Раненый зверь
Шрифт:
Я жду еще час, но она не появляется. Я продолжаю смотреть в окно даже, когда гаснет свет. Какой кайф наблюдать за ней, а она не подозревает. Я провел часы, представляя ее в постели — ее красивые волосы разбросаны по подушке, интересно, какое постельное белье у нее. Но сегодня я не испытываю радости, бл*ть, представляя, как она мастурбирует, получая оргазм и засыпает с широко открытыми бедрами, ее киска мокрая и готовая для меня.
Всплеск ненависти поднимается у меня в кишках, как горящая лава. Несмотря на то, что он оставался не долго, я знаю, что он трахал ее. У него аура мужчины,
Я никогда не думал, что она предаст меня. У меня есть желание броситься к ней в квартиру. Какой, мать твою, шок она испытает. Мои ноги начинают двигаться, а затем я останавливаю себя.
Терпение и спокойствие.
Она будет моей…
7.
Элла
Я стучу в дверь Роба.
— Войдите, — кричит он.
Я вхожу.
— Ты хотел меня видеть?
Он показывает, чтобы я подошла к его столу.
— Ты назначила еще одну встречу с этим бухгалтером придурком?
Я точно знаю кого он имеет ввиду, но делаю вид, что не совсем поняла.
— Каким придурком?
Он смотрит на меня с нескрываемым раздражением.
— Со сколькими придурками мы имеем дело? Придурком Идена, это же очевидно.
— Э… еще нет. Я не знала, когда ты выйдешь на работу. Как ты сегодня себя чувствуешь?
— Хорошо, — коротко отвечает он. — Проверь мое расписание встреч и назначь встречу, как можно скорее.
Я топчусь на месте в дверях, переминаясь с ноги на ногу, и у меня вдруг возникает мысль, что скорее всего я и Роб имеем к Доминику Идену претензии несколько личного характера. Я, поскольку пересекла вчера границу дозволенного и, скорее всего, сделаю это и сегодня, а Роб, потому что Дом унизил его, отказавшись пожать ему руку, поэтому мой босс решил показать, кто реальный «босс» в этом сценарии. До вчерашнего дня Роб просто выполнял свою работу, сегодня же он жаждет крови.
К сожалению, это ставит крест на моих планах, отказаться от этого дела. Во-первых, в таком настроении, Роб не «примет» мой отказ. И во-вторых, я не могу выйти из этой заварахи, позволив Робу использовать свое служебное положение и власть для уничтожения Дома. Я видела и раньше своего босса в таком состоянии, когда люди относились к нему не должным образом, и знаю насколько мстительным он может быть. Как только он впадает в раж, всегда требует максимального наказания. Тюрьмы, если это возможно.
Я прикрываю за собой дверь и прохожу в глубь кабинета.
— Сэр, вы никогда не задумывались, правильно ли мы поступаем?
Он поднимает на меня глаза.
— Нет, — откидывается на спинку кресла. — Что с тобой, Сэвидж?
У меня начинает гореть лицо. Боже! Если бы он знал, что я вчера совершила.
— Ничего, — отвечаю я легко и спокойно. — Мне просто стало интересно, почему мы все время проверяем средний и выше среднего классы общества. Мы никогда не проверяем крупные корпорации и самых богатых людей, способных заплатить миллиардные налоги.
Он смотрит на меня таким взглядом, словно я дебилка.
— Потому что это не наша работа. В наши обязанности входит всего лишь средний и выше среднего классы. А проверять «больших мальчиков» — дело других людей.
— Каких?
— Если
— Насколько я вижу, никто не проверяет их.
— Ты удивлена этим?
— Что вы имеете в виду?
Он вздыхает.
— Лучшее объяснение, которое я когда-либо слышал по налогообложению, принадлежит экс-министру Денису Хили. Он очень толково описал всю картину по выщипыванию живого гуся: цель состоит в том, чтобы выщипать максимальное количество перьев с минимальным количеством шипения. Выщипывание корпораций вызовет такое шипение, с которым мы не в состоянии справиться. У них самые лучшие юристы и самые талантливые бухгалтера, способные обвести нас вокруг пальца. Мы никогда не сможем докопаться до сути. Это бессмысленное занятие. (Денис Уинстон Хили, барон Хили (англ. Denis Winston Healey, Baron Healey; 30 августа 1917 — 3 октября 2015) — британский государственный деятель .)
— Поэтому мы пытаемся поймать мелких и средних рыб, потому что не можем поймать больших белых акул и касаток?
— Угадала.
— Но это не совсем правильно, с нашей стороны.
— Нет, это как раз правильно, потому что каждый год мы возвращаем от скользких ублюдков, готовых уйти от налогов, в казну миллиарды.
— И что происходит с этими деньгами?
Он смотрит на меня с издевкой.
— Благодаря нам правительство может платить за школы, больницы, ремонтировать дороги, платить зарплату людям, вывозящим мусор, полиции, пожарникам. Мне продолжить?
— Но все равно это несправедливо, — тихо отвечаю я.
Он наклоняется вперед и указывает на меня пальцем.
— А жизнь вообще несправедливая штука, Сэвидж. Разве справедливо, что один ребенок рождается правнуком английской королевы с золотой ложкой во рту, а другой, совершенно не по своей вине, рождается в голодной Африке? — он замолкает, выжидающе смотря на меня, я продолжаю молчать, Роб добавляет:
— Сейчас иди и договорись о встрече с придурком бухгалтером. Уже есть один гусь, которого я хочу увидеть общипанным и приготовленным с хрустящей корочкой.
Я прикусываю губу.
— Я не вижу проблем с его счетами, Роб. В компьютере отображается поданная им налоговая декларация, в которой была всего лишь одна неверная цифра, но мы оба знаем, что это скорее всего ошибка бухгалтерии. Если бухгалтер скорректирует эту цифру, у нас не будет никаких причин подозревать его в мошенничестве и неуплате налогов.
Он сужает глаза и внимательно смотрит на меня.
— Что случилось с тобой сегодня, Сэвидж? Ты что, умом тронулась?
Я невольно отступаю на шаг назад, в Робе присутствует какая-то жестокость. Я не хочу стать жертвой его ярости.
Он холодно продолжает:
— Это столь же очевидно, как и то, что у меня на лице есть нос, этот ресторан не заплатил необходимую сумму налога. Они никогда не заплатят нужную сумму. Конечно, копать не легко, но всегда что-то можно найти. По крайней мере, я рассчитываю извлечь массовые неустойки, а также оплату за нами потраченное время и усилия.
— Хорошо. Я договорюсь о встрече сейчас же, — быстро отвечаю я и покидаю его кабинет, прежде чем он начнет высказаться по поводу моей позиции по этому вопросу.