Рандеву с водяным

Калинина Дарья Александровна

Делон повернулся к нам.

— Идите спать, — приказал он нам. — Когда сестры вернутся, я вас позову.

Мариша открыла рот, чтобы возразить, но Делон опередил ее.

— Идите! — повторил он с таким грозным видом, что нам не оставалось ничего другого, как уйти.

Дорогу нам показала одна из девушек. Она отличалась неразговорчивостью и вообще была какая-то хмурая. Кажется, она приняла нас за конкуренток, и ей это здорово не понравилось. Грубо ткнув пальцем в дверь нашей комнаты, девица исчезла, даже не показав, где у них ванная и прочее.

— Шлюха, —

сердито проворчала Мариша ей вслед. — Одно слово, что шлюха.

Мы скинули сумки на пол и огляделись. Мы оказались в комнате с мебелью, вызывающе обтянутой красным бархатом. Занавески на окнах были из того же красного бархата, но ткань во многих местах безжалостно прожжена сигаретами. И вообще в комнате царил жуткий беспорядок. Кругом валялись пустые бутылки из-под спиртного, пачки сигарет, натыканы грязные пепельницы, кожура апельсинов и бананов, а также использованные бумажные полотенца.

Кровать выглядела соответствующим образом. Больше всего она напоминала поле битвы и одновременно помойку.

— Ты как знаешь, а я на эту простыню ни за что на свете не лягу, — сказала Мариша, изучив подозрительные пятна на постельном белье. — Совершенно точно тебе скажу, что тут можно подцепить какую-нибудь не изученную европейской наукой гадость.

— И даже не одну, — со вздохом согласилась я. — А где мыться? Купаться идти холодно.

И в самом деле, если днем солнце припекало почти по-летнему, то сейчас в воздухе чувствовалась осенняя прохлада. Идти купаться к морю нам решительно не хотелось.

— Можно поискать, где у них тут кухня, — предложила Мариша. — Ужасно есть хочется.

Есть мне тоже хотелось. Одних сандвичей, которыми нас угостил Делон, за целый день было явно недостаточно. И мы, осторожно выбравшись из своей комнаты, направились наугад по коридору. Кухню мы нашли довольно быстро. В общем площадь дома и соответственно площадь первого этажа была не так велика. От силы около ста пятидесяти квадратных метров. На кухне хлопотало двое мужчин, которые готовили какое-то ароматное блюдо. По виду мясо. Жирное и обильно посыпанное перцем.

Наше появление поваров не удивило. Один из мужчин указал нам на кастрюлю, стоящую на плите, а потом на блюдо с порезанными печеными лепешками из белой муки. Мы взяли того и другого и исчезли из кухни. Из кастрюли мы зачерпнули нечто вроде супа харчо, но только вместо риса тут была положена белая фасоль. С пряностями и чесноком повара определенно переборщили, но нам после длительной голодовки эта еда показалась даром небес.

Покончив с едой, мы почувствовали, как нам хочется пить. Но выйти в огромную общую залу, где располагался и бар, мы не решились, так как Делон нам велел сидеть в комнате и носа не высовывать. А злить нам его не хотелось.

— Можно поискать комнату сестер Цветиковых, — сказала Мариша. — Может быть, у них там припасена бутылка минералки. Кстати, мы можем их там и подождать.

Так как ничего другого нам в голову не пришло, то мы отправились искать комнату сестер. К счастью, комнаты в доме никто не запирал. И осмотревшись в

двух или трех, мы наконец в одной из комнат увидели еще не до конца распакованный чемодан. В самой комнате было гораздо чище, чем в той, куда поселили нас. Если сравнивать, то вообще просто стерильная чистота. К тому же на столе возле кровати стояла не вскрытая бутылка какой-то газировки.

— Мне тут нравится, — сказала Мариша, выпив одним махом половину бутылки и отдав оставшуюся часть мне. — Переселимся сюда?

Но для начала мы все же поискали паспорт обитательницы этой комнаты. Разумеется, никаких документов мы не нашли. Но все равно решили переселяться. Перетащив свои сумки, мы уселись в два кресла и приготовились ждать хозяйку комнаты. Но постепенно еда и тепло сделали свое дело, и мы погрузились в дремоту.

Проснулись мы от громкого вопля у нас над ухом. Я открыла глаза и недоуменно вытаращилась на блондинку, смотрящую на меня. За окном уже виднелись лучи восходящего солнца. Сама блондинка была бледной, с синяками под глазами, и ее покачивало то ли от усталости, то ли от выпитого. А скорей всего, и от того, и от другого вместе. Волосы блондинки были подстрижены в длинное каре. А сама она мне определенно кого-то напоминала.

— Что вы делаете в моей комнате? — спросила у нас девица, плюхаясь на кровать. — Убирайтесь! Дайте поспать. Будьте людьми, проваливайте.

— Ты Цветикова? — спросила у девушки Мариша. — Карина или Варя?

— Меня сегодня трахало по очереди пятеро вонючих турок, — простонала девушка, зарываясь с головой в подушку. — Так что отстаньте. Я хочу спать.

— Мы не уйдем, пока ты нам не скажешь, — настаивала Мариша.

— О господи! — простонала девушка. — Что вам от меня нужно? Да, я Цветикова. Но вы можете звать меня Марией. Я к этому имени больше привыкла.

Что-то неясное шевельнулось у меня в голове.

— Маша? — переспросила я. — Ты из Питера? С Ириновского проспекта?

Девушка замерла в кровати и открыла один глаз. Кажется, упоминание об Ириновском проспекте задело какие-то чувствительные струны ее души.

— Тебе привет от Валерика, — развила мою тему Мариша. — Он здорово на тебя зол, ведь ты смылась и даже не попрощалась.

— Откуда вы меня знаете? — настороженно спросила у нас девушка. — Это Валерка вас прислал ко мне? Так можете ему передать, что я тут зарабатываю такие бабки, которые на его вонючем Ириновском мне могли только присниться.

Мы с Маришей переглянулись. Девушка даже не попыталась отнекиваться. Это была Маша — пропавшая проститутка с Ириновского проспекта. А вовсе не одна из сестер Цветиковых.

— А твоя сестра, она кто? — спросила Мариша. — Тоже проститутка?

— Конечно, — пожала плечами Мария. — Только я ее совсем не знаю. Меня привел к Алене один мужик, а ту, мою так называемую сестренку, Алена нашла где-то сама.

— Но почему вы уехали из Питера по подложным документам? — спросила я.

— А я почем знаю? — пожала плечами девица. — Мне заплатили, чтобы я выехала из страны под чужим именем.