Ради тебя
Шрифт:
– Суть в том, что по соседству с нами живут Реверы. И оказывается, их бабушка до сих пор жива и здорова. Вот я и подумала: стоит её навестить, поспрашивать. Может, она интересное расскажет.
– Ты мне так и не объяснила, чего узнать хочешь и зачем сюда приехала, - напомнил Карт.
– Хочешь, чтобы я растолковала про свою кухню?
– Не отказался бы.
– Не сейчас, - хмыкнула Тиль.
– Бить врага его же оружием - это эффективно. Но не слишком благородно, - подытожил Крайт, снова поднимая куртку
– Хорошо, давай нанесём визит старой госпоже Ревер. В конце концов, этого простая вежливость требует. Я буду готов через полчаса.
– Карт, а ты хоть раз сделал что-нибудь не подумав? Ну вот просто так: пришло в голову - тут же исполнил.
– Вероятно. Правда, я стараюсь так не поступать.
– Наверное, это правильно, - протянула Тиль, разглядывая собственные ногти.
– Прости, мне иногда в голову лишь Небо знает, что приходит. Я сейчас прикажу заложить коляску и буду тебя ждать.
Карт помедлил, будто собираясь что-то сказать, но просто кивнул и вышел.
***
Чуть больше десяти лет назад
Тильде хотелось промозглости, холода и дождя, а природа, будто назло, разразилась по-настоящему картинным великолепием, раскрасив дядюшкин сад во все мыслимые и немыслимые оттенки золота на тёмно-зелёной подложке. Ветка, едва не ломающаяся под тяжестью налитых солнцем яблок, клонилась к подоконнику, так и просясь в альбом с акварелями. Где-то за деревьями звонко, явно перепутав осень с весной, цвиркала птица.
А вот дом принимал, закутывая с пяток до макушки полумраком, угрюмостью массивной мебели, лёгким запахом пыли от бархатных портьер, тишиной, закладывающей уши, словно ватой.
Не успела Тиль эту мысль додумать, как в дверь постучали, точнее, поскребли по-мышиному.
– Грег просит разрешения нанести тебе визит, - раздался приглушённый и словно бы извиняющийся дядин голос.
– Мне сказать, ты не принимаешь?
– Тильда кивнула невесть чему, яблоко на ветке подвинула - показалось, что оно неправильно висит.
– Тиль?
– Напомнил дядюшка.
– Позови его, - отозвалась девушка, наконец, сообразив, что у неё спрашивают и что ответить нужно.
С ней это частенько стало случаться: мерещилось, будто люди только по-рыбьи рот открывают, ни слова не говоря, а смысл сказанного додумывался с опозданием, через минуту, а то и больше.
Грег замялся на пороге, неловко переступив с ноги на ногу, зачем-то сунул подмышку фуражку, которую в руках держал, откашлялся в кулак.
– Ты давно не заходил, - она улыбнулась, поднялась с кресла, протянув рыжему руку. Это было очень просто: улыбаться, говорить-то, что нужно - и почти не стоило усилий. Вот бы когда помянуть с благодарностью воспитательниц пансионата.
– Я уже начала думать, забыл нас совсем.
– Тиль, - Грег снова откашлялся, косясь куда-то в сторону.
– Я пришёл... Я
– Понимаю, - кивнула Тильда, - присаживайся. Сейчас велю подать чай. Тебе как всегда побольше молока?
– Тиль!
– парень повысил голос, наверное, думая, что до неё не доходит.
– Два месяца прошло. Поиски прекратили.
– Я понимаю.
– Карта официально объявили погибшим.
– Я понимаю, - повторила Тильда в третий раз и опять в кресло опустилась.
– Почему ты нас не навещал, Грег? Я хотела узнать, как это произошло. Ни в штабе, ни в Корпусе ничего толком не говорят или просто дядя рассказывать не желает.
– Тиль...
– Грег, я всё осознаю, нахожусь в ясном сознании и твёрдой памяти, зря дядя волнуется. Да, Карт погиб и не вернётся. Да, мы его даже похоронить не сможем. И да, жизнь продолжается, я ещё очень молода. А теперь расскажи, что случилось. И сядь, наконец.
Рыжий глянул на неё как-то дико и снова взгляд отвёл. Подошёл к креслу, примостился неуверенно, на самый край, руки в замок сцепил, сунув их между колен. Вздохнул раз, другой.
– Были учения. Над морем. И Карт... То есть, его самолёт... В общем... Да не могу я, Тиль!
– Всё ты можешь. Восьми недель любому хватило бы, чтоб смелости набраться.
– Он добровольцем вызвался, понимаешь? Это просто ошибка! Никто раньше на таких машинах над морем не летал. Там очень сильные ветра и плотные. Очень! Порывами: то в лоб, то сбоку, а то как даст под хвост! Ну и нам предложили, мол: опытные вояки тут ни к чему, они к принципиально другим системам привыкли, здесь же новьё. Нас на такое натаскивали, а других нет. Вот и крикнули добровольцев, выбрали его. Его, понимаешь?
– Понимаю, - невесть в который раз сказала Тиль.
– И мне очень жаль, правда.
– Кого жаль? Меня?
– почти проорал Грег. Правда, спохватился, глянул на дверь испуганно и снова сгорбился на краешке кресла.
– Я-то остался, а Карт... Он до берега прилично недотянул, только обломки и...
– Не могу сказать, будто знаю, что ты чувствуешь, - слова выговаривались странно, не с трудом, а словно Тильда их со стороны слышала: говорила она, а произносил кто-то другой.
– Точнее, как раз знаю, но, конечно, не то же самое чувствую.
– Он был против, - голос Грега звучал глухо, гораздо ниже, чем обычно.
– Говорил, что это чистая афера. Что у нас налёта нет, опыта, с настоящими боевыми спиритами работать не умеем. А там инженер был, который новое крыло...
– рыжий махнул рукой, словно ненужное отгонял, - я и завёлся, вызвался. Ну тут и Карт выступил. Понятно, что его выбрали, он же лучший. Тиль, получается, это я его убил. Я остался, а он полетел. Вместо меня.
Последнее парень сказал совсем тихо, но с надрывом, съезжающим в хрип.