Расчет Львицы Часть I

Белая_Волчица

За ужином мы обсуждали квиддич и планы на выходные. Пока мальчишки перечисляли, что нужно сделать к матчу и кому это поручить (плакаты, кричалки и разные штуки для болельщиков), мы с Гермионой разговаривали про жизнь у маглов. Честно говоря, было здорово поговорить с человеком, понимающим, что такое тостер и математика, знающим магловскую музыку и книги…

Оказалось, что Гермиона живет в Лондоне с родителями, которые работали дантистами. А во Франции жили ее бабушка с дедушкой, и на рождественские каникулы Миона собиралась поехать к ним.

После

десерта (пирожные с карамелью и горячий шоколад) мы, подгоняемые Теобальдом, практически первыми вышли из Большого зала. Практически.

– А вот и Поттер со своими поводырями, – противно протянул Малфой, встретив нас вместе со своей свитой перед лестницей на четвертый этаж.

– А вот и Малфой со своей стаей приматов, – передразнил Теобальд, останавливаясь.

– Мало было прошлого…

– … раза, слизняк? – наигранно весело осведомились близнецы.

Я сжала их руки и в ответ получила ободряющее пожатие и мимолетные теплые взгляды.

Крэбб и Гойл угрожающе шагнули к нам, но их опередил Теодор Нотт, выкрикнувший Теобальду:

– Ты выродок, поганый осквернитель рода! Не смей так разговаривать с нами!

– Закрой рот, Дор, из него вылетает слишком много грязи, – спокойно отреагировал друг, но от леденящей холодности в его голосе у меня по спине поползли мурашки.

– Поттер, слышал, ты вчера до того напугала тролля своим видом, что бедняжка хлопнулся в обморок, – хихикнул гаденыш, не обратив никакого внимания на Ноттов и предыдущую фразу близнецов. – Или это воронье гнездо у Грейнджер на голове подкосило его?

– Кто бы говорил, – выплюнул Рон. – Ты-то смотрю, еще не отмылся от стряпни Крэбба?

– То-то тухлятиной завоняло, – поддержала я.

– Ты разве не поняла, что это от Уизли? – деланно удивился Забини, заговоривший впервые за все это время.

В следующий миг у всех в руках оказались палочки. Гермиона взмахнула своей в сторону Забини и что-то крикнула. Желтый луч ударил Блейза в лицо, и оно тут же стало раздуваться и отекать.

– Жалящее? Неплохо, Герм, – оценил Теобальд.

– Предатель! – рявкнул Теодор и, направив палочку на старшего брата, произнес: – Inflatus!

Тео увернулся, и после этого все мы оказались вовлеченными в дуэль. Фред и Джордж взяли на себя Крэбба и Гойла, Нотты пуляли заклятья друг в друга, Рону и Герм достался порядком обозленный и вопящий что-то совершенно не аристократичное Забини, а мне, как всегда, выпал Малфой.

– Conjunctivitus!

– Piscifors!

– Tarantallegra!

– Melofors!

– Confundo!

Вспышки осветили коридор, я увернулась от сиреневого луча, пущенного Драко и бросила в ответ замораживающим, которое зацепило его за руку. Неподалеку согнулся Рон, закрывавший ладонями лицо, сквозь пальцы сочилась кровь. Похоже, попало в нос. Герм, лихо отбивающая все атаки Забини, отогнала того почти в самый конец коридора. Фред и Джордж парализовали громил Малфоя, склеив им каким-то образом ноги, и бросились к младшему брату, Нотты по-прежнему бились, успевая переругиваться. Ловко отскочив

от заклятья Драко, я ответила ему одним из коллекции Теобальда, но вместо того, чтобы превратить его в жабу, оно только отшвырнуло слизеринца к стене. Должно быть, что-то перепутала.

– А ну прекратить! – хлыстом рассек воздух голос Снейпа.

Вот ведь черт! На какое-то мгновение все замерли, остолбенело уставившись на профессора зельеварения.

– Вы что здесь устроили? – презрительно скривил губы Снейп.

– Гриффиндорцы на нас напали, сэр! – завопил Малфой.

– Да, конечно, а вы проходили мимо, разговаривая о цветах и белках, которых благородно надеялись покормить, – ехидно отозвался Теобальд, убирая палочку.

Рыжики, каким-то образом вновь оказавшиеся позади меня, прыснули.

– И вновь все та же компания, – окинул нас оценивающим взглядом декан Слизерина. – Поттер, Уизли, Нотт и Грейнджер.

– У них тоже ничего в составе не изменилось, – буркнула я, отряхивая мантию.

– Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора за нарушение дисциплины, – отрезал Снейп.

– А Малфой, конечно, дисциплину не нарушал? – разозлилась я.

– Со своими учениками я разберусь лично, Поттер, – сощурился Снейп.

– Погладите по головке и дадите горячего шоколада, – тихо пробормотал Рон, но зельевар каким-то образом его услышал.

– Еще минус десять баллов с Гриффиндора за пререкания с преподавателем, Уизли.

– Но сэр! Это нечестно! – возмутилась Гермиона. – Забини разбил Рону нос, да и все они участвовали!

– О честности будете разглагольствовать у себя в гостиной, Грейнджер, – невозмутимо приподнял бровь Снейп. – Поттер, уведите свою армию юных идеалистов, пока Гриффиндор не лишился следующих пятидесяти баллов.

Я закусила губу, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать от обиды. Неужели профессор действительно такой, как говорят Тео и близнецы?

С трудом проглотив так и вертевшиеся на языке обидные слова, я развернулась и направилась в башню. Остальные потянулись следом за мной.

– Берегись, Малфой, – процедила я, проходя мимо гаденыша. – Ты мне за это заплатишь.

– Боюсь-боюсь, – насмешливо фыркнул он, скрещивая руки на груди.

До самой комнаты второкурсников мы шли в гнетущем молчании, но, едва только за нами закрылась дверь спальни, как все заговорили разом.

– Возмутительно! – воскликнула Миона.

– Сальный хрыч! Чтоб у него все котлы повзрывались!

– Чтоб Малфою жизнь закончить в Азкабане, вместе со всей его шайкой, – буркнула я, опускаясь между Фредом и Джорджем.

– «Юные идеалисты», – передразнил Теобальд, занимая свое привычное место на подоконнике. – Летучая мышь-переросток!

– Тоже мне, преподаватель, – махнул рукой Рональд, падая в кресло напротив Гермионы. – Да он хуже всех слизеринцев вместе взятых! Гадище!

– Рон, ты как? – обеспокоенно спросила Герм, смотря на кровавую полосу под носом младшего Уизли.

– Порядок, – проворчал тот. – И что он им сделает?