Радуга для друга
Шрифт:
Вот тебе раз. Сашка заплакал. Смотрю, из-под очков слёзы закапали. Ну что же ты, парень? Да чёрт с ней с этой радугой. Нашёл из-за чего плакать. Я подсел ближе к Саньке и слизнул слёзку. Он сразу заулыбался, говорит:
— Извини, Триша. Я больше не буду. Не знаю, всё вспоминаю спокойно, а вот как только радугу вспомню, хочется плакать. Понимаешь?
— Ав! — отвечаю. Я и впрямь, по-моему, начал понимать. Видимо, с радугой у него связаны самые тёплые воспоминания из зрячей жизни.
— Триш, — продолжает Сашка, —
— Ав! — заверил я Саньку.
— Только смотри, не забудь. Договорились?
— Ав! — отвечаю. Когда я что-либо забывал?
В то время как я успокаивал Сашку, к нам подошла группа подростков, лет по семнадцати. Человек пять парней и одна девчонка. Все как-то странно одеты (не поймёшь в чём): какие-то необычные майки с чудовищами на груди, у одного парня прямо на шее татуировка, второй, как собака, с ошейником. Мне эта компания сразу не понравилась. Вгляделся, лица у них недобрые. Первой заговорила девчонка (чтоб у неё язык отсох).
— Приколитесь, пацаны, — фальшиво рассмеялась она, — этот придурок с собакой базарит.
Я на всякий случай тихонечко авкнул, чтобы к нам не приближались. Группа остановилась, но девчонка сделала ещё шаг и говорит мне:
— А ты чё, шавка, тут растявкалась?
Бедное дитя, зачем же ты так? Что я тебе плохого сделал? Я даже не гавкнул-то по-настоящему, так просто предупредил, чтобы держались от нас подальше. А ты оскорбляешь меня, шавкой называешь.
— Ветта, — окликнул диву один из подростков, — ты чё не видишь, это же слепой пацан.
— А откуда я знаю, — снова захихикала девчонка, — может он косит под слепого.
Блин, да что же ты несёшь, дурочка? Ну, иди своей дорогой, прошу тебя. Даже Пузики-Тузики и то себя вежливее ведут, хотя они глупые собаки.
Дива приблизилась ко мне ещё на шаг, видимо, показывая перед пацанами свою смелость.
— Эй, пацан, — это она уже Шурику, — ты в натуре слепой или косишь?
Сашка молчит. А что можно этой дуре ответить?
— Слышь, пацан, — заговорил второй подросток, — ты, может вдобавок ещё и глухонемой?
— Нет, — отвечает мой Санька, — я хорошо вас слышу.
— Так отвечай, когда тебе вопросы задают? — сплюнула рядом со мной девчонка и, вынув из кармана пачку сигарет, закурила.
— Так слепой или нет? — спрашивает третий подросток.
— Да, я слепой, — отвечает Сашка.
— Полностью? — спрашивает девчонка и пускает дым прямо Саньке в лицо. Тот даже поморщился.
— Да, — отвечает мой подопечный.
Вы должны меня понять. Я не сдержался и зарычал. Девушка отступила.
— Вет, пошли, ну его в задницу, нужен он тебе этот слепошарый, — кто-то попытался образумить девчонку.
— Погоди, — капризно ответила Ветта, — я хочу убедиться, что он не косит.
— А зачем тебе это нужно? — спрашивает подросток.
— Да
Я гавкнул, как следует — уже по-своему, по-лабрадорски, по-мужски. Мол, не отойдёшь, хватану за коленку. Ещё своими вонючими сигаретами на нас дым пускает.
— Сидеть! — крикнула она мне, думая, наверное, что нас учат выполнять команды любого придурка. — Фу!
Эх, думаю, фукнул бы я тебя сейчас, да не хочется шум поднимать. Снова говорю ей:
— Гав!
Смотрю, всё-таки испугалась, хотя из кожи вон лезет, виду не хочет подавать.
— Эй ты, инвалид липовый, — говорит она Саньке, — а почему у тебя псина без намордника? Ты знаешь, что без намордника нельзя собак выгуливать?
Девочка-девочка, с каким удовольствием я бы натянул тебе на крашеную морду намордник.
— С чего вы взяли, что я липовый инвалид? — На удивление, спокойно и с чувством достоинства отвечает Сашка.
— Сними очки, покажи, — потребовала девчонка.
Сашка снял тёмные очки, один из подростков, увидев шрамы на лице парня, ахнул и, схватив диву за руку, взволнованно произнёс:
— Ветта, пошли, хватит.
Но настырная девчонка отмахнулась от него и спросила у Саши:
— А ты раньше видел?
— Да, — кивнул он.
— А что с тобой случилось? — продолжает расспрашивать Ветта.
Я решил пока не вмешиваться.
— В аварию попал, — тяжело вздохнул Шурик. — Папа погиб, а я вот… ослеп.
— А собака у тебя учёная? — спрашивает девчонка.
— Да, это собака-поводырь, — подтвердил Сашка. — Их в специальной школе и по специальной программе обучают.
— И как? Помогает?
— Помогает, — отвечает Санька, но я вижу, надоела она ему хуже горькой редьки.
— Это что за порода? — продолжает допрос неугомонная Ветта.
— Лабрадор, — отвечает Сашка.
— Как её зовут?
Тоже мне, знакомится девушка. Ты сначала у парня узнай, как его самого зовут, а потом уже о собаке расспрашивай. Саня-Саня, умоляю, только не говори ей, что у меня имя Триша. Но Сашка мой мудрец.
— Трисон, — отвечает. Я ещё сильнее прижался к нему и благодарно скульнул. Сашка погладил меня и продолжает: — Очень хороший пёс. У вас есть собака?
— Ха! Не хватало мне ещё собаку завести, — расхохоталась (всё так же фальшиво) Ветта-с-приветом, — она же весь дом загадит.
Вы представляете, какие нужно иметь железные нервы, чтобы сносить вот эти все наветы от кретинки Ветты. Да когда же ты уйдёшь? И Сашка тоже хорош, начал болтать с ней. «У вас есть собака?». Да простят меня соплеменники, но Ветта сама может заменить любую собаку… Кроме лабрадора, конечно. Скорее, она могла бы работать у кого-нибудь гавкучей болонкой. К тому времени парни отошли в сторону. Иди, Ветта, иди, тебя твои ухажёры заждались уже.