Ракеты и люди
Шрифт:
Труднее всего обстояли дела с освоением ракетной техники на заводе. Завод был третьим и во многом определяющим структурным блоком НИИ-88. Заводские кадры — руководители и рабочие — были воспитаны на традициях артиллерийского производства, мы шутили: «петровско-демидовская технология «.
В 1941 году основная часть артиллерийского завода № 88 была эвакуирована. В Подлипках велись в основном ремонтные работы вооружения. К концу войны завод частично восстановился и было организовано серийное производство автоматических зенитных пушек. Заводским кадрам предстояло переучиваться.
Новая техника требовала системного подхода
Нарекания на медленную перестройку завода сыпались и сверху и снизу. Формально завод имел своего директора и главного инженера. Но все равно считалось, что в ответе за все Гонор. Главные конструкторы жаловались, что завод медленно и очень некачественно выполняет их заказы.
В первые годы работы над ракетной техникой практически никто из руководителей, критикующих завод, не мог конкретно сформулировать, что нужно сделать для повышения культуры производства, определить роль каждого начальника цеха, мастера и рабочего. Было слишком много общих решений.
Устинов беспощадно расправлялся с начальниками цехов и производств за грязь и бескультурье. При посещениях завода он начинал с туалетов. Обычно в цехах задолго до подхода к туалету разносился характерный «аромат». В самих туалетах надо было ходить по лужам. Устинов приходил в ярость и гремел: «Какой сортир, такой и начальник цеха. Пока не добьетесь образцовой чистоты в своих сортирах, не будет чистоты и в цехах».
С тех пор прошло очень много лет. Проблема чистоты общественных туалетов на наших заводах и в институтах так же, впрочем, как и в стране в целом, не решена. Это оказалось куда труднее, чем создать самое грозное ракетно-ядерное оружие и завоевать мировой приоритет в космонавтике.
Явный дефицит культуры, общей производственной чистоты и гигиены до сих пор является одной из причин низкого качества многих отечественных изделий. За время войны и в последующие годы забота об элементарном комфорте в цехах, создание рабочему достойной и привлекательной общей обстановки считались излишней и непозволительной роскошью. Затраты на чистоту, комфорт, элементарный сервис с лихвой окупаются повышением производительности и качества.
Союз с наукой
Выше я уже упоминал, что весной 1947 года положение в советской науке резко изменилось. Усилился партийно-государственный контроль за поведением и настроением ученых. Более защищенными от обвинений в «раболепии перед Западом и капиталистической культурой» считались ученые, привлеченные к работам по важнейшим оборонным программам. Предложения ЦК и министерств об участии в работах по ракетной технике ученых Академии наук и вузов нашли поддержку в ученых кругах по трем причинам: во-первых, причастность к таким работам для ученого служила своего рода подтверждением его благонадежности; во-вторых, эта новая область деятельности действительно оказалась крайне благодатным полем приложения творческих сил, освобожденных от текущей производственной загрузки; в-третьих, включение в планы работ под грифом «совершенно секретно» усиливало авторитет научной организации на уровне района, города и области при решении массы хозяйственных
По этим, а может быть, и другим причинам тогдашний президент Академии наук Сергей Иванович Вавилов обратился к Устинову с просьбой разрешить посещение НИИ-88.
С.И. Вавилов был избран президентом Академии наук СССР 17 июля 1945 года. Это случилось вскоре после того, как его предшественника на этом высоком посту академика В.Л. Комарова вынудили подать в отставку из-за неудачного выступления в Кремле по случаю празднования 220-летия Академии наук. Отстранение Комарова было проведено по личному указанию Сталина. Кандидатуру же С.И. Вавилова на пост президента Сталин одобрил, несмотря на то, что его старший брат Николай Иванович Вавилов — всемирно известный генетик — был арестован, осужден на 15 лет «за вредительство в сельском хозяйстве» и умер в Саратовской тюрьме. Академик С.И. Вавилов был ученым с мировым именем. Он возглавлял Государственный оптический институт и ФИАН — Физический институт АН СССР.
Вавилов направлял и координировал все основные исследования в области оптики и принимал непосредственное участие в становлении оптико-механической промышленности.
Оптико-механическая промышленность с начала войны находилась в ведении Наркомата вооружения. Поэтому Устинов знал Вавилова раньше и считался с его мнением не только потому, что тот был президентом Академии наук.
Во время войны и в первые послевоенные годы руководители оборонных отраслей промышленности и, прежде всего, Наркомата вооружения почувствовали, какой силой обладает творческая научная мысль в союзе с производством.
Ракетная техника для Вавилова представлялась областью, которая позволяла широко проводить исследования по целому ряду новых научных направлений. О Вавилове говорили, что он обладает большой смелостью и настойчивостью, если считает перспективными вновь открывающиеся возможности в соединении науки с техникой. Еще в 1933 году именно Вавилов был назначен председателем комиссии по изучению стратосферы при Президиуме Академии наук. Тогда это представлялось очень важным новым направлением.
Королев не любил что-либо рассказывать о своей научной деятельности времен работы в РНИИ. С его работами тех лет мы знакомимся по литературным, архивным материалам и исследованиям его биографов.
А между тем Королев мог напомнить Вавилову о Всесоюзной конференции по стратосфере, которая состоялась в Ленинграде в 1934 году. Именно Вавилов организовал эту конференцию. На ней выступил с докладом о ракетном стратосферном самолете никому тогда не известный инженер Королев. При встрече в НИИ-88 о тех далеких событиях между Вавиловым и Королевым разговора не было. Трудно сейчас сказать, почему Сталин поддержал кандидатуру Вавилова в президенты Академии. Для Академии и всей советской науки того времени этот выбор оказался удачным.
В 1947 году мы уже сознавали себя составной частью нарождающегося научно-технического и производственного сообщества, которое впоследствии получило название военно-промышленного комплекса. Вавилов был первым президентом Академии наук, который осуществил практическое соединение фундаментальной науки с интересами военно-промышленного комплекса.
Надо полагать, что сотрудничество Вавилова с влиятельными руководителями военно-промышленного комплекса облегчили ему защиту Академии и многих ученых от новой волны репрессий.