Раджниш Ошо
Шрифт:
Они создают такое напряжение, что вы становитесь просто сумасшедшим. А затем я говорю: Расслабьтесь».
Осознав, что, будучи интегрирован в систему государственных установлений, он не сможет учить и проповедовать, Ошо в 1974 г.
– к 21-летию своего просветления - переехал в ашрам /традиционно: обитель мудрецов и отшельников в Индии, которая обычно располагалась в укромной местности, в юрах или в лесу.
– Авт./ площадью порядка 2,5 га, размещенный в Корегаон парке г. Пуны, находившемся в 80 милях юго-восточнее Бомбея. За несколько лет его община превратилась в крупный центр, способный принимать одновременно до двух тысяч человек. За год до 50 000 человек проходило через эту
Тем не менее, Ошо беседует на лужайке уже только со своими санньясинами; он уже не принимает тех, кто пришел за личным советом или просто хочет поговорить: «Я стал недоступным совершенно умышленно. Я был открыт для всех, но постепенно понял, что это ничего не дает. Я просто не могу помочь этим людям. Когда даешь человеку час, он несет всякую чушь. Но если дать ему всего минуту, он скажет самое важное - так уж устроен разум.
Если я доступен вам весь день, то это все равно, что меня нет. Если же вам приходится ждать встречи восемь, десять дней, само ожидание приносит большую пользу - вы успеваете все обдумать и найти подлинный корень проблемы.
Так часто бывало: у кого-то из вас появляется проблема, он тут же бежит ко мне и говорит о всяких пустяках. За день у каждого бывает тысяча и одна проблема - мелочи, но в первые минуты они выглядят чем-то значительным. Если же хотя бы час подождать, проблема сама собой меняется. Ну а затем возникает следующая... Если я позволю вам бежать ко мне по любому поводу, это не принесет никакой пользы, потому что вы сами должны научиться понимать, что важно и что нужно делать. Это неотъемлемая часть всего, что тут происходит» [«А»].
Одна из ближайших послушниц так описывала место обитания Ошо в Пуне: «...раньше [дом] принадлежал махарадже. Он был выбран, потому что он находился под ветвями гигантского миндального дерева, которое меняло свои цвета, как хамелеон, от красного, оранжевого, желтого к зеленому. Его листья менялись каждые несколько недель, и все же я никогда не видела его с голыми ветками; как только один лист падал, новый, сверкающий, зеленый, уже ждал, чтобы занять его место.
Под листвой дерева был маленький водопад и сад из кусков скал, созданный сумасшедшим итальянцем, которого с тех пор никто не видел. На протяжении многих лет магическое прикосновение Ошо превратило сад в джунгли... с садами с лебедями, белым мраморным водопадом, который ночью подсвечивался голубым светом, и когда вода струилась через маленькие прудики, эти прудики сияли золотистым, желтым светом. Огромные скалы, из заброшенной шахты в Раджастане, возносящиеся вверх и сверкающие на солнце, контрастировали с черными гранитными стенами библиотечного крыла.
Там был японский мостик и водяной поток; сад из роз, которые были всегда в цвету и подсвечивались ночью, так что розы стояли и заглядывали в столовую Ошо, образуя сюрреалистическую картину клоунов в сверкающих цветах.
Там есть протянувшееся через джунгли научно-фантастическое чудо, путь для прогулок с кондиционером и сделанный из стекла. Он был сконструирован, чтобы Ошо мог гулять по саду, не испытывая неудобств от жары и влажности индийского климата. Путь что-то добавлял к тайне этого странного сада, где были белые и голубые павлины, ухаживающие друг за другом в своих экстравагантных танцах; лебеди, золотые фазаны, какаду и райские птицы, все привезенные Ошо со всех концов света санньясинами в качестве ручного багажа...» [404].
Тем не менее, здоровье Раджниша стало заметно сдавать. Он все больше уединялся в своей комнате, которую покидал только дважды в день: утром для чтения лекций и вечером для личных бесед с учениками и посвящения в санньясу. Были созданы терапевтические группы, сочетающие в себе восточное понимание медитации и западную психотерапию. За два года ашрам, по ряду свидетельств, приобрел репутацию «лучшего в мире центра внутреннего роста
Он стал хорошо известен по всей Индии за его яростные речи, изобличающие религиозных консерваторов, но не был известен за пределами Индии. Где-то в 1970 г. он стал именоваться Бхагваном.
Долгое время Раджниш предавался обличению пороков официальной религии, но затем сообщения о непристойном поведении, изнасилованиях, сексуальных оргиях и физическом насилии в его собственном лагере приобрели тревожные размеры. В его общине практиковалось создание групп «общения без правил». На таких группах, проходивших в обитых войлоком и не имеющих окон комнатах подвала Кришна-Хауса в Корегаон парке, разрешалось колотить руками и ногами, кричать и заниматься сексом. Участники рассказывали, что им позволяли избивать друг друга в кровь для предотвращения нервного срыва. Сообщалось даже о переломанных костях. Администрация ашрама официально признала факт насилия, когда объявила, что оно прекратилось после того, как от Бхагвана Шри Раджниша было получено указание, что оно «выполнило свою функцию в общем контексте ашрама как развивающегося духовного сообщества».
Ошо так выстраивал иерархию перехода: «В Пуне было несколько групп, в отношении которых я решал, кому нужно туда входить и в какой последовательности переходить из группы в группу. Это были терапевтические группы: сначала предлагалась терапия тишиной, медитацией. Тем, кто не добивался успеха, предлагались более активные формы терапии. Если и этого было мало, им рекомендовали группы, где можно было бить подушки, плакать, орать... но никого не трогать. Чаще всего этого хватало.
И совсем уж редко попадались люди, которым требовалось что-то еще, которых даже это не очищало. Именно для них ввели терапевтические группы с физическими схватками. Но рядом всегда был психотерапевт, следивший, чтобы никому не причинили вреда. И каждый участник подписывал бланк, где признавал, что пошел на это лечение по своей воле. Никто никого не принуждал. У всех было право выбора.
Эти формы терапии приносили невероятную пользу. Кстати, что бы ни делал человек на этих сеансах, ему все время напоминали о необходимости наблюдения. Внешний мир об этом так и не узнал, не обратил на это внимания, но даже в тот миг, когда человек на кого-то набрасывался, внутри него был безмятежный наблюдатель. Подравшись друг с другом, двое обнимались и рыдали, потому что вслед за жестокостью на поверхность поднималось сострадание.
Что касается сексуальных терапий, то я расспрашивал людей про их переживания - что они чувствовали, что это им принесло. И результаты просто удивительны. Одна женщина призналась, что ей постоянно снилось, как ее насилуют, она просыпалась среди ночи перепуганная, дрожащая, в холодном поту. Это был навязчивый ночной кошмар. Но после нашей терапии фобия исчезла, она стала спать тихо и мирно.
Ее не насиловали группой, но она участвовала в сеансах сексуальной терапии. Это была просто игра, никого там не насиловали. И никого ни к чему не принуждали. Если кто-то хотел выйти из игры, он мог сделать это в любой миг.
Различные группы - не конечная цель, это просто подготовка к медитации. Это не цель, лишь средство избавиться от дурного наследия прошлого. Когда тебя выталкивают из привычного мира, все, что подавлялось, лезет наружу, а мне нужно добиться от вас созерцательности. После очищения наблюдать намного легче.