Ранний брак
Шрифт:
И следовательно, леди Оксбери и мисс Смит правы. Она должна рискнуть.
Йен окинул взглядом комнатку. И как только ему удалось выжить здесь эти два дня? Как удалось пережить две последние ночи? Йен посмотрел на узкую кровать. Это просто чудо, что он не свихнулся. Каждый раз, когда Нелл начинала ворочаться, он остро чувствовал это. Каждый раз, когда она вздыхала, он с трудом сдерживался, чтобы не обнять ее. Он желал ее, желал до боли.
Все, достаточно! Пора признать свое поражение. Он долго страдал, и пришло время
От этой мысли у него засосало под ложечкой.
Все-таки он заставил мисс Смит признать очевидное. Невозможно было поверить, что и с отъездом леди Грейс в доме не появилось свободных спален. Конечно, эта лживая женщина стала рассказывать небылицы, — мол, потребуется несколько дней, чтобы привести комнату в порядок. Но он решительно отверг все ее доводы. Потом она начала болтать какие-то глупости про Нелл, но он перебил ее на первой же фразе.
Йен подхватил свой саквояж. Итак, все! Он уходит отсюда! Наконец-то он останется один, наконец…
За спиной у него послышался какой-то шорох, затем — шаги по ковру. Он обернулся.
Перед ним стояла Нелл.
Господи, какое счастье, что он не успел уйти!
Йен стиснул зубы. Выходит, он врал себе. Выходит, он не мог покончить с прошлым. Но это уже не важно. Нелл сама с ним покончила.
— Нелл, ты что-то хотела сказать?
Она закрыла за собой дверь и молча прошлась по комнате. Причем вид у нее был весьма решительный. Точно так же она выглядела в юности, когда, например, заявляла, что влезет на самое высокое дерево возле озера, хотя ему было прекрасно известно, что она до смерти боится высоты.
Пристально взглянув на него, она спросила:
— Перебираешься в другую комнату, Йен?
Он пожал плечами.
— Мисс Смит наконец согласилась предоставить в мое распоряжение… — Он кашлянул. — Предоставить кровать. — Черт возьми, почему он не сказал «комнату»? — Видишь ли, она уже никак не могла мне отказать после отъезда леди Грейс.
Нелл покусала губу.
— Да, конечно. Этого следовало ожидать. — Она покосилась на кровать. — Полагаю, там тебе будет удобнее.
— На кровати… В постели…
Господи, он, кажется, тоже покраснел!
— Я хотел сказать, что тут, в этой комнате, очень тесно.
Она кивнула. Снова покусала губу. Наверное, ему надо побыстрее уходить. Им обоим станет легче, если прекратить эту беседу, чрезвычайно неловкую беседу.
Когда он выйдет отсюда, здесь, в этой комнатке, останется часть его прошлого. Его юность.
Его сердце.
Какие глупости! Так говорят актеришки в дурном фарсе. Даже если ему и кажется, что он оставит здесь какую-то часть самого себя,
Он сделал шаг к двери. Повернувшись, взглянул на Нелл. Она молча смотрела на него. Смотрела с каменным выражением лица. И вдруг спросила:
— Ты хотел ребенка, Йен?
Он почувствовал слабость в ногах.
— Что? Ребенка?
Нелл именно сейчас заговорила о ребенке? Ведь за прошедшие два дня она ни разу об этом не вспоминала.
— Так ты хотел ребенка?
Теперь в голосе ее были слезы. Ему вдруг почудилось, что он с завязанными глазами идет по канату над пропастью. Один неверный шаг — и он рухнет туда, откуда уже нет возврата.
— Да, Нелл. Конечно, я хотел ребенка.
Она шагнула к двери, преграждая ему дорогу.
— Ты никогда не говорил об этом.
Разве? Наверняка говорил. А может, и нет. То время было покрыто мраком и стыдом. Он очень переживал, когда стало понятно, что Нелл потеряла ребенка. Он ведь так гордился собой, узнав про ее беременность. Самодовольный щенок!
Но конечно же, не так переживал, как Нелл. Гораздо больше он беспокоился за нее. Она очень горевала, и ему хотелось сделать так, чтобы она снова стала веселой и счастливой.
И тут Нелл все-таки не сдержалась и заплакала. Слезы струились по ее щекам, но она не утирала их — стояла, неестественно выпрямившись, судорожно вцепившись пальцами в юбки.
— Конечно, мне нужен был ребенок, — повторил Йен.
Вероятно, именно так все и должно было произойти. Перед тем как окончательно разойтись, им нужно было признаться в этом.
— Но ты мне была нужнее. А ты закрылась от меня.
Йен услышал боль в своем голосе. И шмыгнул носом. На глаза навернулись слезы. Какой же он дурак! Он ведь совсем не из тех чувствительных денди, которые оплакивают прошлое.
— Нелл, я не мог понять… До сих пор не понимаю, почему должен был потерять и тебя.
Она покачала головой:
— Нет, ты не потерял меня.
— Увы, потерял. Ты ведь не подпускала меня к себе. Отлучила от постели. Вычеркнула из своей жизни, из своего сердца.
— Мне просто было очень тяжело. И очень страшно. — Она тихонько всхлипнула. — Йен, это я во всем виновата. Мне жаль, что так получилось.
Он опустил саквояж на пол и шагнул к жене. Ему до сих пор было невыносимо видеть ее страдания.
— Нелл, ты тут ни при чем.
— Неправда. Я потеряла нашего ребенка, Йен.
— Нет, все не так. — Ему хотелось успокоить ее. — Я уверен, что ты напрасно себя обвиняешь. Ты ни в чем не виновата. Просто так сложилось. Возможно, это судьба. Или же…
Или что? Чем он может объяснить все произошедшее? Божьей волей? Проклятием небес? Нет, он никогда не смог бы поверить, что Бог настолько жесток.
— Так случилось, Нелл, вот и все. Иногда такое случается.