Раньше умрешь, раньше взойдешь
Шрифт:
Барнабас смотрел на меня. Он был близко, очень близко. Над ним была ровная крыша машины, которую ни с чем не спутаешь. Приглушенная тишина закрытой машины давила мне на уши.
— Ух, — запнулась я, думая, что он выглядел ужасно испуганным. — Почему ты держишь меня?
У него аж рот открылся, и глаза на секунду вспыхнули серебром.
— Звезды в пыль, что случилось? — спросил он и ослабил объятия. — Ты в порядке?
Он позволил мне соскользнуть на сидение радом с ним, я села и, дрожа, убрала розовые кончики волос с глаз. Мы были на заднем сидении фургончика и, похоже, все еще находились в окрестностях
— Все стало голубым, — сказала я. — Где мы?
Барнабас медленно выдохнул и вытер рукой лоб.
— В чьем-то фургончике, — ответил он, двигая плечами, видно пытаясь расслабиться. — Он был открыт. Ты плакала и кричала что-то о звездах. Как только ты перестала видеть их — сразу же успокоилась, немного. Мэдисон, что произошло? Ты просто окаменела.
Я коснулась своего лица и осознала, что оно влажное. Неспособная посмотреть на него, я вытерла лицо.
— Ты никогда прежде не видел, как кто-то делает так? — спросила я, видя, как дрожит моя рука. Две красные полоски на моих ногтях выглядели забавно. — Возможно, Рон?
Краем глаза я наблюдала, как он трясет головой.
— Ты испугала меня до колик в моих пёрышках. Я никогда… я никогда не слышал о… Что случилось?
Я не могла понять, была ли я голодна или меня вот-вот стошнит. Я чувствовала себя так, как если бы не ела неделями. И я не ела.
— Мне кажется, это было видение будущего, — сказала я, думая: «Это моя работа? Как часто мне придется это делать? Мне нужно найти свое тело, уже вчера». — Все стало голубым, и я могла видеть твои крылья, — закончила я, чувствуя, что мне нездоровится.
Барнабас откашлялся.
— Почему это видеть звезды — больно?
Повернувшись к нему, я пожала плечами. В самом деле, я не помнила. Как если бы мой разум блокировал это. Может быть, человеческий разум не может вынести столько прекрасного.
— Я не знаю, — сказала я тихо. — Но, Барнабас, я наблюдала, как Шу записывал вирус на диск. Я была им, но он не слышал меня, даже когда я кричала ему остановиться. Ситуация изменилась, и я почувствовала его удовольствие, когда он услышал о том, как в больнице умерли люди. Парень просто больной на голову! Я не понимаю этого. Он кажется таким нормальным.
— Неудивительно, что Рон никогда не рассказывал о его видениях будущего, — сказал Барнабас с глазами полными беспокойства. — Мэдисон, это было ужасно. Такое впечатление, как будто тебя и не было тут. Мне казалось, что если я отпущу тебя, ты можешь… исчезнуть. Как если бы тот факт, что ты мертва, лишил тебя якоря, возможности вернуться. Твой амулет не связывал тебя с линиями времени. Вместо него был я.
Я испугалась.
— Черные крылья появлялись?
Он мотнул головой, но его взгляд испугал меня.
— Нет. Но мне казалось, что стоит мне отпустить тебя, и я тебя потеряю, — сказал он. — Мне полагается тебя охранять. Я никогда не был так напуган. — Его губы разжались, пока он подыскивал слова, и клянусь, если бы у меня было сердце, оно бы пропустило удар от беспокойства в его глазах. — И ты сделаешь это снова.
Испуганная,
— Все будет в порядке, — сказала я, вздрагивая. — Я теперь знаю, как ощущается видение будущего. Прежде чем это происходит, весь свет окрашивается в голубые тона. В следующий раз я найду тихую комнату или нечто подобное.
— Голубой. Как если бы ты двигалась быстрее во времени, — сказал Барнабас, кажется, находя утешение в том, что будет некое предостережение.
Неожиданная мысль заставила меня сесть прямо, мой страх испарялся, пока я откидывала волосы с глаз.
— И если я видела будущее, то возможно, и Рон тоже. — Дерьмо, если он видел тоже что и я, то он узнал, кто меченый. Я встала, почти ударяясь головой о крышу. — Нам нужно идти, — сказала я, чувствуя слабость и головокружение. Я не была голодна, и у меня не было месячных, и сейчас быть в таком состоянии — это шок. Может быть, виденье будущего перегрузило мой амулет.
— Где Накита? — спросила я, когда он не двинулся, оставаясь сидеть на заднем сидении фургончика, и смотрел на меня так, как если бы я вот-вот рассыплюсь. — Если я видела будущее, значит, Шу принял решение, и его судьба предрешена, если только я не изменю его намерения. Мне нужно поговорить с ним, прежде чем он сделает что-то глупое или Рон опознает его.
Барнабас взял меня за руку и потянул обратно.
— Мэдисон, притормози. Ты не в себе.
— Со мной все будет в порядке, — сказала я, чувствуя себя шатко, тщетно пытаясь открыть дверь. — Но Рон теперь знает, кто меченый. Он видит то же что и я, правильно? Если мы не найдем Шу прежде, чем светлый жнец, которого пошлет Рон, Накита убьет его. Барнабас, у меня закончилось время!
Прекрасно осознавая всю иронию ситуации, я потянула за защелку, но либо я делала что-то неправильно, либо тут был замок от детей. Пыхтя от нетерпения, я откинулась на сидении и попросила:
— Помоги-ка мне тут, пожалуйста?
Молча и хмурясь, он потянулся через меня и открыл дверь. Я делала все правильно, просто была очень слаба.
Я споткнулась, выпрыгивая на обочину, и не смогла не окинуть взглядом пятно света от уличного фонаря, чтобы увериться, что это радостный желтый, а не чернильный сине-черный свет.
— Как далеко отсюда школа? — спросила я. Если она его убила, я буду так зла. Я не хочу проходить через все это даром.
— Ты ни за что пешком не успеешь туда вовремя, — сказал Барнабас, и у меня перехватило дыхание, когда он подхватил меня на руки, один раз взмахнул крыльями, и мы оказались в воздухе.
Глава 9
Барнабас крепко прижимал меня к себе, пока мы пролетали над зданием, которое, скорее всего, и было средней школой. В то время как Накита и я пытались скормить спагетти папиного приготовления Джошу, Барнабас собирал информацию о городке Форт Бэнкс, как и положено жнецу на жатве. Плоская, покрытая гравием крыша почти не различалась в темноте. Здесь пахло смолой, и воздух немного потеплел, когда мы пролетели над ней к просторной школьной автостоянке.