Рано или поздно
Шрифт:
Глава 22
Карлос Ортега стоял на четвереньках перед голой, как палка, одинокой лозой и проверял ее снизу доверху.
— Видите, сеньор. — Он показал на хилый побег. — Лоза пустила ростки, значит, была привита. Кстати, это французское каберне. Ростки захирели из-за нерадивого отношения, а возможно, тут виновата плохая погода. Но корневище в порядке. Сеньор, — он поднял сияющие глаза на Дэна, — если мы будем баловать лозы, ласкать, короче — любить, они выживут.
— Ты считаешь, — отозвался Дэн, — в дополнение к день гам, которые я вкладываю в виноградник,
— Да-да, сеньор, любить обязательно. Ведь эти лозы все равно что ваши дети. — Карлос Ортега поднялся на ноги, отряхнул пыль с коленей соломенной шляпой. — А деньги я помогу вам сэкономить.
Теперь Дэн встал на колени. Он почувствовал тепло земли, вкусил ее сладкий, невнятный запах и преисполнился гордости, углядев красновато-зеленые маленькие почки. Это была его земля, его лозы. Ортега прав, надо любить их отцовской любовью.
— И во сколько же это обойдется? — спросил он, покидая позицию и возвращаясь к прозе жизни.
Карлос задумчиво покрутил усы.
— Хорошая лоза каберне с почками может стоить до десяти центов за штуку. На весь виноградник, — он окинул взглядом склон, — вам придется потратить тысяч тридцать — сорок долларов.
Дэн покорно кивнул. Конечно, десять центов нужно умножить на количество лоз. Да, меньшей суммой не обойтись.
— Опять придется идти на поклон к управляющему банком.
— Покупка лозы с почками — дело непростое, — провозгласил Ортега, как будто не расслышав замечания Дэна, — и в высшей степени интимное. Все равно что заниматься любовью. — Он глубоко вдохнул, выдохнул и причмокнул. — В первую очередь, сеньор, вам следует позвонить в службу растительного фонда Калифорнийского университета в Дэвисе. Если нужной лозы не окажется, поедем в Напу. Я знаю там один виноградник. Попозже, ближе к сбору урожая, мы поедем туда попробовать виноград на лозе. И уж тогда я точно смогу оценить его качество. — Карлос обратил на Дэна сияющие глаза. — Мы с вами будем производить замечательное каберне.
Дэн очень надеялся, что Ортега прав.
— А когда мы начнем прививать?
— Июль вполне подходит. Дальше на север следовало бы начинать в августе, но здесь теплее.
Дэн посмотрел на сухой склон, представив его сплошь покрытым зелеными лозами, отягощенными зрелым виноградом. Вниз по склону распределились полдюжины рабочих-мексиканцев, которые, согнув спины, вырывают сорняки и расчищают засоренные трубы системы орошения. Из старого пикапа Ортеги доносится веселая мексиканская музыка. Там сидит Панчо и, высунув язык, с хозяйским видом обозревает виноградник. С вершины холма долетает визг циркулярной пилы. Плотники ремонтируют веранду, а неподалеку от кухни Флорита развешивает на веревке выстиранное белье. Лошади — в стойлах. Через несколько дней можно будет спать в собственной постели. Ранчо возвращается к жизни.
Только Дэн вошел в кабинет — зазвонил телефон. Дэн быстро снял трубку:
— Винодельня «Быстрый конь».
— Можно подумать — и правда настоящая винодельня, — произнес Пятовски.
Дэн явственно распознал в его голосе улыбку.
— Так оно и есть. Если добавить грантов тридцать — сорок.
— За что же такие деньги, дружище? — Дэн засмеялся:
— За
— Кем бы ни был твой Ортега, если он уговорил тебя на тридцать тысяч баксов за какие-то черенки с почками, значит, он мошенник-виртуоз. Весьма похвально, приятель.
— Ага. Завтра скажу об этом управляющему банком. — Дэн уперся в стол сапогом и взъерошил пропыленные волосы. Под душ бы сейчас. — Когда ты приезжаешь?
— Обожди. Пока твои мозги окончательно не спеклись на калифорнийском солнце, прими маленькую информацию. Сегодня утром у меня на компьютере появилось кое-что интересное. Думаю, по телевизору у вас это не передавали. Еще одно убийство, в Лос-Анджелесе. Тамошнее полицейское управление сообщает… — Пятовски сделал драматическую паузу, — убита женщина, снова проститутка. В глухом переулке неподалеку от бульвара Сансет.
Дэн напрягся.
— Так вот, Кэссиди, на лбу у нее вырезан крест. От виска до виска. От темени до переносицы.
Дэн присвистнул:
— Автограф убийцы. Я был прав.
— Да, прав. Жаль, несчастная об этом не знала. Я связался с управлением полиции в Лос-Анджелесе и ФБР, сообщил о женщине с Таймс-сквер. Мы обменялись мнениями. Мерзавец тот же самый, не сомневайся. И нож один, скорее всего с выкидным лезвием. Похоже, парень начал действовать и рано или поздно опять заявит о себе.
— Когда снизойдет вдохновение, — мрачно пошутил Дэн.
— Мы разослали предупреждения, — сказал Пятовски. — Пусть поостерегутся девки. Бизнес у них всегда был рискованным, а теперь вот это. Выберусь к тебе, навещу ваших копов, может, что-нибудь вместе придумаем. Совмещу приятное с полезным.
— Когда ты приедешь?
— Через пару недель. Примерно пятнадцатого.
— Хани ждет.
— Какая такая Хани? — подозрительно осведомился Пятовски.
Дэн рассмеялся:
— Увидишь, детектив! А пока сюрприз.
— Ладно. Теперь расскажи, как там у вас в солнечной стране насчет женщин?
— Насчет женщин полный порядок, — заверил Дэн, вспомнив Элли. — Они у нас замечательные. Потрясающие, я бы сказал.
— Неужели кого-то присмотрел? Впрочем, не удивляюсь, ты парень видный. Рад тому, что хотя бы по этой части у тебя все хорошо. Надеюсь, она обходится дешевле черенков с почками.
— Надейся-надейся. Я даже вас познакомлю, если, конечно, будешь вести себя цивилизованно.
— Если ей нравятся мужчины, которые ведут себя цивилизованно, то, спрашивается, что она делает с Дэниелом Патриком Кэссиди — грозой одиннадцатого района?
— Она заблудилась, Пятовски. — Дэн положил трубку и обвел кружком цифру пятнадцать на календаре с картинкой трактора Джона Дира.
Ему вдруг захотелось позвонить Элли, спросить, как дела, поблагодарить за вчерашнее — за еду, за разговор, за компанию…
Он набрал номер.
При звуке его голоса сердце у Элли подпрыгнуло.
— Я только что думала о тебе.
— Думала?
— Да. Хотела позвонить и поблагодарить. Мне очень понравилось.
— Мне тоже. Только со стейками вышла накладка. Извини. Панчо — настоящий негодяй.