Рандеву с водяным
Шрифт:
— Особых? — насторожилась Мариша. — А что, вообще-то скандалы бывали?
— А в какой семье их нет? — пожала плечами Катерина Николаевна. — Характер у Светы взрывоопасный. Но человек она добрый, отходчивый. Поэтому Миша, когда она из-за чего-то взрывалась, не противоречил. Света покричит с полчасика, потом Миша чего-нибудь смешное скажет, и ей самой смешно уже делается. Глядишь, она уже и смеется.
— Ну из-за последней шутки ее муженька ей долго смеяться не захочется, — пробормотала Мариша.
— Я просто не представляю, как он мог променять
— А почему вы так уверены, что он именно к ней ушел? — спросила я.
— А потому что я их вместе видела! — воскликнула Катерина Николаевна. — Еще до того, как Алена у нас дома появилась. Дура я была, что тогда не придала этому значения.
— Постойте, — перебила я ее. — Светлана нам говорила, что Алена появилась у вас в доме в качестве подружки ее дочерей.
— Да, так Алена нам представилась, — кивнула головой Катерина Николаевна. — Но только ведь она и соврать могла. То есть я хочу сказать, что она могла быть любовницей Миши, а втереться в доверие к Карине с Варенькой просто для того, чтобы иметь свободный доступ в дом своего любовника.
— Хм, — покачала головой я. — А где вы, говорите, видели Алену с Мишей?
— Так в том-то и дело, что возле университета, где девочки учатся, — сказала Катерина Николаевна. — Поэтому потом, когда она у нас дома появилась, я и подумала, что Миша с этой Аленой разговаривал просто потому, что Алена подруга наших девочек и что Миша познакомился с Аленой там же, в университете. Вот и выбросила из головы. И Свете ничего не сказала. Да, впрочем, если бы и сказала, то она не насторожилась бы. Потому что к хорошему привыкаешь быстро. А что ни говори, до поры до времени Миша был хорошим мужем.
— А вы сами что делали возле университета? — думая о чем-то своем, рассеянно спросила Мариша у домработницы.
— Я? — задумалась та. — Я уже и не помню. Хотя конечно! Я в тот день по просьбе Светы ездила заказывать торт ко дню рождения Вареньки. Знаете, такой специальный торт с надписью. Мы к каждому празднику заказываем торты у одной женщины, которая печет их дома. Они у нее очень вкусные и нарядные. Ну и, конечно, свежие. Получается немного дороже, чем в магазине, но ее торты, поверьте, того стоят. А на обратном пути я решила заехать за девочками, чтобы подвезти их после занятий домой.
— У вас есть машина? — между делом поинтересовалась я.
— Да, старенькая «шестерка». Света летом отдала мне свою машину, а себе купила другую, «Вольво», но тоже неновую. Трехлетнюю. И что-то в этой машине с самого начала не заладилось, потому что она больше в мастерской простаивала, чем Света на ней ездила.
— Странно, — сказала я. — «Вольво» считается надежной машиной.
— Вот, вот, — с готовностью откликнулась домработница. — Все знакомые в один голос твердили, что странно. А только теперь я понимаю, что это была не просто странность, а знак свыше, чтобы нам всем быть поосторожней. Ведь такая беда на нас свалилась!
И она снова принялась вытирать глаза платком.
— Черт с
— А они вам никак не намекали, что собираются бежать из дома? — спросила я у всхлипывающей Катерины Николаевны.
Та отрицательно помотала головой.
— С тех пор как появилась эта Алена, девочек словно подменили, — наконец ответила она. — Раньше-то они мне все свои секреты выкладывали. А тут словно воды в рот набрали.
— Но вы видели, что у них какая-то тайная мысль появилась? — спросила я.
— Ну, видела, — кивнула домработница. — Так мне и в голову не могло прийти, что они задумали. Думала, подарок мне ко дню рождения готовят. Вот отсюда и лица такие загадочные. А они, видимо, про мой день рождения и забыли совсем.
— А он у вас когда?
— Да неделю назад уже был, — махнула рукой Катерина Николаевна. — Я чего и плачу-то. Что бы там Карина с Варенькой себе ни надумали, но меня поздравить с праздником они бы обязательно поздравили. Они всегда поздравляли. Вот я и думаю: а живы ли вообще наши девочки?
И она снова зарыдала.
— Живы! — уверенно сказала Мариша. — Конечно, живы. Какая корысть убивать двух славных пухленьких девушек? Их можно использовать как-то иначе. И с большей пользой и приятностью.
Не сказать, чтобы ее слова как-то особенно утешили Катерину Николаевну, но рыдать она перестала.
— Что? Что ты хочешь сказать? — прерывающимся голосом спросила она у Мариши. — Что девушек похитили? Но мы же не в Средней Азии!
— А вы выйдите на улицу, — посоветовала Мариша. — И я поручусь, что из десятка встреченных вам людей двое-трое обязательно будут смуглыми южанами. А у них кровь горячая, а нравы простые.
— Вы ведь уверены, что девушки не поздравили вас с днем рождения не по своей воле? — спросила я у домработницы.
— Ясное дело, обязательно поздравили бы, будь у них такая возможность, — кивнула она.
— А раз не поздравили, значит, у них такой возможности не было. Значит, они находятся в плену. Требование о выкупе вам поступало?
— Нет, нет, я ни о чем таком ничего не знаю, — ошеломленно сказала Катерина Николаевна. — Нет, никто денег на выкуп за Карину и Вареньку не просил. Света бы мне точно рассказала.
— А раз так, значит, их похитили с целью развлечения, — сказала Мариша. — Вы не беспокойтесь, судя по фотографиям, обе девушки довольно крепкие физически и к тому же милашки. Так что, думаю, похитители будут с ними хорошо обращаться, чтобы прослужили подольше.
И, оставив совершенно шокированную домработницу раздумывать над нашими словами, мы смылись вместе с письмом от пропавших сестер. Оказавшись в «Опеле», который верно дожидался нас на улице, мы первым делом перечитали письмо. Ничего нового нам из него узнать не удалось. Тон письма был весьма бодрым. Если девушкам и грозила какая-то опасность, то они о ней явно не подозревали.