Радуга над Теокалли
Шрифт:
– Почему ты называешь меня госпожой?
– Такая нежная кожа, такие тонкие руки… Кто же ты, если не знатная женщина? Пойдём… – старик направился в дом.
Он провёл Иш-Чель через убранные комнаты, вывел во двор, весь в цветочных клумбах, запах которых пьянил. Им встретилось около двух десятков домашних слуг – все были заняты делами. Всюду слышались шутки и весёлый смех, очевидно, жилось людям Амантлана сытно и благополучно. Кое-где мелькали мрачного вида воины-ягуары, их Иш-Чель насчитала больше десятка и сделала вывод, что даже в самом городе мешики не теряли бдительности
Дом нового хозяина, куда привели Иш-Чель, располагался на самом краю центрального острова. Немного места, около десятка шагов в ширину, отводилось внутреннему дворику, а остальное занимали огромный сад и огород, расположенные на больших плавучих островах, соединённых между собой маленькими мостиками. Вдали виднелись аккуратные домики из кирпича, изготовленного из речного ила, крыши покрывал тростник. Всё было добротным, чистым и прочным. Ощущалась крепкая рука рачительного хозяина.
Седой раб подвел Иш-Чель к самому краю плавучего острова, где стоял маленький, практически крохотный домик в окружении цветов.
– Здесь никто не живёт, так что располагайся, госпожа. Вода в озере чистая и тёплая сегодня. Через два дня будет баня, и ты сможешь хорошо попариться… Сейчас я принесу тебе еду и питье.
Прощально махнув рукой, старик ушёл, оставив Иш-Чель одну. Она тут же вошла в домик и осмотрелась: внутри лежало несколько пёстрых циновок и одеял, в углу стоял кувшин и старые глиняные миски с потёртым от времени орнаментом. Вот и всё.
Иш-Чель вышла, разделась и окунулась в тёплую воду. Ей пришлось долго плескаться, пока вся дорожная грязь не сошла с кожи. После купания она попыталась постирать свои лохмотья, но остатки тонкой ткани ритуальной рубашки буквально расползлись, оставив в руках лишь небольшой кусок, которым женщина решила замотать голову с такими приметными волосами. На тело Иш-Чель набросила одеяло и, укутавшись, задремала. О будущем она собиралась подумать потом, когда проснётся, а сейчас её вроде все устраивало – не нужно никуда идти, и было приятно пребывать в покое.
Иш-Чель проснулась от чувства голода. Оглядевшись в темной хинине, обнаружила, что уже ночь. Рядом с собой Иш-Чель нашла тарелку с кукурузой и нежными кусочками рыбы, к сожалению, уже остывшей, но неимоверно вкусной. Не забыл старик принести и попить – полный кувшин сока агавы. Самое главное у неё теперь есть одежда: белые юбка и рубашка, та же заботливая рука положила под сложенные вещи и тёплую шкуру, в которую Иш-Чель с удовольствием завернулась, когда насытилась, и легла спать дальше.
Утром её опять никто не разбудил, а только незаметно оставил пищу. В течение дня она слышала шум со стороны господского дома и видела купающихся детей. На третий день пришла женщина и объяснила, что нужно идти работать.
Сначала ей предложили смолоть вручную зёрна маиса для лепёшек. Иш-Чель озадаченно осмотрела два камня, с которыми предстояло работать. Один был большой и плоский, а другой немного меньше. Насыпав зерна, принялась за работу. Очень скоро руки заломило до такой степени, что Иш-Чель не смогла больше сделать ни одного движения. К тому жекамень, которым растирала зёрна, постоянно выскальзывал из её маленьких
Женщина, что за ней присматривала, сокрушённо осмотрела волдыри и отправила новую рабыню восвояси, махнув рукой в сторону её теперешнего дома.
На следующий день Иш-Чель поручили выпекать тортильи из муки, которую за неё кто-то смолол. Но и пекаря из неё не получилось – лепёшки хоть чуть-чуть, но подгорали с какой-нибудь стороны. Её опять прогнали. Поздно вечером в домике появилась пожилая женщина, которая ведала в доме Амантлана кухней.
– Ты должна приносить хоть какую-то пользу, иначе никто просто так кормить не будет, тебя отправят в жертву на теокалли…
Иш-Чель вздохнула и огорчённо посмотрела на свои руки:
– Что же мне делать, если я ничего не умею!
– Нужно стараться, даже через боль. Ты уже не госпожа. А почтенная Ишто терпеть не может лентяев – сама крутится целый день, и мы должны работать. Тебе ещё повезло – попала в этот дом – здесь к рабам хорошо относятся. Так что не зли хозяев, найди работу по силам, поняла?
Иш-Чель кивнула, обещая выполнить советы женщины, но боги видели – не знала как… Единственное, что она предпринимала для своей безопасности – ежедневное вымарывание лица и рук сажей или илом, отчего вид её был неопрятен и не вызывал желания стражей заигрывать с новой рабыней. Несколько дней её посылали работать на огород для сбора созревших помидоров, сладкого и острого перца. Потом она высаживала фасоль
К кухне Иш-Чель подходила только, чтобы принести для обеда овощи. Но однажды голова девушки сильно закружилась, к горлу подступила тошнота, и она потеряла сознание, рассыпав по земле собранные продукты. Когда её привели в чувство, женщины сокрушённо покачали головой. И больше на огород не отправляли.
Следующей работой был уход за домашней птицей, но она закончилась ещё быстрее, чем предыдущие: Иш-Чель панически боялась входить в огороженный вольер с индюками. Они почему-то совершенно не захотели её признавать и сразу же распахивали крылья, набрасывались, грозно клокоча.
Рабыня и сама устала от своей никчёмности, и утомила добрую женщину.
Её самочувствие ухудшалось, но Иш-Чель мужественно держалась. Она ждала ребёнка. Это вносило смысл в её борьбу с обстоятельствами, и заставляло задуматься о своём положении. Терпения у женщины было, хоть отбавляй, и она принималась за любую работу, которую ей предлагали. Иш-Чель твёрдо решила – она ни за что не позволит хозяевам отправить её, как ненужную вещь, на жертвенник, а рассказов об этом наслушалась достаточно, когда сидела вечерами со всеми рабами в общемдлинном помещении для прислуги.
Последней работой, которую ей поручили, стало поддержание огня в очагах хозяйского дома. Более простой придумать было нельзя, но и она выполнялась Иш-Чель с большим трудом.
Иш-Чель огорчённо смотрела на свои исколотые руки и от жалости к себе не могла удержать слезы. Разжечь огонь самое простое дело для женщины, но если ты знатная? Как сложить дрова, как их выбрать, и почему они такие разные, корявые, шершавые, просто уродство какое-то! А как их перенести? На спине? В руках? Много ведь не унесёшь…