Ради славы Вселенной
Шрифт:
Спустившись к обеду, Лисса рассказала работникам станции о том, что произошло. Те сочувственно выслушали ее рассказ.
Когда женщина и сузаянец решили вернуться в свои комнаты, Медноруд спросил:
— Мы сможем утром навестить почтенного Торбена Хебо?
— Почему бы и нет? — ответила Лисса. — Я и сама собиралась это сделать.
— Вы хотите поговорить с ним наедине?
— Гм… — Она поняла, что имеет в виду Медноруд, и по ее коже пробежали мурашки. — Это зависит от того, в каком он состоянии.
40
Они
Утро встретило их мелким серебристым дождиком и радостным щебетом птиц. Пройдя мимо дома, где люди отдыхали после рабочего дня, Лиса и Медноруд свернули за угол — и женщина остановилась как вкопанная при виде человека, который шел им навстречу. Почувствовав напряжение спутницы, сузаянец низко пригнулся, хотя ему мешали тугие повязки.
Подойдя ближе, человек остановился. Капли дождя сверкали в его черных кудрях; на лице с резкими чертами появилась улыбка.
— Добрый день, миледи, — поздоровался он. — Я давно ждал встречи с вами.
— Добрый день, Ромон Касперссон Сифелл, — официально ответила Лисса.
— Приветствую, почтенный Медноруд, — шутливо отсалютовал Ромон Сифелл.
— И я вас приветствую, — медленно произнес сузаянец, — хотя прежде мы не встречались.
— Я слышал о вас, видел ваши снимки. И я в восторге от ваших подвигов. Да разве есть кто-нибудь, кто не слышал бы о вас — и на Асборге, и на Фрейдисе?
Лисса сомневалась, что Ромон действительно испытывает к ней и Медноруду те теплые чувства, которые он так старательно демонстрировал.
— Я не знала, что вы здесь, — сказала она.
— Я часто бываю на Фрейдисе, миледи, — ответил он. — Мой Дом вложил много средств в компанию «Венусберг Энтерпрайзис». И мы, конечно, отслеживаем, куда уходят наши инвестиции. Отслеживаем не только по сводкам и отчетам.
— Значит, вы — наблюдатель, — кивнула она.
— Один из наблюдателей. Пожалуй, главный из них. Я имею достаточное техническое образование, к тому же успел побывать на многих планетах и с самого начала работал с капитаном Хебо. Я первый представил его финансистам, будущим инвесторам. Признаться, мне не пришлось долго их уговаривать.
— Вы всегда на высоте.
Ромон снова улыбнулся.
— «Доброе дело в греховном мире»!
Наверняка то была цитата, но Лисса не сумела уловить смысла архаичных слов.
— Признаюсь, я забочусь и о своих интересах, не только об интересах моего Дома. Я надеюсь хорошо на этом заработать, а большой бизнес, как вы сами понимаете, требует сил и времени.
— Похоже, весть о нашем спасении облетела всю планету и даже донеслась до членов правления.
— Конечно! Я очень рад, что в эти дни как раз оказался на Фрейдисе.
Неожиданно его голос задрожал:
— И… Как я счастлив, что вы уцелели! Даже древние поэты не смогли бы передать, что я чувствую…
Потом лицо его снова стало непроницаемым.
— Я вылетел сюда, как только узнал о случившемся.
— Спасибо… вы очень добры.
— Вы, наверное, ходили навестить нашего товарища? —
— Именно, — кивнул Ромон. — Ему уже лучше.
Стоя под мелким дождем, Сифелл помолчал, прежде чем продолжить:
— Я хотел повидать вас троих и от всего сердца пожелать вам удачи.
Его голос вновь звучал ровно и холодно.
— Кроме того, раньше у меня не хватало времени, чтобы побывать в Форхолте. Здесь очень интересно, и раз уж я здесь, то хочу все осмотреть. Спонсорам Сифеллов будет полезно получить отчет из первых рук.
Его маска вдруг снова дала трещину.
— Хорошо бы расспросить вас обо всем подробнее… — Спохватившись, Ромон добавил: — Но у меня столько дел в правлении! Я задержусь на несколько часов, снова навещу капитана Хебо, узнаю, как его здоровье, а потом мне нужно будет возвращаться. Надеюсь, когда-нибудь мы еще встретимся и тогда вволю поболтаем, миледи и… сэр. Желаю вам хорошо отдохнуть и благополучно вернуться домой.
— И вам того же, — откликнулись Лисса и Медноруд.
Сифелл пошел дальше, и Лисса с трудом удержалась, чтобы не проводить его взглядом.
— Неужели он действительно стал таким добрым? — задумчиво произнесла она. — Это не похоже на Ромона. Разве что он сильно изменился за последние несколько лет.
— Я уловил в нем противоречивые эмоции, — заметил Медноруд. — Он и вправду относится к вам с теплотой, но это чувство смешивается с какими-то негативными ощущениями. Мне кажется, он хотел бы… или лучше сказать «был бы рад»… задержаться подольше, но он слишком взволнован. Наверное, он и вправду тревожится о своих делах в другом полушарии планеты.
— Правильней сказать «о своих махинациях», — съязвила Лисса.
— Вы явно его недолюбливаете.
— Верно. Он всегда вежлив и иногда даже делает попытки со мной поладить. Но я стараюсь делать вид, что не замечаю этого, потому что он никогда мне не нравился. У нас слишком разные взгляды на жизнь. Вот уж не думала, что он уйдет так быстро, не попытавшись пригласить меня отобедать. Что ж, зато мне не пришлось придумывать отговорок. Пойдем.
Они вошли в почти пустой лазарет. Пострадавшие сузаянцы, после того как им была оказана первая помощь, вернулись на Новую Халлу. Ульдор Энарссон, проходивший первый курс лечения, объявил о своем желании вернуться в колонию. Доктора теперь решали, стоит ли ему все же закончить лечение здесь или лучше отправить его на Асборг. Впрочем, они в любом случае ручались за выздоровление.
Санитар провел Лиссу и Медноруда в комнату Хебо. Она оказалась маленькой, но уютной. Через распахнутое окно в комнату врывался свежий влажный ветерок. Запахи дождя смешивались с ароматом цветов, стоявших в вазе на тумбочке.
После большой потери крови Торбен был бледен, но он уже сидел, а не лежал, пролистывая какую-то книгу. Биоусилитель на бедре ускорял процесс заживления.
При виде посетителей Торбен отложил книгу, и Лисса ее узнала. То была «Сага о Рейчел Ирвингсдоттер», произведение времен заселения Асборга. Ее любимая вещь!