Радуга тяготения
Шрифт:
— Кофе, мальчики? — улыбается она, — а сэндвичей не желаете? Сегодня мы распродали почти все, остались только с ветчиной, — и тут, заметив Ленитропа: — ой, мама, простите…
— Ключи от машины, — Будин подваливает с ухмылкой Кэгни и пистолетом с никелированными накладками, — давай, — взводя курок.
Круто хмурится, жмет подложенными плечами.
— В зажигании, Джексон, — Алберт Криптон забирается назад, компанию ей составить, а Ленитроп с Будином прыгают вперед и дергают с места тугим визгливым
— А это еще нах кто? — Ленитроп оборачивается в окно, глядит, как удаляются их голосящие силуэты. — Ты заметил у этой пташки туза пик на щеке?
Будин огибает беспорядки вокруг «Джона 3. Бяки» и кажет всем непременный средний палец. Ленитроп откидывается на спинку, поднимает свинячью маску, как рыцарь забрало, извлекает пачку сигарет из кармана фуфайки Будина, закуривает, устал, поспать бы, и все… За спиной вдруг истошный вопль девушки из Красного Креста:
— Господи, что это!
— Послушай, — Криптон, терпеливо, — насыпаешь чуть-чуть на кончик пальца, вот так, потом зажимаешь себе половинку носика, и-и…
— Это кокаин! — голос девушки взлетает к тревожным высотам, — вот что это! Это героин! Да вы наркоманы!и вы похитили меня!О господи! Это же, как вы не понимаете, это же клубная передвижка Красного Креста!Это собственность Красного Креста! Ох, нельзя же так делать! Яв Красном Кресте работаю! О помогите же мне кто-нибудь! Тут наркоманы! Прошу вас, о! На помощь! Остановите и высадите меня! Забирайте машину, если хотите, забирайте все, только пожалуйста, не…
— Пору ли чуток, — Будин разворачивается и направляет блестящий пистолет на девушку.
— Вы не можете меня застрелить, — вопит она, — хулиган, вы кем себя вообразили — угонять собственность Красного Креста! Пошли бы вы… куда-нибудь и… нюхали свой наркотик… оставьте нас в покое!
— Пизда, — сообщает матрос Будин тоном спокойным и разумным, — ты не права. Я могутебя застрелить. Ага? Итак, ты, значит, работаешь на эту дивную человечную организацию, что взимала по пятнадцать центов за кофе и пончики в Битве при, блядь, Клине,если уж тебе и впрямь охота разбираться, кто у кого крадет чего.
— «Что», — отвечает она гораздо смирнее, нижняя губка дрожит эдак миленько и стервозненько — так кажется Ленитропу, который поглядывает в зеркальце, раз уж Будин опять взялся за руль.
— Ого, а это что, — Криптон же наблюдает за ее попкой, — это что у нас такое, — которая смещается туда-сюда под юбкой хаки: девушка стоит, утвердив длинные свои ноги, — грохочуще-скрипучие 60–70 миль в час плюс странная
— Вас как зовут? — улыбается Ленитроп, добродушный боров.
— Ширли.
— Эния. Здрасьте.
— Тра-ля-ля, — Криптон уже грабит кассу, пожирает батончики «Херши» и набивает себе носки пачками покурки, — любовь в цвету. — Примерно тут Будин лупит по тормозам и пускается неимоверным юзом, жопу грузовика разворачивает к залитой льдистым светом живой картине: часовые в подшлемниках с белыми трафаретными буквами, в белых ремнях, с белыми кобурами, дорога перегорожена баррикадой, к джипу, пригнувшись и вереща в рацию, бежит офицер.
— Блокпост? Да какого хуя, — Будин выкручивает задним ходом, разнообразные добряки для войск сыплются с полок, и грузовик шаткими рывками разворачивается. Ширли теряет опору и валится вперед, Криптон старается ее цапнуть сзади, Ленитроп нагибается за пистолетом на приборной доске, а когда ему удается опять развернуться к окну, девушка уже полураспласталась на переднем сиденье. — Ну и где, блядь, первая теперь? Это что, коробка передач Красного Креста — надо монетку совать, чтоб поменять сцепление, эй Ширм?
— Ой мамочки, — Ширли втискивается между ними, берется за рычаг, — вот так, чурбан. — Позади — выстрелы.
— Спасибо, — грит Будин, и, с вонючим дымящимся визгом стирая с колес резину, они летят дальше.
— Ух, а ты и впрямь нарасхват, Ракетмен, — Криптон, лежа сзади, с улыбкой протягивает Ширли лодыжку, к которой примотан пузырек с кокаином.
— И не говори.
— Нет, спасибо, — грит Ширли. — Мне по правде лучше не стоит.
— Да лана… ай…
— Там сзади «подснежнички» были? — Ленитроп щурится фонарному сиянью впереди. — Солдатня? Что наши солдаты делают в британском секторе, вы не знаете?
— Может, и нет, — гадает Будин, — может, просто Береговой Патруль, ладно тебе, не параной, и так хватает…
— Слышь, глянь, я вот (хлюп) делаю и у меня никакие (хлюп) клыки не вырастают, ничего…
— Ну я не знаю, — Ширли становится на коленки лицом назад, груди подперты спинкой сиденья, одна большая и гладкая рука сельской девахи у Ленитропа на плече для опоры.
— Слушай, — грит Будин, — в чем дело-то — валюта, или наркота, или что? Мне бы просто понять, чего ждать, потому что если держиморды за…
— Только за мной, насколько мне известно. К делам никакого отношения, совсем другие маневры.
— Она роза на ничьеееей землееее, — поет Алберт Криптон, улещивает.
— Зачем тебе к «Путци»?
— Надо со Шпрингером повидаться.
— Не знал, что он тут будет.
— Почему все так говорят?