Радужная Нить
Шрифт:
— Мэй!!! Ю!!! — позвал я, замедляя шаг и переводя дыхание. — Где вы?! Мэй, вернись! Я верю тебе!!!
Прислушался. Тишина и приглушённые крики с дороги, уже и факелы зажглись. Надо помочь Тотемаки собрать войска — а я занимаюсь беготнёй впотьмах. Сначала брат с Юки пропали, теперь эти…
— Мэ-э-э-эй!!! Отзовись! Я не обижу тебя!
Что-то пролетело, ухнув, над моей головой. Совы здесь водятся, но не такого размера! Значит, Фуурин! Ну конечно, если Нэко-мата доставила сюда Ю, то вместе с верным последователем.
Выровнял направление по удаляющейся тени, едва различимой в ночном небе, и припустил бегом.
— Помогите! —
Что-то тёмное выделялось посреди равнины, как раз там, куда я мчался. Оно пошевелилось. Лошадь? Нет, слишком громоздкое. Повозка, в которую всё ещё впряжены волы. Точно! Наверняка, та самая, с белым пологом. И чаша… боги, она ведь за ней и торопилась, а теперь зовёт на помощь! Значит?..
— Я иду, Мэй! Держись, я иду!!!
Я не добежал десяти шагов, как что-то совершенно бесшумно сбило меня с ног.
— Отстань, Фуурин! Не признал, дуралей?!
Шипение, жёлтые глаза полыхнули, крылья распростёрлись надо головой.
— Это тебе Ю приказал?! — я оттолкнул его и встал, голова закружилась. Проклятье! Мерзкий юнец будто того и ждал: налетел на меня сбоку, опять повалил на траву.
— На помощь, кто-нибудь! — отчаянный, полный безнадёжной мольбы вопль заставил меня вывернуться из-под лёгкого птичьего тела, ногой отбросить его в сторону. И услышать шум борьбы и сдавленные ругательства — совсем близко, за повозкой.
Мэй?! Я выхватил малый меч, прикреплённый к поясу ещё там, на дороге. Несколько прыжков — и я на месте. Где она? И кто эти люди, кружащие в хрупком равновесии поединка?
— Ю?
Блеснул клинок… один. Юмеми безоружен! Каким же надо быть подонком, чтобы напасть на него! Вот, почему кричала Мэй. Но что заставило Фуурина задерживать меня вместо того, чтобы присматривать за своим ненаглядным ки-рином?
Совёнок, будто прочитав мои мысли, кинулся на врага — мало того, что вооружённого, так ещё и рослого, в полном доспехе. Свистнул тати, крылатый защитник уклонился, а Ю — это и впрямь оказался он, ханьский наряд ни с чем не спутать — отпрыгнул в сторону, избегая нового удара.
— Бейся со мной, подлец! — выкрикнул я, подбегая к ним и оттесняя друга в сторону. — Я, Хитэёми-но Кайдомару, вызываю тебя на смертный бой! Меч у меня покороче, да чести побольше!
— Кай, погоди! — юмеми только мешал, и я прикрикнул на него.
— Не лезь! В сторону, я не хочу погибнуть из-за тебя!
Противник, замерший при моём появлении, внезапно расхохотался.
— Честь?.. — сдавленно произнёс он, чуть не согнувшись, хотя доспехи тому здорово препятствовали. Надо быть осторожным. Я не ахти какой боец, и защиты никакой. Буду отступать и ускользать, выискивая возможность нанести один-единственный удар.
— А много чести драться с безоружным?
— А много чести заманивать и нападать втроём, исподтишка? — враг распрямил плечи, и, несмотря на темноту, я узнал его. По осанке, по голосу, исполненному праведного гнева… разве можно не узнать собственного брата?
— Хоно?! — я чуть не выронил оружие, шагнул вперёд, но тот двинулся по кругу, точно так же, как в учебных боях. — Что
— А что здесь делаешь ты? — ответил он вопросом на вопрос, словно ударом на удар. — Я пришёл защитить то, что мне принадлежит! Бросил ради неё… впрочем, не твоё дело. Понятия не имею, из какой сказки явились крысы с кошками — и знать не желаю, по крайней мере, сейчас! А вот откуда взялся ты? Хотел воспользоваться моим отсутствием? Я ведь сказал: у тебя есть право — но только, если я погибну! И ты, ублюдок, решил приблизить заветный миг?!
— Это ошибка, брат! Я думал, ты — враг!
— А я продолжаю так считать, — прорычал он и неожиданно сделал выпад в мою сторону. Я отскочил, слишком ошарашенный, чтобы удивляться собственной прыти.
— Опомнись! Мы же едва помириться успели! Я не знал, что это ты! Просто защищал Ю… вы встречались в Тоси, помнишь?
Снова удар, и если бы не Фуурин, появившийся сзади… Напрасно: брат лишь на мгновение обернулся, рассекая клинком… Нет!!!
— Фуурин! — юмеми со стоном упал рядом с мальчишкой. В перьях или нет — а он всего лишь ребёнок! Проклятье! Не успел рассмотреть, что с защитником, как череда молниеносных ударов увела меня в сторону, заставив сосредоточиться на собственных движениях. Ещё несколько мгновений, и я бы не выстоял, но брат знал мои способности лучше меня самого. Он остановился, давая отдохнуть, истязая этой осведомлённостью, предрекающей закономерный конец схватки.
— Да, я никогда не забуду господина Ю и нашу встречу в Тоси! Это он научил тебя платить за добро предательством? Зачем ты вернулся, Кай? Чтобы снова отнять?
— Отнять… что? — выдохнул я, пытаясь расслабить запястья. — Ты и тогда говорил. Речь о завещании… моего отца?
— Так ты знал! — присвистнул он, гневно вспарывая воздух клинком у моих ног. — Падаль! Единственное, что оправдывало ту уверенность, с которой ты принимал от меня покровительство — это неведение! Но ты, выходит, знал…
— Мне сообщили уже после нашего разговора! — умоляюще произнёс я. — Хоно, поверь! Всю жизнь я был убеждён, что ты — мой любимый старший брат, и принимал твою опеку с почтением, как само собой разумеющееся благо. И, знаешь? Мне отродясь не было нужно это проклятое наследство, а сейчас — и подавно!
— Не смей отнимать ещё и мою честь! — взъярился он, и мне снова пришлось пятиться, избегая смертоносного вихря. — Ты… ты достаточно… запятнал свою!
— Чем? — выкрикнул я, обороняясь. — Что я тебе сделал?!
Хономару резко остановился, коротким приёмом подцепив мою косигатану; жалобно звякнув, та канула в траву. Я отступил на пару шагов и упёрся спиной в деревянный бок повозки. Всё. Конец.
— Что?! Будто не знаешь сам! Ты, которому я доверял безоглядно! Которому последний сэн бы подарил, смеясь! Но нет, ты вожделел сокровища, на которое не имел права. Её! — он указал мне за спину.
Боги, как чувствовал!
— Вожделел, но и только! И, если речь о Мэй, то она не вещь! — я встретил его взгляд, осознавая, что сказанное лишь усугубит положение, рассечёт последние связующие нас ниточки, и всё же продолжил. — Она — человек. Живой! С судьбой, рассказ о которой ты полагаешь выдумкой. С умом, пренебрегать которым способен лишь такой надменный тупица, как ты! С чувствами, которым ты не доверяешь. Объясни, как можно любить её и не понимать?