Раднесь

Ходоровский Евгений Павлович

– Батюшка, как-то странно такое слышать от вас.

– Старый я уже, говорить только то, что думаю, сил хватает, - немного смущённо пробормотал старик.

– Запутался я, отец Николай. Не знаю теперь, чем заняться. Была у меня цель в жизни, я хотел всё исправить. Но остановили меня, не преодолеть мне эти силы...

– Вижу я в твои дела женщина вмешалась?
– вдруг перебил его старец с хитрой усмешкой.

Артём вздохнул.

– Она и есть та преграда на моём пути. Но кажется я влюбился в неё. Я всё время про неё думаю, меня тянет к ней.

Старый священник улыбнулся, по крайней мере, видно было по глазам, так как почти всё лицо его скрывала борода.

– А не думал ли ты, что она и

есть твоя цель? Послушай, э-э-э... Артём, кажется? Прислушайся к тому, что сердце тебе шепчет. Там душа твоя прячется от разума... от "рацио" твоего, хе-х! Наши души - это осколки любви Божьей, и, когда осколки эти сходятся краями своими рваными, хорошо это... Богу угодно. А сила притяжения душ наших - любовь!

– Не знаю. Что-то не похоже, что наши осколки сойдутся, уж больно разные мы.

– Опять ты рациональным пытаешься быть. Ты попробуй сердцу следовать, и убедишься ты, что я был прав. А не попробуешь, тупиком станет путь твой. Иди теперь! Прервал ты разговор с Ним, - и монах взглядом указал на лучики солнца, лившиеся в полумрак храма.
– Мне ещё кое-что обсудить с Ним надо.

Артём не стал спорить, встал со скамейки, молча кивнул старцу, как бы благодаря, развернулся и пошёл, не оглядываясь к выходу. Он не видел, как старый монах осенил его крестным знамением, но в спине вдруг возникло ощущение, что выросли крылья, расправились, хлопнули пару раз и вновь сложились.

– Ну вот и славненько, - хлопнул в призрачные ладоши Хоза Лей, от которых в стороны рассыпались ярко-белые искорки.

Он немного отстранился от Артёма, любуясь произведённым эффектом. Артём жидким золотом светился как новогодняя ёлка на площади Революции. Руны мансийского узора чёрными всполохами мрачно обрисовывали золотого воина с головы до пят. От этого же орнамента, покрывшего клинок, меч-катана казался сделанным из угольно-чёрного зловещего металла. Безликая маска скрывала лицо за исключением прочерченных угловатым узором прорезей для глаз.

– Теперь ты готов к любым неожиданностям. Можно приступать к поискам второго амулета.

Хоза Лей вдруг схватил Артёма за горло и резко дёрнул вверх. Тонкое тело Артёма, выхваченное столь грубым образом, увлеклось за призрачным шаманом в вышину. От неожиданности Артём сначала замер, приготовившись дать отпор, но сознание вовремя остановило его, и он стал безучастно наблюдать за тем, что дальше будет делать шаман. Они стали подниматься всё выше и выше, вот они парят над крышей школы, где коротал свои дни Артём, потом поднялись к облакам, но ночной город вполне явственно мерцал как на ладони.

– Глянь вниз, - вдруг прервал молчание Иван.
– Видишь там яркое пятнышко? Это твой амулет. Вглядись в него, точно также будет выглядеть второй амулет в том месте, где он находится сейчас. Мы поднимемся высоко-высоко, до тех пор, пока не появится точно такое же пятнышко. Тогда мы спустимся к нему, чтобы выяснить его местоположение.

Они поднимались всё выше и выше, Артём внимательно наблюдал за пятнышком яркого света внизу. Облаков было мало, и в ночное время было легко обнаружить скопления людей на земле - яркие огоньки обозначали деревеньки, посёлки, города и мегаполисы, но амулет светился совершенно особенным образом. Отчётливо и уверенно доносился этот свет до сознания взлетевших над облаками духов. Через некоторое время Артём различил резкую границу между скоплениями огоньков человеческой жизнедеятельности - на западе пролегала гряда невысоких Уральских гор едва ли не ровно с севера на юг. Там людей почти не было, поэтому и выглядела эта местность на ночной земле тёмной полосой. Чуть восточнее гор вновь вспыхивали огоньки, но через некоторое расстояние дальше на восток огни становились разрозненнее и реже, там - Сибирь с её тайгой и болотами.

Вдруг

яркой звёздочкой полыхнул точно такой же свет, как и от амулета Артёма. Направление северо-северо-восток. Связь с тонким миром услужливо подбрасывала в сознание названия местностей, на которые обращал своё внимание Артём, чтобы сориентироваться в пространстве и определить местонахождение второго амулета. Довольно близко от места, где светился амулет, немногим более ярко мерцало скопление огоньков человеческого поселения. "Ирбит", - пронеслось в сознании. Артём направился туда, этот город был знаком ему, туда добраться не составит труда, а вот дальше надо было поразобраться. Амулет поблёскивал почти ровно на северо-западе от Ирбита. В этом направлении при ещё большем приближении Артёму иногда удавалось рассмотреть редкие то красные огоньки, то желтоватые. Это шоссе, а по нему в это ночное время едут машины. Артём проследил направление до следующего крупного человеческого скопления огоньков - это Алапаевск, название города было смутно знакомо. Но туда и не надо было, главное знать в каком направлении нужно будет двигаться от Ирбита.

Артём приблизился к мерцанию амулета ещё ближе. Чуть подальше по трассе Алапаевск-Ирбит, где тускло светились несколько огоньков поселения под названием Ключи, мерцание амулета отклонилось чуть в сторону. Трасса уходила севернее, а амулет находился немного южнее. Между трассой и амулетом было совсем темно, сознанию не к чему было прицепиться, чтобы выхватить какие-нибудь ориентиры. "Тут похоже придётся идти пешком и долго искать", - подумалось Артёму. Он постарался максимально снизиться к поверхности земли, чтобы лучше сориентироваться на местности. Похоже, что от трассы идёт просёлочная дорога вдоль перелесков и полей. Почти в самом том месте, где поблёскивал амулет, среди деревьев змейкой блеснула водная гладь. "Речка!" - мелькнуло в сознании. Спустя мгновение Артём знал и название речки - Кокуйка, самый исток.

Мир-сусне-хум

Поглощённый раздумьями, Артём вышел из храма и стал обходить его с северной стороны. Его внимание привлекло изображение Архистратига Михаила над северным входом в церковь. Солнца не было видно, оно было за храмом, верхушки которого были как будто в ореоле солнечных лучей. И вдруг Артёму показалось, что солнце как будто стало просвечивать в том месте, где святой Михаил вознёс меч, он стал ослепительно сверкать, потом яркий свет стал постепенно охватывать всего архангела. Только его глаза чёрными сверлящими иголками внимательно глядели на Артёма, гипнотизируя так, что он не мог больше сдвинуться с места. Сверкая и переливаясь фигура архангела оторвалась от стены и мягко опустилась на землю перед оторопевшим наблюдателем. Жидким золотом светились и переливались доспехи, но меч положенный на плечо теперь полыхал чёрным пламенем, и таким же глубоко-чёрным цветом выделялись глаза, внимательно и жёстко следившие за Артёмом из-под нависающего золотого шлема. Всё остальное лицо скрывала маска, поэтому судить о настрое откуда ни возьмись появившегося существа можно было только по этим ужасно внимательным и притягательно глубоким глазам.

– Амулет дай мне!
– нетерпящим возражений, громогласным голосом потребовал сошедший с фрески над входом в церковь золотой воин.

– Что?
– всё ещё оторопевший от неожиданности промолвил Артём.

– Ты слышал, смертный!
– ещё ближе приблизился золотой и протянул левую руку.

– Что? Амулет? А ты кто такой? Не отдам!

В мгновение ока чёрный клинок золотого воина оказался у самого горла Артёма.

– У тебя был шанс уйти живым, червь, - злобно пробасил обладатель клинка и коротким резким движением нанёс колющий удар.