Рагнарек
Шрифт:
"Иэрнэ, значит... Помнится — отец как-то рассказывал про эльфа с таким именем... Или все же про эльфийку? Конечно, склерозом пока не страдаю, но за такое количество лет не грех и позабыть... Ладно, очухается сие чудо да стихнет дождик — приволоку его к себе, познакомлю с Игроками, порасспрошу..."
И вдруг что-то незаметно изменилось, вселяя тревогу. Том насторожился. Привычный, хотя и забытый озноб дернулся в мозгу, засвистел сигналом тревоги. Сколько времени уже не звучал этот проклятый сигнал! Шепнув дремлющему
Том слушал тишину, но кроме шума дождя ее нарушало только сопение обкурившегося сотоварища... И только ощущение Силы пульсировало в затылке, да холодок сзади на шее, словно от присутствия меча. Похоже — не Крагер, Райен не стал бы столько времени ожидать, уже вопил бы "Скоро ли следующие тренировки?!"
Ожидание становилось невыносимым, и тогда Том резко ударил ногой, вышибая дверь и выскакивая под холод небесных потоков и еле различая за ними смутный силуэт с мечом в руке. Зыбкая фигура в дожде качнулась вперед, и плащом рванулись в стороны огромные перепончатые крылья. Молча.
— Я — Томас Слипер из клана Сэлета! — громко выкрикнул Том.
— Козел! — прозвучало в ответ. — Я же мог тебя сдуру зарубить! Что это ты двери пинками выносишь, словно Лютер! Жить надоело?
— Напротив, нетопырь недорезанный!
И оба, сунув мечи за пояс, кинулись в объятия друг другу.
— Томми!
— Феникс!
— Ты-то как тут?
— Я-то с друзьями, а ты?
— Преследовал тут одного... одно...
— Вечного?
— Вроде бы. Ощущение горит, но — непохожее на наши.
Том заметил, что стало чуть темней, но дождь перестал совсем. Хотя нет, шумит по-прежнему. Просто Феникс поднял свои крылья, укрывая друга от холодной купели. А затем крылатый кивнул:
— Может, в парадное зайдем? Че зря мокнуть?
Глава 5
Элдхенну надоело кружить на высоте и он спланировал к старому Храму. И — надо же! — на крыше Храма деловито восседал Жека, пожирая продуктовый НЗ из своего рюкзачка.
— Жека! — завопил Темка.
— Салют компани!.. — малыш лениво махнул в ответ рукой вместе с бутербродом.
Тема не сдержался, и после спуска на землю с пол-часа гонял пинками милого Женечку вокруг всего Храма. И лишь утомившись, друзья разожгли костер и присели поболтать и пожарить шашлыки.
Женька полюбовался на полную луну, висящую в небе, и вдруг коротко взвыл. С неба шмякнулась какая-то перепончатокрылая дрянь с шипами и когтями, дернулась и замерла.
— Как это ты? — удивился Тема.
— Да, один мужик клевый тут научил...
Торчать на дожде было не резон, и Том вместе с Лассарой зашли в парадное. Из-под свода метнулась летучая мышь и кинулась в серое дождливое небо. Том вздрогнул.
И вдруг серые тени вырастают словно из-под земли. Приказным тоном орут:
— Именем Эру Единого, Илуватара и Владетеля Арды, Вы арестованы и подлежите немедленному уничтожению!
— Интересно, за что же?
— Вы осмелились выпустить из заточения Врага Мира! Этому нет прощения! Приготовься умереть!
— Знаете, в чем ваша ошибка? — спросил Том у посланцев Эру. И, не дожидаясь даже недоуменных взглядов, ответил, выхватывая эспадрон:
— Вы слишком долго разглагольствовали! Настолько долго, что позволили мне вытащить клинок, и теперь я буду сопротивляться!.. И посмотрим, кто кого, ведь вы привыкли воевать с безоружными, преподобные майяр!
Это было откровенное оскорбление, но Том на это именно и рассчитывал: ослепленный яростью противник чаще допускает ошибки.
Но бой закончился, даже не начавшись: чья-то тяжелая рука точными ударами "отключила" всех трех посланцев. Когда майяры осели на землю, за их спинами оказалось рослое человекоподобное существо в черной рясе и шлеме с решетчатым забралом, скрывающим лицо...
— Не бойся меня! Я пришел, чтобы защитить тебя: ты спас из заточения нашего Учителя!..
— Я и не боюсь, — спокойно ответил Том...
— Я и не боюсь... — эхом отозвалось в парадном современного дома. Говорил обкурившийся мальчишка...
— Я и не боюсь. Просто стыдно, как же я мог опуститься до такого.
Том в изумлении глянул на надевающего кепи паренька, а тот продолжал:
— Обкурился, как последняя свинья. Искал, вишь ли, забвения от своей и чужой боли.
— А разве бывает чужая боль? — мягко спросил Феникс.
Изумленный взгляд:
— Ты говоришь, как Учитель. Ты из его народа?
— Я — Феникс Лассара, Вечный без клана...
Том изумился, что друг внезапно решил раскрыться совсем незнакомому пацану, но вдруг сообразил, что взгляд Феникса направлен куда-то за спиной мальчишки. И лишь затем полыхнуло. Не озноб, а жар, словно вылили кипящее олово. Медленный поворот головы.
Из стены медленно выходило ОНО — сверкающий силуэт, словно тончайшая человеческая оболочка наполнена расплавленным, кипящим металлом. Бесстрастные глаза — просто объемный рельеф на золоте лица — внезапно полыхнули желтым сиянием и вновь угасли. Символом могущества — тонкая золотая корона, растущая прямо из головы, являющаяся продолжением лысого сверкающего черепа.