Рапунцель
Шрифт:
– Прошу прощения, Ваше Величество, - отвлекла его Прия.
– Я понадеялась, что это не будет нарушением этикета, если и позволю себе один материнский совет.
Кай прижал мальцы к холодной поверхности камня.
– Может быть, совет мне и не помешает.
Прия поправила сари на плече, сверкнув на солнце золотым шитьем.
– Постарайтесь найти что-нибудь, что сделает вас счастливым. Ваша жизнь не станет проще, когда Левана официально сделается вашей женой. Если найдется хоть какая-то мелочь, приносящая вам радость, или надежда,
– И что бы вы предложили?
Прия пожала плечами.
– Может быть, этот сад - неплохое место для начала?
Проследив взглядом за движением ее руки, Кай увидел стебли бамбука, клонящиеся над каменными оградами, мириады лилий, слегка поблекших после долгой летней жары, ярких рыбок, шныряющих под водой и ничего не подозревающих о драме, которая разыгрывалась над их маленьким прудиком. Все это было прекрасно, но...
– Мне не удалось вас убедить, - заметила Прия.
Он натянуто улыбнулся.
– Совет очень хороший. Просто я сам не знаю есть ли у меня силы хоть на какое-то счастье.
Прия выслушала его ответ печально, но без удивления.
– Прошу вас, подумайте об этом. Вы заслуживаете отдыха хотя бы время от времени. Мы все заслуживаем, но вы - больше, чем кто-либо другой.
Он пожал плечами без особого энтузиазма.
– Я подумаю об этом.
– Это все, о чем я могу просить.
– Прия встала, и Кай тоже поднялся с места.
– Спасибо, что нашли для меня время. Сообщите мне о вашем решении по поводу эскорт-дроидов.
Кай дождался, пока она скроется в дверях дворца, и снова опустился на скамью. Хрупкий золотой листок спланировал ему на колени, он поднял его и принялся задумчиво вертеть между пальцами.
В просьбе Прии был определенный смысл. Крупица счастья, малейший намек на надежду - иногда уже этого хватает, чтобы сохранить рассудок в пору несчастий. Но такую просьбу было легче высказать, чем исполнить.
У него было чего ожидать и на что надеяться. Увидеть подпись Леваны на Бременском соглашении. Получить антидот от летумозиса и избавить планеты от бича пандемии.
Но все эти надежды подразумевали жизнь с Леваной - жизнь, в которой уже не будет Золы, чтобы отвлечь его. Хотя следует признать, эта жизнь может оказаться намного короче, чем он рассчитывает. Жутковатая мысль, но преждевременная кончина избавит его от необходимости танцевать сотни ужасных танцев на балах в объятиях Леваны.
Вздохнув, Кай снова подумал о Золе. Последние дни он не мог выкинуть ее из головы, наверное, потому, что ее имя значилось почти в каждом газетном заголовке, кричало из каждого новостного выпуска. Та самая девушка, которую он пригласил на бал. Та самая с которой ему хотелось танцевать.
Он вспомнил о том, как увидел ее на верхушке лестничного пролета, насквозь промокшую от дождя.
В тот момент он заметил, что
Все могло сложиться по-другому. Возможно, если бы он не решил жениться на Леване... если бы ему представился шанс задать Золе вопрос, давно мучивший его: все ли было обманом? Собиралась ли она рассказать ему правду?
И тогда, вероятно, он смог бы представлять себе будущее, в котором они встретятся и начнут все сначала.
Но сейчас помолвка была куда реальнее всего остального, а Зола...
Зола.
Он вскочил со скамьи, едва не раскрошив в руке листок.
Зола разыскивала принцессу Селену. А может быть, даже нашла ее.
Эта мысль тесно переплеталась с волновавшими его вопросами. Какие мотивы стояли за всеми поступками Золы и что она делает сейчас? Как поведут себя жители Луны, когда принцесса Селена вернется? Каким человеком она стала? Хотела ли она сама вернуться на трон?
Несмотря на подозрения, глодавшие его, как червяки яблоко, Кай искренне верил, что Селена жива
Он считал ее истинной наследницей лунного трона и полагал, что ей хватит сил свергнуть Левану. Зола, самый оптимистичный и изобретательный человек из всех, кого он встречал в жизни, наверняка воспользуется шансом разыскать ее, сохранить ей жизнь и заявить о ней всему миру.
Это была очень хрупкая надежда, но самая лучшая из всех, на какие он был сейчас способен.
Глава 20
Кресс проснулась от неведомого прежде разнообразия ощущений. Ноги ныли от боли, подошвы жгло как огнем. Груда песка, в которую они закопались, чтобы не замерзнуть, давила на нее всем весом. Кожу головы слегка покалывало от непривычной легкости. Кожа на теле пересохла и чесалась, губы растрескались.
Торн ерзал рядом, двигаясь осторожно и медленно, чтобы не сместить кусок парашюта, который они натянули над собой для защиты от песка. Мелкие песчинки во рту и носу Кресс говорили о том, что эта мера оказалась не очень эффективной. Песок был повсюду: он забился под ногти, в уголки рта, в волосы и уши. Она попыталась протереть глаза, но их тут же пронзила резкая боль.
– Замри.
– Торн положил руку ей на плечо.
– Возможно, на брезенте собралось немного росы. Нельзя, чтобы она пропала без толку.
– Росы?
– Воды, которая собирается на земле по утрам.
Кресс прекрасно знала, что такое роса, но ей казалось глупым рассчитывать на то, что она бывает в пустыне. Тем не менее воздух был почти влажным, и она не стала спорить, когда Торн проинструктировал ее, как взять брезент за углы и приподнять их, собрав таким образом всю влагу в самом центре.