Раэлит с Титаника
Шрифт:
– Я смогу о себе позаботиться, Анастасия, и при необходимости смогу обезопасить тебя. Не принимай никаких решений сейчас. Расскажи, что случилось и я все сделаю.
Немного поколебавшись, девушка опустила глаза свои руки, спрятанные в ладонях Эдварда. Его кожа была теплой и сухой на ощупь.
– Я встретилась с раэлитом.
– Что он тебе сказал? – спокойно задал свой вопрос писатель, но в голосе чувствовалось напряжение, будто мужчина знал то, о чем пока не догадывалась его собеседница, но очень хотела это узнать. Возможно, догадывалась, но так и не успела или не успела себя заставить. И это странным образом Эдварда тяготило, а, скорее, даже злило. Во всяком случае, Анастасии показалось, что он именно
Прищурившись, девушка подозрительно уточнила:
– Вам известна деятельность раэлитов!?
– Тех, которые на самом деле не принадлежат к раэлитам? Да, мне известно об их деятельности, - спокойно подтвердил ее опасения Эдвард. – И мне удивительно, что вы ввязались в подобные…кхм…раскопки. Признайте, жажда любопытства и контента порой играет жестокую роль. Я так понимаю, вы узнали, что они планируют провести здесь свой эксперимент по клонированию человека.
Она нервно кивнула, соглашаясь с мужчиной.
– Как вы вышли на Виталия?
– Вам и это известно?
– Виталий брат моего давнего друга. Он попал в эту секту и с тех пор не может ее покинуть. Единственный раз, когда ему удалось вырваться, сектанты пришли в его дом и перерезали всю семью, пригрозив ему, еще большей расправой в недалеком будущем. Какое-то время Виталий занимался поисками человека, которому можно было бы слить информацию, кто не побоялся бы ее опубликовать и при этом не искажая материал. Я советовал ему обратиться к Гордеенко.
– Вы знаете Руслана?
– Сталкивались пару раз по работе. Так откуда вы узнали о Виталике?
– Мне позвонил Гордеенко.
– Вот оно как. Мир значительно теснее, чем кажется на первый взгляд.
Анастасия поежилась и увереннее заговорила:
– Я давно знакома с Русланом, и он сказал, что есть материал для моего блога. Назначили время и место. Я, честно говоря, не планировала ни во что влезать, но…
– Но все же влезли, - сухо произнес Эдвард, перебивая девушку. – Вы хоть на мгновение отдавали себе отчет в действиях? Вы влезли в тайны секты, которая прикрывает свою деятельность другой сектой. Они занимаются незаконной деятельностью, убирают невольных свидетелей.
– Какой теперь в этом смысл? – негодующе воскликнула девушка, вырывая руки из ладоней мужчины. – Я здесь лишь для обзоров и интервью, я не собиралась накрывать всяких мафиози. А теперь получается, если я опубликую данные, то на меня откроют охоту.
– Боюсь, что это сделают раньше, - Эдвард поджал губы и подумав, уточнил. – Вы записывали разговор?
– Да, - она продемонстрировала небольшую флешку из диктофона.
– Воспользуйтесь моим компьютером. Отправьте данные своему покровителя и Руслану на случай, если с вами что-нибудь случится, они дадут ход расследованию.
– Вы слишком много знаете для простого писателя.
– А я и не простой, я мега-популярный. Копию, кстати, сохраните мне. У меня есть резервная почта на экстренные случаи.
Он достал ноутбук и отдав его Анастасии, прошелся по комнате. Пока девушка лихорадочно направляла письма Дрэкенсу и Гордеенко, Эдвард молчал. Романову он знал давно, пусть и не лично, доводилось пересекаться с ней на различных светских мероприятиях и был неплохого мнения о ретивой блогерше. После неожиданной встречи в библиотеке, писатель сам не понял, что заставило его подойти к девушке и заговорить с ней. Обычно он избегал ненужных встреч и общения, предпочитая одиночество. Но что-то в этой чертовке его привлекало, помимо честности. Да, он не соврал, когда говорил, что знаком с ее работой, которая прекрасно соединяла в себе творческий потенциал и профессионализм. Каждый ролик, каждый новый пост нес в себе неизменно непредвзятое мнение. Анастасия Романова была широко известна, особенно после романа с мультимиллиардером Робертом Дрэкенсом. С удивлением
Эдвард не скрывал, что недолюбливал женщин за их меркантильность. Впрочем, он допускал мысль, что не все девушки подобные и в мире еще возможны искренние отношения, выстроенные на честности, уважении и добропорядочности. В случае с Анастасией он надеялся уличить ее, именно поэтому заговорил с ней в библиотеке, но его ожидало разочарование в собственной теории. Романова держалась вежливо и естественно. Но было ясно, что в ее душе идет мучительная борьба. Она не умела скрывать своих чувств и была явно напряжена. Для человека более-менее внимательного, не составило бы труда прочитать, но поскольку большинство пассажиров первого класса беспокоились лишь о себе, никто не обратил бы внимания на блогера, пусть даже миллионника.
После знакомства и приятного разговора в библиотеке, Эдвард впервые за последние десять лет задумался о выходе из «своей зоны комфорта». Одиночество порядком утомляет и времяпрепровождение с Анастасиейбольше похоже на падение в бездну. Если он скажет ей, что никогда еще у него не было подобного периода в жизни, после которого не остается ни одного человека, который стал бы для меня братом и сестрой, согласилась бы она скрасить его одиночество. Предложение взять интервью, Эдвард расценивал как пробный шаг – они могли бы узнать друг друга получше и, если все удачно сложится, можно сходить на свидание. Они как-то встретились в ресторане. Она посмотрела на него огромными голубыми глазами, полными обожания, словно пытаясь что-то сказать, но не могла. Она выглядела так трогательно и так беззащитно, что Эдвард не смог удержаться от смеха. Проходя мимо него, девушка нежно улыбнулась, а сердце сделало кульбит. К сожалению, Анастасия спешно покинула ресторан и мужчине не
Но встретив девушку сегодня бледную как смерть и испуганную, Эдвард поспешил протянуть ей руку помощи. Он не мог поступить иначе.
– Я все, - Анастасия отставила ноутбук в сторону.
– Может быть поужинаете со мной, - не то спрашивал, не то утверждал мужчина, обернувшись к девушке. Его взгляд казался пронзительным и ясным, как никогда прежде. Я не могла отвести глаз от его глаз и ощутила острое желание присесть, но, увы, она и так сидела. Под его взглядом Анастасия почувствовала себя неловко, словно бы почувствовала оголенный нерв, а затем вдруг произошло то, чего не произошло бы, если бы он просто смотрел ей в лицо, а не заглядывал в душу. Анастасия закрыла глаза и склонила голову набок. Вид у нее при этом сделался такой, словно она думает о чем-то важном.
– Я настаиваю, - Эдвард усмехнулся.
– Вы остались? – Иван петров улыбнулся.
– Он мне не оставил выбора.
Мужчина заметил, как изменилось выражение лица Анастасии. Ей явно приятна была компания Рассела Роуссбери-Рэйнальдса. Она отзывалась о нем тепло и дружелюбно, и ее можно было понять — Эдвард обладал привлекательной внешности, привлекающей женщин, и вел себя обходительно, подобающе джентльмену.
Эдвард выглядел привлекательно и дорого, но Анастасии почему-то вспомнилась маленькая смуглая женщина с наброшенным на ночную рубашку передником, которую она видела в музее. Писатель излучал какую-то необычайную силу. Неудивительно, что она может очаровать и убедить кого угодно. У него все черты и приемы, свойственные формированию художественного произведения, как и у стихов. Но даже там, где это не нужно, у него есть особенности, характерные для художника интонация, которая всегда присутствует в тексте. В сущности, это его голос.