Рапсодия в стиле mort

Тихонова Карина

– Ну, представь, к примеру, что на тебя… м-м-м… несется стадо буйволов, – предложил врач вчера после долгого раздумья. Арсен захохотал, потому что знал: буйволы целый день стоят в воде по самую шею. В Индии слишком жарко, чтобы бегать, и еще там много всяких кусачих насекомых.

– Нет! – закричал он. – Стадо диких бизонов!

– А, мы в Америке? – догадался врач. – В прерии? Отлично, напарник! Впереди стадо диких бизонов! Что делать будем?

Арсену даже не нужно было закрывать глаза, чтобы увидеть коричневую выжженную степь с чахлыми кустами и почувствовать

сухой запах травы, давно не знавшей дождя. Земля дрожала под ногами, отдаленный гул нарастал, превращаясь в дробящийся стук множества тяжелых копыт. Темное облако на горизонте, окруженное пыльной завесой, принимало очертание громадного животного с массивными рогами. Выставив их перед собой, оно неслось прямо на Арсена.

– Нам нужен вертолет! – понял Арсен.

Врач потянул в воздухе воображаемый штурвал.

– Я тут, напарник!

– Бросайте веревочную лестницу!

– Лестница прямо над тобой!

Арсен схватился за прочную скрученную перекладину правой рукой:

– Держим курс к ближайшему каньону! – скомандовал он. – Высота пять метров!

Он стремительно пролетел прямо над головой огромного черного быка с изогнутыми рогами и длинной лохматой шерстью, слипшейся от засохшей грязи. Из влажного черного носа неслось пламя, глаза животного светились ярким красным светом. Стадо неслось за вожаком, вытаптывая все на своем пути, но Арсен уже был в безопасности. Врач привел вертолет к долине, окруженной скалами, и Арсен спрыгнул на самом безопасном месте. Он немного расшиб правую коленку, но в остальном все прошло отлично.

– Победа, напарник! – Врач подставил ладонь, и Арсен с размаху шлепнул по ней. Они одновременно рассмеялись. С каждым днем страхов становилось меньше, а способов спасения – больше. Сейчас он ломал голову над тем, что они придумают завтра, а настоящий страх уже подбирался к его порогу. Страх, равного которому он не мог представить никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда… никогда…»

Арсений убрал руки с клавиатуры. Слово «никогда», написанное десять раз подряд, неприятно резануло взгляд. Не отрывая глаз от монитора, он пошарил по столу. Нашел чашку и сделал большой глоток. Кофе оказался холодным, и горький вкус вернул Арсения в реальный мир.

Сходить в церковь? Мысль не вызвала энтузиазма. Может, Настя права, не стоит нарушать традиции? С другой стороны, их нарушают все, кому не лень, и ничего, живут… Арсений не верил в Бога, зато верил в то, что жизнь несправедлива. Иногда у человека хватает сил это выносить, а иногда нет. У мамы не хватило.

В дверь постучали – осторожно, вкрадчиво, настойчиво. «Нора», – подумал он обреченно. Никуда не скроешься от этой женщины. Арсений и пытаться перестал, даже телефон не отключил, но она предпочла личный визит.

Для повторного визита к Арсению Нора выбрала легкую шифоновую блузку на облегающем чехле и строгую прямую юбку с широким поясом. О белье позаботилась особо – чулки с ажурной резинкой, лифчик, слегка увеличивающий грудь, и тоненькие кружевные трусики. Прежде

чем надеть юбку с блузкой, она обулась в черные лодочки «на шпильке» и покружилась перед зеркалом. Фигура в полном порядке. Талия очерчена без всяких корсетов, никакой дряблой шеи или возрастных пигментных пятен. Ноги – стройные, но не худые, руки тонкие, но не костлявые. Больше тридцати не дашь даже при ярком солнечном свете.

У Норы не было иллюзий насчет сегодняшнего триумфа. Переломить Арсения оказалось труднее, чем она думала вначале. Ну и что? Быстро только кошки родятся, а это дело интимное, затяжное. Но все равно, собираясь на каждую встречу с намеченной жертвой, Нора выглядела так, словно собиралась раздеться догола. Привычка к самодисциплине, ничего не поделаешь.

Она заранее придала лицу выражение мягкой грусти – день-то печальный! Но когда Арсений распахнул дверь, все домашние заготовки разом вылетели из головы.

– Боже мой! – произнесла Нора обычным голосом, обозревая странного субъекта перед собой. – Арсений, это ты?

Вопрос не был риторическим.

Субъект по другую сторону двери не имел ничего общего с хорошо одетым, хорошо пахнущим, хорошо выбритым Арсением Платоновым. Волосы на голове субъекта торчали дыбом, словно тот изображал ирокеза на тропе войны. Щетина двухдневной давности не скрывала болезненную синеву щек. Красные воспаленные глаза смотрели на Нору с откровенной неприязнью.

Еще больше поразил ее наряд субъекта, Нора даже не подозревала, что в гардеробе цивилизованного мужчины имеют право на существование отвратительные старые «треники» с пузырями на коленях. Поношенная майка выглядела несвежей, на груди темнела большая коричневая клякса – пятно от кофе.

Субъект переступил с ноги на ногу. Нора опустила глаза и с ужасом увидела, что одна нога у него босая, а на второй – шерстяной зеленый носок.

– Это я, – сказал субъект голосом Арсения. – А почему ты так удивилась?

Нора шагнула в прихожую. Субъекту пришлось отступить.

– Я не удивилась, я испугалась, – поправила Нора. – Ты выглядишь так, словно… – она поискала слова, – словно у тебя снова нервный срыв.

– У меня не было нервного срыва, – оборвал ее Арсений. – Я просто переутомился.

– Да, конечно. – Нора начала приходить в себя. – Прости, я неправильно выразилась. Можно войти?

Арсений покорно указал в сторону арки. Этот жест немного примирил ее с обстоятельствами: только настоящий Арсений Платонов мог отреагировать на утренний визит красивой женщины с усталой иронией.

Нора вошла в гостиную и быстро обшарила ее взглядом. Ничего интересного, обычный мужской бардак. На диване небрежно брошен скомканный шерстяной плед, спинку стула оседлали помятые джинсы с такой же мятой рубашкой. Букет ярко-красных роз в большой хрустальной вазе посыпает лепестками потрепанную серую книгу и два толстых конверта с какой-то надписью. По столу в полном беспорядке разбросаны упаковки с таблетками. Лекарства заставили Нору вспомнить об утреннем телефонном разговоре.

– Ты плохо себя чувствуешь?