучших учебных заведениях Франции? Освоения трёх иностранных языков, запойного чтения Канта, Шопенгауэра, Ницше и Гегеля, увлечения Прустом и Феллини? На что ушли все эти годы?!

– Другими словами, я запустила процесс… Я начала процесс гендерной нейтрализации! – уверенно повторила Ева.

– Процесс нейтрализации? – с сомнением в голосе произнесла Анастасья.

– Через год я больше не буду страдать. И больше не буду женщиной!

– Ты… сменишь пол?!

Теперь она уже ничего не могла с собой поделать: даже её сдержанность имела границы.

– Какие глупости! Конечно нет! – с чувством ответила Ева.

– Но…

– У меня вообще не будет пола! – отрезала девушка. – Пол мне не нужен. Я человек, а не биологическая машина! Поэтому я не буду ни мужчиной, ни женщиной. Возможно, сделаю специальную операцию, если захочу. Но это детали. А сейчас мне предстоит большая предварительная работа. Работа с моим сознанием!.. Почему тебя это удивляет? Неужели в этой стране нет нейтралов? – добавила она насмешливо.

Ах вот оно что! В памяти Анастасьи всплыли какие-то молодые люди с бритыми головами, в одинаковых чёрных робах, выкрикивавшие какие-то лозунги… Время от времени они попадали в хронику происшествий. Так вот в чём причина отсутствия у Евы волос!

– Смотри, – продолжала девушка, – видишь?

Она повернула правую руку ладонью кверху и показала запястье, где красовалась татуировка со знаком, напоминающим латинскую N.

– Мне внедрили специальный чип, вот сюда. Скоро включится гормональный и психосоматический процесс. А пока я работаю с моим коучем 8 по нейтрализации… Это необходимо для гармоничной трансформации. В ней нет ничего опасного, у нас это абсолютно нормально. Понимаешь?

8

Коуч – тренер, наставник. – Примеч. ред.

Кажется, Анастасья действительно начала понимать, и от этого у неё окончательно пропал аппетит. Сможет ли она сегодня заснуть – вот вопрос! Интересно, знает ли обо всём этом Бетти? Ах, если и знает – ей совершенно плевать! Чип, коуч, психосоматический процесс… А она-то думала спросить Еву, с кем она встречается! Ведь у неё всегда было столько поклонников… Нет, сейчас нельзя раздражаться, нужно держать себя в руках. Иначе девочка закроется, и Анастасья вообще ничего не узнает!..

– Кстати, во французском уже есть местоимение для нейтральных людей – «оn» 9 ! – продолжала Ева беззаботным тоном. – Не самый хороший вариант, но лучше, чем ничего, правда?

9

Неопределённо-личное местоимение. Может означать: «они», «мы», «он», «она», «оно» и даже «я».