Радиус – 227. Книга четвертая
Шрифт:
«Да и зачем, мне идти на постоялый двор ночевать? В кармане есть пара сухарей, в темноте вижу я хорошо, а из своего револьвера отобьюсь даже от многоуровневого рафтора напади он на меня по дороге. Пойду, пожалуй пешком, зато часа через четыре точно буду в поместье Филиппа. А если побегу, так и до полуночи доберусь.»
— Много теряешь, сладенький!
– услышал он ее чуть обиженный возглас, но не оборачиваясь зашагал по дороге.
Лишь пройдя постоялый двор, откуда слышалась разухабистая песня, он вспомнил про револьвер и достал его из кобуры, чтобы дозарядить.
— Оп-па!
– он удивился
«Интересно, это только из моего револьвера я в этой половине Радиуса теперь стрелять могу или это сбой, потому что Айвар разнес алтарь системы?»
Димка сунул в каморы револьвера еще два обычных патрона и посчитал оставшиеся — дюжина обычных и восемь магических зарядов.
«Не так много, но на первое время хватит, главное до поместья Фила добраться, а потом друзей искать. Интересно, ждут они меня в условленном месте или уже ушли, все же две суток почти прошло?»
Димка в приподнятом настроении шагал вперед, но в голове его вдруг мелькнула такая мысль:
«А ведь, я час назад троих уложил и теперь радуюсь словно миллион в лотерею выиграл! Не превращаюсь ли я в бездушного убийцу, сродни Айвару или ныне покойному Морану? Да к черту, -мысленно махнул он рукой, -и лейтенант враг был, и солдаты бургграфа сейчас по другую сторону баррикад. Так почему, убив несколько врагов я должен испытывать какие-то угрызения совести? Нет уж, я маг и барон, я в своем праве и сегодня моя победа!»
Дошел без всяких приключений. Лишь раз его невидимый браслет сильно сжал руку и Димке показалось, что он снова разглядел за деревьями тушу того самого собако-медведя, что видели они ночью с Рианой и ее братом. Он вытащил револьвер из кобуры и на всякий случай сдвинул барабан на магический заряд, но уже через пару минут давление амулета ослабло и Ковалев продолжил свой путь.
Возле строящегося постоялого двора, на небольшой, метров в пять временной вышке был организован наблюдательный пост. Его окликнули и по голосу он узнал дежурившего на площадке старого Хомку. Старик высунулся по пояс и прислушивался, услышав его шаги. Димка чуть не прыснул со смеху, когда увидел на его плечах наброшенную волчью шкуру.
— Кто здесь?
– сказал старик как мог грозно, — А ну выдь под факел, а не то из самострела пальну!
Димка увидел, что позади старика появился кто-то еще. Через пару секунд узнал и второго наблюдателя — Клаус позевывая тер глаза, видно дремал там на полу смотровой площадки.
— Я тебе пальну, Хомкур! Какой идиот, тебя старого, наверх загнал?
– сказал Димка выходя на освещенное место.
— Господин рыцарь!
– в голос воскликнули наблюдатели.
— Так я сам ночью дежурить попросился, все одно не видно ничего, а слух у меня пока хороший.
– добавил Хомка.
— Так вы стройку охраняете, что ли?
— Ага, ваша милость, сторожим потихоньку. Господин помещик сказал — ваша гостиница будет, вот и охраняйте сами. Так мы времянку сколотили и Якоб тут, и братья мастеровые. Вместе стройку ночью охраняем, чтобы ушлый люд доски, да кирпичи не потащил.
– пояснил Клаус, — Нам бесплатно господин Филипп дом выделил, там семья Якоба обустроилась, а мы во времянке, да
— Господин рыцарь!
– вышел из дощатого домика пузатый Якоб, — Друзья ваши до темна еще в поместье прибыли.
— Друзья?
– переспросил Димка.
— Ну, господин Олеж и еще народ с ним.
– пояснил трактирщик, а потом усмехнулся, — А вы снова без меча, да пеший путешествуете?
— Вот такая доля наша, рыцарская!
– в тон ему усмехнулся Дмитрий и пошел в поместье Филиппа.
«Значит, и Логунов, и остальные не стали сидеть в Степановке, а дошли сюда. Или кто-то на машине в Белый Яр уехал, не бросили же они ее там?» -подумал Дмитрий.
— Димыч, чертяка, живой-здоровый!
– радостно раскинул руки Карате, — Мы спать полчаса назад улеглись, все про тебя говорили. Искали тебя, почти до эпицентра дошли, а потом к Максимкиной пристани повернули. Только сегодня вечером сюда дошли.
— Ну, что там в эпицентре? Нет алтаря?
– спросил его Ковалев.
— Нет там ни хрена, даже крокодилы эти серые не летают, пусто все. Воронка как от взрыва.
— Так взрыв там и был.
– ответил ему Димка заходя в дом, где уже зажигали лампы и свечи и народ просыпаясь собирался в общей комнате.
— А латыш где, живой?
– спросил Коля про Айвара.
Димка оглядел всех собравшихся в большом зале помимо Карате — старый Эмерик, Олег Логунов, Саня Черепанов, Горо, Лотар, да и сам хозяин поместья ждали его рассказа. Димка хотел выдворить паренька оруженосца за дверь, но потом вспомнил, что тот уже знает про андроидов и даже сам видел Косту в деле и махнул рукой, сказал только прикрыть дверь и сильно не болтать языком об услышанном. А потом, рассказал про Айвара, про взрыв алтаря и вызванную взрывом магическую бурю.
— Ну да, нас буря возле Клюквинки зацепила, -кивнул Череп, -сами в доме успели спрятаться, а буханка наша сдохла. Потому сюда и решили все идти.
— Как сдохла, совсем?
– неприятно удивился Дмитрий.
— Да не, сильно не разбирались, но думаем проводка, а может и генератор сгорел, -пояснил Саня, -паленым завоняло и не заводится больше.
— Может молнией зеленой шваркнуло, -пожал плечами Николай, -считай повезло, что не загорелась. Мы ее в сарай загнали, в Клюквинке. Сами до Степановки пошли, тебя искать. Близко к эпицентру не подходили, но в бинокль все и так видно — каменные круги разметало и вместо алтаря воронка.
— А ты сам-то, как сюда добрался?
— Да я через город добирался, с оказией. С Мораном зато поквитаться вышло, а потом уже сюда пошел.
Димка махнул рукой не желая углубляться в подробности убийства лейтенанта, дожевал кусок копченого мяса, запил вином, а потом рассказал про свое попадание под магический шторм и как очнулся в повозке наемников. А потом, уже зевая от усталости — все же трусцой вышло добраться до поместья менее чем за три часа, предложил остальной разговор перенести на завтра. Его, вернувшимся несколько часов назад, друзьям протапливали баню которая еще не успела остыть и Дмитрий скинув всю верхнюю одежду взял в охапку выданные ему Филиппом простые белые штаны и рубашку оставшись в одних трусах и футболке пошел смыть с себя грязь и пот последних суток.