Ради победы
Шрифт:
Но, увы, она не спала. Она умерла... или умирала. И я (я!) стала тому причиной. Пускай и невольной...
Остается надеяться, что игра стоит свеч... и жертв.
Ведь я победила. Ужасной ценой... но победила.
...конец дневниковой выдержки...
Эпилог
Выдержка из дневника Камиллы
Все плыло перед моими глазами, комнату заволок туман. И не только комнату - мой разум тоже
– Воды...
– прошептала я, стискивая виски и смеживая веки.
– Я хочу пить...
Мне подали стакан - я не заметила, кто. Мне было все равно...
Я припала губами к стеклянной кромке стакана и принялась жадно пить, опустошив его за каких-то пару мгновений. И только после этого нашла в себе силы сфокусироваться на реальности (очень верное слово... о чем я не догадывалась в тот момент!).
Я обнаружила, что сижу в роскошном кожаном кресле в не менее шикарном кабинете, огромном, пронизанном солнцем, которое свободно проникало в высокие, от пола до потолка, окна, полностью занимавшие одну из стен. Напротив меня расположился Эрнест, нас разделял лишь дубовый стол. Судья улыбался прохладной любезной улыбкой, взгляд скользил по моему лицу...
– Вы пришли в себя?
– вежливо осведомился мужчина.
– Может, еще воды? Или кофе?
Я силой воли собрала мысли в кучу, не без труда сосредоточившись на вопросе.
– Кофе, - решила я. Голос прозвучал сипло, как простуженный. Я прокашлялась и добавила: - Без молока.
Обычно я предпочитала капучино или латте, однако сейчас мой затуманенный рассудок требовал кофеина без смягчающего действия лактозы. Зато глюкоза была бы кстати...
– И сахара, - попросила я после короткой паузы.
– Две, нет, три ложки!
– Конечно, - усмехаясь своим мыслям, кивнул Эрнест и потянулся к телефону. Набрал какой-то номер и передал мой заказ.
Какое-то время мы молчали. Я просто не знала, что сказать, а Эрнест не спешил приподнять завесу тайны.
Судья нарушил тишину, только когда подали кофе.
– Как ваше самочувствие, дорогая Камилла?
– спросил он, дождавшись, пока изящная блондинка поставит перед нами две ароматно дымящиеся чашки и вазочку с конфетами и покинет кабинет.
Я хмуро глянула на собеседника.
– Не очень...
– признала неохотно.
– Голова болит... мысли путаются.
– Вы еще не вспомнили?
– Не вспомнила что?
– насторожилась я.
– Что последнее вы запомнили?
Я напрягла память, покусывая нижнюю губу. Неуверенно протянула:
– Я была в комнате Василисы... смотрела на нее...
Я чуть было не сказала "спящую", но с ужасом вспомнила, что моя недавняя соперница не спала, нет! Она умерла...
Меня охватил трепет, я с испугом посмотрела на Эрнеста, пытаясь понять, знает ли он правду... знает ли, кто и что подсыпал в бокал с вином бедной Василисе.
Он явно знал. Об этом говорило все: его неприязненно-сочувствующий взгляд, скорбный изгиб губ и задумчиво прищуренные глаза... А потом мою догадку потвердили и слова:
– Вы напрасно боитесь, Камилла. Она жива.
Облегчение... невероятное, ни с чем не сравнимое облегчение нахлынуло на меня. Я даже закрыла глаза, судорожно вздохнув.
– Вернее, она умерла, но не здесь... и не на самом деле, - донесся из темноты голос Эрнеста.
Ничего не поднимая, я снова размежила веки и недоуменно воззрилась на судью.
– Как можно умереть не на самом деле?! Понарошку, что ли?!
Мои вопросы как будто его развеселили. Улыбка стала шире, лицо расслабилось.
– В каком-то смысле... в свое время вы все вспомните... память постепенно восстановится.
– Пока этого не произошло, - призналась я, с подозрением глядя на него.
– Не могли бы вы рассказать, что случилось? Мне... не по себе.
– Извольте!
– улыбнулся Эрнест.
– А вы пока пейте кофе... и угощайтесь шоколадом.
Я послушно пригубила ароматный напиток, не сводя глаз с судьи. Меня страшило то, что я должна была услышать...
– Этот Проект происходил не в настоящей реальности, а... как бы это сказать?.. в псевдо-реальности. Потому и называется "Из коробки". Мол, ваша задача - вырваться из "коробки" воображения... что-то в таком духе.
– Как в Матрице?
– нахмурилась я, подыскивая понятные мне аналогии.
– Ну... можно и такое сравнение привести, - без удовольствия согласился Эрнест.
– Правда, очень условное. Реальность нашего Проекта нечто вроде миража, она не так совершенна, как мир Матрицы. Да у нас и не было столь грандиозных задач!
– Не знаю, мне всё казалось очень даже настоящим, - покачала я головой, припоминая... и тотчас усомнилась в собственных словах. Теперь, воскрешая картины прошлого, я с удивлением подумала, что мирок Проекта действительно был странным... чрезмерно яркий (как нарисованный!), запахи и вкусы - все чересчур... как-то нарочито! А звездное небо в последний вечер?! Совершенно нереальный рисунок звезд! Как будто художник, нарисовавший его, не особо сверялся с книгами по астрономии, не заботясь о правдоподобности конечной картины...
"А драгоценная брошь?!
– сверкнула очередная обидная догадка.
– Я еще удивлялась невероятной щедрости организаторов Проекта..."
Да, легко быть щедрым, если даришь что-то иллюзорное... существующее только как мираж!
Эрнест внимательно наблюдал за мной и, видимо, угадал мои сомнения.
– Видите? Все происходило только в воображении...
– Значит, все эти люди... они тоже были воображаемыми?
– попробовала разобраться я.