Рапсодия любви
Шрифт:
— Боюсь, у нас остались кое-какие долги.
— Я расплачусь со всеми долгами, мисс Орлена, — ответил поверенный.
— А нельзя ли нанять побольше слуг? — попросила девушка. — Дом нуждается в хорошей уборке. Те, кто у нас служит, не справляются со всей работой. В конце концов, дом очень большой, и они просто не могут делать все то, чего ждал от них папа.
Мистер Торогуд улыбнулся:
— Я прекрасно знаю об этом, мисс Орлена. Если вы позволите мне уплатить те долги, что остаются неуплаченными, и увеличить штат прислуги и внутри, и вне дома, я думаю, остальные вопросы
— Большое спасибо, — поблагодарила Орлена.
— Прежде чем вы начнете говорить о нашем возвращении, — вмешался Терри, — давайте составим план нашего отъезда — вот что важно!
— Полагаю, сэр Теренс, вы захотите ехать дилижансом, — сказал мистер Торогуд. — Я немедленно возвращаюсь в Йорк, и если я могу быть вам полезен, то буду только рад остановиться по пути на Норт-стрит и договориться с постоялым двором.
— Дилижанс! — воскликнул юноша. — Погодите! У меня идея! — Он направился к двери. — Я потом тебе расскажу, Орлена, но, думаю, мы больше насладимся поездкой, если у нас будут собственные лошади.
Терри вышел из библиотеки, захлопывая за собой дверь, и они услышали, как юноша бежит через незастланный коврами холл.
Орлена с улыбкой повернулась к мистеру Торогуду:
— Не знаю, что задумал Терри, но я должна поблагодарить вас за то, что вы сделали нас обоих очень счастливыми.
— Это одна из самых приятных миссий, которые я когда-либо выполнял, мисс Орлена, — ответил мистер Торогуд. — Я прекрасно знаю, как трудны были и для вас, и для вашего брата эти последние годы. — Адвокат глубоко вздохнул. — Но поймите, хоть я и знал в какой-то мере о состоянии вашего отца, это был конфиденциальный вопрос, и мои уста были запечатаны.
— Конечно, мистер Торогуд, я понимаю.
— Я не раз пытался поговорить с вашим отцом, но он не терпел ничьего вмешательства.
— Я знаю, каким был папа. — Когда она продолжила, в ее голосе звучала печаль: — Нам было трудно… очень трудно, мистер Торогуд, но теперь все кончено, и Терри сможет наслаждаться жизнью, как он всегда желал.
— И вы тоже, мисс Орлена, — мягко напомнил адвокат.
— Полагаю… да, — с сомнением ответила девушка, — но я уже привыкла жить здесь очень… тихо.
Она собиралась сказать больше, но остановилась. Скорее всего адвокат не поймет, если Орлена скажет ему, что неким странным образом она всегда страшилась мира за пределами Уэлдон-парка. Ей было около шестнадцати, когда умерла мать, и за три последних года девушка не видела практически никого, кроме отца и старых слуг.
Терри даже не приезжал домой на каникулы. Всегда находились друзья, которые приглашали его погостить в своих деревенских поместьях. Когда Орлена увидела брата, он говорил только о лошадях, о званых вечерах и о людях, о которых она никогда не слышала и с которыми, Орлена чувствовала, у нее было бы очень мало общего.
Позже, когда мистер Торогуд ушел и Орлена осталась одна, девушка снова подумала, как
Терри отсутствовал несколько часов, и, пользуясь случаем, Орлена пошла на кухню и рассказала старой миссис Берроуз, кухарке, что они могут позволить себе совсем другой обед, чем она запланировала.
— Мы с сэром Теренсом едем в Лондон, миссис Берроуз, — сообщила девушка, — а когда вернемся, у вас или будут помощницы, или, если пожелаете, вы с мужем сможете уйти на покой и поселиться в одном из коттеджей в поместье. — Увидев изумление на лице старушки, она продолжила: — Я знаю, коттеджи сейчас в плохом состоянии, но теперь будут деньги, чтобы привести их в порядок, и обещаю, мы с сэром Теренсом проследим, чтобы вам было удобно.
— Что вы такое говорите, мисс Орлена! Да неужто это правда? — воскликнула миссис Берроуз.
— Чистая правда! — ответила девушка. — У папы были деньги, о которых мы не знали, и теперь мы можем потратить их на восстановление дома и нанять множество прислуги, как было здесь в прежние времена. — Она погладила старушку по руке и добавила: — Мистер Торогуд позаботится обо всем, пока нас не будет. Он обещал немедленно повысить вам жалованье.
Миссис Берроуз вытерла глаза.
— Это такое потрясение для меня, мисс! После всей экономии, когда мы считали каждый пенс, вы говорите мне, что у хозяина были деньги!
— Мы действительно считали каждый пенс, — согласилась Орлена, — но теперь все кончено, и лучше всего больше даже не вспоминать об этом.
Но что бы девушка ни говорила, она знала, что никогда не забудет, как ее матери не позволили уехать за границу и как ее отец снова и снова повторял, что ему совершенно невозможно найти деньги, чтобы отправить ее в более теплый климат.
«И тем не менее папа любил ее!» — сказала себе Орлена в недоумении. Поразмыслив, девушка пришла к выводу, что, возможно, не только скупость заставила его пожертвовать здоровьем жены, но и его нежелание уезжать из дома. «Как и я, он не хотел встречаться с внешним миром», — подумала Орлена.
Затем, испугавшись, что может стать такой же, как отец, девушка велела себе быть благоразумной. В ее годы нелепо думать о затворничестве, как бы она ни любила этот дом, и, конечно, ей нужны новые платья.
Орлена не сомневалась, что, оказавшись в Лондоне, она будет наслаждаться встречами с молодыми людьми своего возраста, хотя сейчас ее это немного пугало.
Она посмотрелась в зеркало. Интересно, заметит ли ее кто-нибудь в Лондоне? Вот Терри, несомненно, будет пользоваться успехом. Ее брат был не только высок, красив, хорошо одет и чрезвычайно элегантен, он также обладал самоуверенностью, которая позволяла ему с блеском выходить из неловких положений и завоевывала любовь всех, с кем он встречался.