Ранее известная как Америка
Шрифт:
Я заметил на шоссе, к востоку от съезда 42-А, фигуру человека, прокладывающего свой путь через лабиринт древних моделей буровых установок.
– Беженец, – повторил Джаред.
– Или просто захолустник, – сказала Аннали, поправляя челку, мешающую глядеть в визор. Джаред покачал головой. Он все не хотел сменить тему разговора: – Ну какой захолустник стал бы носиться по Кранчтауну средь бела дня?
– Наверное, тот, которого пронесло, – сказал я, и Аннали закатила глаза. И все же почти каждую неделю КС оглушали шокером очередного туриста из глухомани, пробирающегося в наши туалеты или крадущего туалетную бумагу. Однажды я открыл дверцу душа и обнаружил там голую женщину, смывающую
– Не-а. Беженец. – Джаред снова чихнул. В том же месяце, когда родился Джаред, Корпорация «Кранч снэкс и фармасьютикалс©» допустила худшую за всю историю своего существования экологическую катастрофу, сбросив в реку двести тонн токсичных химикатов. Младенцев из Риверсайда всегда можно отличить по звуку, который они издают, когда дышат: они будто всасывают воздух через мокрый носок [3] . – На что поспорим, что иностранцы начнут сбегать из Федерации? Содружество стало отключать электричество от Чикаго до Виннипега из-за новой Резолюции по безопасности [4] .
3
А также через невусы.
4
Первое убедительное свидетельство того, что последующее повествование разворачивается в период с апреля по май 2084 года. В начале апреля 2084 года Содружество предприняло чрезвычайную меру по отмене санкций против одного из своих самых стойких союзников в ответ на агрессивные маневры русской военной техники у побережья Массачусетса.
– Содружество всегда угрожает отключениями, – отметила Аннали.
– Сейчас это не просто угроза, – упорствовал Джаред. – Половина Федерации сидит без света. Серверы упали.
– Спам, – сказал я, – нельзя доверять всему, что пишут в новостях. Разве тебе никто этого не говорил?
Джаред пожал плечами, мол, поживем – увидим.
– Кроме того, Кадровая служба подняла бы тревогу, – сказал я, главным образом чтобы убедить себя. Я не беспокоился о пройдах – никому, независимо от того, насколько его колбасит от наркоты, не придет в голову атаковать Кранчтаун, со всеми его силами безопасности, сторожевыми башнями и громилами из КС, расхаживающими по улицам, демонстрируя свое вооружение (но не забывая при этом улыбаться!).
Проблема с иностранцами была проста: они разносили болезни. Когда я был ребенком, несколько сотен отчаявшихся захолустников, спасавшихся от насилия на границе с Синопек-ТеМаРекс аффилиэйтед, добрались до Кранчтауна 407. Совет директоров поместил их на Пригорок, и через неделю половина из нас слегла с вирусом C-1, одним из худших когда-либо существовавших супергриппов. Две тысячи крошек умерли менее чем за неделю. Теперь иностранцам требовалось пройти через карантин, даже если они были здесь проездом.
– Их тут двое, – внезапно сказала Аннали. – Высокий и коротышка.
Я немного увеличил масштаб изображения. Она была права: пока я смотрел, тень то расходилась надвое, то снова сходилась.
– Может быть, это карлик, – сказал Джаред.
– Или хоббит, – заметил я. Несколько лет назад Билли Лу Роупс где-то откопал несколько старых книг, настоящих, сделанных из бумаги, одна из них называлась «Хоббит». Мне так и не удалось привыкнуть к чтению, ведь текст не двигался и не прокручивался, не давал ссылку на видео (он даже не мог прочитать себя вслух!), и все же мне понравилась картинка на обложке и запах страниц – он напомнил о старых картах моей мамы.
– Или ребенок, – сказала Аннали.
Эта
И тут смартбраслеты на наших запястьях послали световое предупреждение. До ежедневной авторизации оставалось пятнадцать минут.
– Думаю, нам пора, – сказала Аннали.
– Давай, шевелись, – вздохнул Джаред. Еще один день в раю.
2
Я стал аферистом по очень простой причине: я не преуспел ни в чем другом.
Большинство ученых дали бы человеческой расе от ста пятидесяти до двухсот лет, максимум. Почти все согласились бы: то лучшее, что было в истории человечества, осталось позади. Как однажды сказал ходячий контрацептив Дэн Риджес: «Мы подошли к занятию оральным сексом не с того конца». Трудно было представить себе время, когда люди только начинали двигаться в сторону прогресса, когда кульминация была перспективой не слишком отдаленного будущего. Когда у нас еще было это будущее.
Теперь же мы на какое-то время оказались в липкой, вонючей посткульминационной части человеческой истории, и никто не мог этого отрицать.
Но иногда, по утрам, я почти забывал об этом.
Мы присоединились к толпе, которая стекалась к Производственному комплексу Кранч 407, тысячи людей единой массой двигались по узким улочкам Пригорка. Циркулярные пилы исполняли свою привычную электрическую музыку: после всех проблем со втискиванием в узкий проход КС было поручено расширить изначальный размер дверного проема. На каждом углу старые голопроекторы отбрасывали свет пикселей, шепча об обезболивающих, что продают два по цене одного в фирменном магазине компании. Роботы-доставщики проносились со свистом по узким улочкам, держа конверты с образцами и небольшие пакеты, а из каждого угла улыбающиеся голограммы напоминали нам о важности трех «П»: пунктуальность, позитивный настрой и продуктивность. Небо было бело, точно раскаленное железо, и это означало, что мы разменяем сотню до полудня. Ветер пах пыльной бурей, мерцающей кроваво-красной дымкой (моя любимая погода).
Покинув блок R, мы столкнулись с Саанви Ферье и Вуджином. Вуджин был мокрым от пота, в своем обычном костюме.
– Ты слышал, что мы сделали с теми ублюдками из КС в «Роуз Боул» прошлой ночью? – спросила Саанви, дергаясь вправо-влево в своем кресле, маневрируя между виртуальными кучами мусора. Саанви была капитаном команды по фэнтезийному футболу. И они соревновались с другими Отделами компании ради кранчбаксов и дополнительных суточных здравкупонов™.
– Надеюсь, вы их отметелили, – сказал я. Больше всего на свете мы ненавидели Кадровую службу… Это ведомство подчинялось непосредственно Совету директоров Кранч Юнайтед© и работало в обстановке строжайшей секретности. Ее агенты были повсюду и нигде, как зловонный пердеж.
– Не просто отметелили, – сказала Саанви. У нее была ослепительная улыбка, такая широкая, что, когда она улыбалась, все ее несколько подбородков покрывались ямочками, и мне было больно думать, что когда-нибудь эта девушка, вероятно, будет выглядеть, как ее маман, имевшая кожу апельсинового оттенка и оранжевую сыпь, что окрашивала даже ее зубы и белки глаз. – Мы их конкретно потрепали. Это было невероятно!
– Мяу, – сказал Вуджин. С того момента, как последовало это объявление, он продолжал биовидоизменяться и больше ничего не сказал. Вуджин не мыл свой мех уже довольно давно, и мы старались быть осторожными, проходя в нескольких футах от него.