Радость пирата
Шрифт:
Пока мужчины разговаривали, коленопреклоненные рабыни добавили в воду ароматного порошка и приготовили какие-то масла и притирания. Майлз не собирался использовать ни одну из этих красоток для плотских утех, но не видел смысла в том, чтобы отказываться от их стараний по уходу за его ранами и омовению тела. Девушки помогли ему освободиться от замусоленных штанов и уложили нагого на постель. Майлз блаженно растянулся на ложе, и работа закипела.
Пока заботливые девичьи руки растирали и мыли его, он лениво думал о том,
Алекс с трудом разбирала слова Шамили. Она вообще отказывалась понимать происходящее. Стремительное превращение деревенской акушерки в женщину из гарема принца грозило свести ее с ума. Александра присела на кушетку и тупо уставилась в зеркало из полированного металла.
— Я не узнаю себя, Шамиля, — призналась Алекс, — ты просто кудесница.
— Золотая Птичка и в самом деле мила. Ари-паша будет весьма доволен.
Алекс вновь почувствовала враждебность в голосе Шамили и удрученно ответила:
— Я совсем не хочу этого, Шамиля. Ты же знаешь.
— Но ты женщина, и у тебя нет выбора. Если принц захочет, ты будешь его женщиной.
— Но кое-что я могу сделать. Я могу сказать принцу на пиру, что…
— Нет, — решительно тряхнув головой, заявила Шамиля. — Женщинам разговаривать запрещено.
— Но это же невозможно! Не хочешь же ты сказать, что ни разу не разговаривала с мужем?
— Только наедине мне позволено говорить с ним. За то, что женщина говорит со своим мужем или с любым другим из мужчин на людях, ей положено жестокое наказание.
— И что мне делать? — растерянно спросила Алекс.
Шамиля отошла к столу в дальнем углу комнаты.
— . Ты должна собраться для того, чтобы достойно встретить принца. Стакан вина успокоит тебя.
Стоя спиной к Александре, Шамиля наполнила серебряный кубок темно-красным вином. Достав пузырек с ядом, она вылила содержимое в кубок Алекс, а затем налила вина себе.
— Не знаю, стоит ли, — пробормотала Алекс. — Для того чтобы придумать выход, мне нужно мыслить ясно.
— Вино и в этом поможет, — настаивала Шамиля, подавая Алекс кубок. — Обещаю тебе, все разрешится еще до того, как падет ночь.
— Ты придумала, как помочь мне? — обрадованно улыбнулась Алекс.
— Да, — с некоторой отчужденностью ответила Шамиля. — Я придумала способ. Он очень прост. А теперь пей.
— Что за способ? Скажи? — Заинтригованная словами Шамили, Алекс отставила кубок. — Прошу тебя, скажи, что ты придумала?
— Я не могу. Ты должна мне довериться. — Тщательно скрывая свое раздражение, Шамиля взяла со стола кубок и вновь подала его Алекс. — Положись на меня и расслабься. Ну, пей же!
— Золотая Птичка пойдет со мной!
Рук вошел в помещение и встал перед женщинами, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Удивленно взглянув на золотое видение,
— Рук, — завопила Шамиля, торопливо закрыв яшмаком лицо. — Сюда запрещено входить без спроса!
Глубоко удрученная тем, что неожиданный приход Рука помешал ей совершить убийство, умело разыгрывая смущение, Шамиля бросилась к Алекс якобы для того, чтобы закрепить вуаль, и как бы нечаянно ударила северянку по руке, да так крепко, что Алекс выронила кубок, который уже успела поднести к губам.
Темное вино кровавой струйкой потекло на толстый ковер.
«Наверное, у меня действительно нервы не в порядке», — подумала Алекс, глядя на вино, поразительно похожее на кровь. По спине девушки пробежал холодок, будто сама смерть, пролетая, коснулась ее своим крылом.
— Простите, — пробормотала Алекс, — он выскользнул у меня из рук.
— Это Рук виноват, — сердито бросила Шамиля. — Он знает, что сюда не заходят без разрешения.
— Тысячу извинений, принцесса, — сказал Рук без особого, впрочем, сожаления. — Сюда меня привело дело чрезвычайной важности. Золотая Птичка пойдет со мной.
Сердце Шамили замерло.
— Принц захотел увидеть Золотую Птичку?
— Принц еще увидит ее сегодня, а сейчас она пойдет со мной.
— Куда вы меня ведете? — нервничая, спросила Александра, находясь под впечатлением вида струйки, так похожей на кровь.
— Тебе не положено задавать вопросов. Пошли.
Рук подошел к выходу и приподнял полог, давая возможность ей выйти. Александра бросила взгляд на Шамилю, но лицо седьмой жены принца было совершенно непроницаемым. Алекс не смогла прочитать на нем ничего: ни ненависти, ни сочувствия.
— Ты подождешь ее возвращения здесь, — приказал Шамиле Рук.
Проснувшись, Майлз почувствовал удивительную легкость. Гейла и Башеда вернули его к жизни. Он не только чувствовал себя чистым и отдохнувшим, что само по себе можно было назвать чудом, но и здоровым: руки больше не болели. Они были перевязаны тканью, пропитанной каким-то приятно пахнущим снадобьем. Девушки сидели на коленях возле его постели и терпеливо ждали, опустив глаза. Рядом лежали аккуратно сложенные чистые восточные шаровары — заскорузлые от грязи и крови бриджи Майлза исчезли.
— Спасибо вам, леди, — улыбнулся Майлз. — Интересно, Алекс знает о существовании такой чудодейственной мази? — пробормотал он.
Гейла подняла вдруг на него свои черные задорные глаза, и он наконец понял, чего они ждут. Перед ним стояла задача не из легких. Как дать им понять, что при всем его уважении он не желает от них ничего.
Немного подумав, Майлз решил одеться. Гейла не спускала с него глаз.
— Ты очень хороша, честное слово, моя дорогая, но сердце мое принадлежит другой, — сказал Кросс, когда шаровары были надеты.