Ради милости короля
Шрифт:
Ида сжала губы. При дворе имелось несколько холостых баронов и рыцарей, которые внушали ей мысль, что лучше быть любовницей, чем женой любого из них.
– Я рада, что он считает нужным выдать меня замуж, – произнесла она через мгновение, – но мне бы не хотелось попасть из огня да в полымя.
– Роджер Биго не единственный мужчина на свете, сестра. – Госселин расправил плечи. – Другие тоже могут украсить наше родословное древо.
– Несомненно, но я не выйду замуж только потому, что жених подвернулся под руку.
Брат
– Разве не вы говорили, что недовольны своей долей? Если единственный, на кого вы согласны, – Роджер Биго, вы можете прождать очень долго.
Ида выпрямилась и подняла полотно, глядя, как гуща медленно капает в миску. Терпкий запах был сильным и женственным, он укрепил ее решимость.
– Значит, я подожду, – бросила она на брата упрямый взгляд.
– Вы встречали его только при дворе, – нетерпеливо передернул плечами Госселин.
– Разве я могу узнать мужчину ближе?
– А если я тем временем найду кого-нибудь подходящего? Вы хотя бы подумаете?
Ида пожала плечами.
– Да, – ответила она только для того, чтобы польстить его мужскому самолюбию.
Он долго смотрел на нее, затем покачал головой и раздраженно произнес:
– Что ж, держитесь за Биго и молитесь, чтобы король сделал его графом. Тогда вы станете графиней.
Ида обдумала его мысль. Графиня Норфолк. Леди Восточной Англии. Это все равно что смотреть на море с безопасного берега. Но пусть Госселин считает, что дело в этом. Графский титул в семье весьма престижен и намного надежнее, чем благосклонность, которой располагает любовница.
– Что это, приворотное зелье? – понюхал брат результат ее трудов.
Ида разглядывала его.
– Попробуйте – и узнаете.
– Я не осмелюсь, – засмеялся он и покачал головой. Затем поклонился другим женщинам и вышел из комнаты.
– Ну что? – спросила Годьерна, вернувшись к Иде.
Она подняла маленького Уильяма и усадила на свое пышное бедро.
Ида вздохнула и взяла сына на руки.
– Нам остается только ждать, – ответила она, гадая, сколько еще выдержки ей потребуется.
Глава 13
В последние годы Иде часто приходилось иметь дело с новыми переживаниями, которые испытывали ее силу духа на прочность, но никогда еще она не находилась во власти подобного страха, никогда не ощущала себя настолько беспомощной. Лежа на кровати рядом с маленьким сыном, она следила, как грудная клетка бурно поднимается и опускается от нестерпимого жара, словно у задыхающегося пса. Кожа была покрыта сыпью, и за ночь его несколько раз стошнило. В последнее время рвота утихла, сменившись лающим кашлем, который сотрясал его так, что сил для дыхания почти не оставалось, не говоря уже о слезах. Ида сумела влить в него немного медовой болтушки и дала грудь, от которой уже почти отлучила, не для того, чтобы накормить, а для того,
Осторожными движениями она протирала розовой водой горячее тело сына и напевала бессмысленную песенку о птице в клетке. Уильям хныкал и сопел. Глаза были открыты, но ничего не видели и походили на тусклые коричневые камешки. Она слышала, что в городе гуляет лихорадка, и, хотя другие женщины пытались скрыть это от нее, знала, что несколько детей умерли, в том числе малютка кузнеца, ровесник ее сына. Снедаемая ужасом и чувством вины, Ида просила о заступничестве святого Клемента и святого Буено, ставила свечи, раздавала милостыню и молила Господа пощадить Уильяма.
Она в очередной раз выжала тряпку и, омывая сына, ощутила сквозь влажную ткань жар его кожи.
– Пресвятая Богородица, – прошептала она, – не наказывай его за мои грехи. Не дай ему умереть. Возьми лучше меня!
Года подошла к кровати и осторожно тронула Иду за плечо:
– Миледи, вас ищут.
Оторвавшись от сына, Ида встретилась взглядом с Бономом, одним из церемониймейстеров Генриха. В его глазах светилось сочувствие, но лицо оставалось бесстрастным.
– Король требует вашего общества, госпожа.
Ида была потрясена.
– Ради всего святого! Его сын так болен, жизнь малыша в опасности. Король требует, чтобы я пренебрегла материнским долгом?
– Леди, это дело короля, а не мое. – Боном переступил с ноги на ногу. – Я только повинуюсь ему, как и следует всем нам. Мне жаль, что ребенок болен, но женщины позаботятся о нем, пока вы отсутствуете.
– Они не заменят мать! – процедила Ида сквозь зубы.
– И все же, госпожа… – Он поклонился, но взглядом дал понять, что выбора у нее нет.
Ида заставила себя встать. Она знала, что выглядит ужасно, но не собиралась умываться и душиться ради Генриха. Пусть видит ее подлинное лицо – лицо измученной, отчаявшейся матери, пытающейся поддержать жизнь в крошечном тельце ребенка. Может быть, Генрих, увидев, в каком она состоянии, сжалится и немедленно отправит обратно к сыну.
– Я позабочусь о нем, – подошла к кровати Годьерна. – Со мной он будет в полном порядке, правда, солнышко? – Она с трудом согнула подагрические колени, взяла у Иды тряпку и принялась обтирать малыша. – Идите и исполняйте свой долг. – Годьерна бросила на Иду взгляд, полный предостережения и жалости.
Ида сумела отодвинуть беспокойство на задний план и сосредоточиться на желаниях Генриха. Чем скорее она исполнит свой долг перед ним, тем скорее сможет вернуться к сыну.
Генрих ждал ее в спальне, расхаживая перед огнем. Слуги держались в тени, и король явно наслаждался одиночеством. Когда Ида вошла, он поднял взгляд, улыбнулся и поманил ее к себе.
– Я скучал по вас, милая. – Взяв Иду за руки, он поцеловал ее в губы и отстранился, чтобы посмотреть на нее. – Вы плачете? – Он потрогал большим пальцем мокрую щеку. – Что случилось?