Расцвет магии
Шрифт:
Фэллон никогда не обладала талантом петь или играть на инструменте, но знала, каково это: руководить множеством людей.
Она скользнула под одеяло и вознесла молитвы богам, что никто из ее любимых или подчиненных сегодня не погиб. Затем заглушила на время звучавшие в сознании голоса, истории и кошмары тех, кого удалось спасти, и заснула.
Очнулась она рядом с кругом камней, залитым лунным светом. Холодный осенний воздух заставлял вздрагивать, туман белесыми щупальцами извивался над землей. На высокой
Деревья в лесу чуть поодаль клонились и стонали под порывами ветра.
– Могу сказать, что не ожидал этого, – произнес Дункан и перевел изучающий взгляд темно-зеленых глаз с пустынного поля на Фэллон. – Твоих рук дело?
– Не знаю.
Они не виделись почти два года, не считая пары кратких докладов, ради которых Дункан перемещался в Нью-Хоуп. Фэллон знала, что он навещал семью на Рождество, потому что об этом упоминала Тоня.
Ее брат-близнец покинул город в октябре позапрошлого года, после смерти друга при нападении в парке. Фэллон отомстила одному из убийц – дяде по отцу, – сильно ранив его. А Саймон Свифт довершил дело.
Дункан решил отправиться на одну из крупных баз по обучению новобранцев, чтобы работать там под руководством Маллика, наставника Избранной. Расстояние должно было дать им время на размышление.
– Ну, раз уж мы здесь… – продолжил Дункан и положил ладонь на рукоять меча, настороженно обводя взглядом лес, поле и ночные тени. – Слышал, что спасательная операция прошла успешно. Очень успешно. – Коротко посмотрев на собеседницу, парень добавил: – Мы могли бы помочь с захватом такого крупного объекта.
– Нам хватало ресурсов, чтобы справиться самим. Скоро планируется новое поступление солдат. Ты…
Фэллон заметила, что Дункан отрастил волосы. Либо просто не успевал постричься. В любом случае густые пряди завивались над воротом куртки. Побриться у него тоже не было времени, и на лице с резкими, мужественными чертами виднелась щетина.
«Как бы хотелось, чтобы она ему не шла, – подумала Фэллон. – Как бы хотелось не ощущать влечения…»
– Я… – напомнил о себе Дункан.
– Ничего не понимаю. И мне это не нравится, – девушка и сама различила злые нотки в своем голосе, но это ее не заботило. – Вдруг именно ты затянул нас сюда?
– Не могу сказать наверняка. Как бы там ни было, это случилось ненамеренно. У нас на базе стоял летний вечер, я сидел дома и размышлял, не открыть ли бутылочку пива. Нашелся среди новобранцев один умелец, варит отличное пиво. А ты чем занималась?
– Спала в своей постели на следующий день после спасательной операции. Наверное, у нас уже тоже стоит вечер, и лето.
– Похоже, мы попали сюда оба из одного времени. Но тут явно уже наступила осень. Узнаю эти места: земля Маклеодов, моих родственников по матери. Этот каменный круг – первая завеса, порвать которую помог мой дедушка.
– Его заставила тьма. Тот мальчишка, которым он был, и мужчина, которым он стал, служили всего лишь инструментом. Он ни в
Дункан заметил, что голос Фэллон изменился, приобрел глубокие обертона. Да и сама она будто начала светиться изнутри, как всегда во время видений.
– Ну вот… – пробормотал он.
– Ты тоже являешься одним из племени Туат де Дананн, Дункан из клана Маклеодов. Как и я. Однажды наша кровь смешалась со скверной тьмы, сломав щит, разорвав завесу, открыв путь магии. И наша же кровь замкнет тот круг.
– Чья кровь?
– Наша.
– Так чего тогда ждать? – обрадовался Дункан, достал кинжал из ножен на поясе и поднес лезвие к ладони, чтобы сделать надрез.
– Стой! – воскликнула Фэллон и перехватила спутника за запястье. Он почувствовал, как магия перетекает от нее к нему. – Ты рискуешь разверзнуть все врата разом, рискуешь положить конец миру, выпустив голод и потоп, пожары и катастрофы. Магия расцветает, светлая и темная, темная и светлая. Шторм надвигается, мечи смыкаются. – Фэллон опустила ладонь на грудь Дункану, и он ощутил, как его захлестывают эмоции. Каждый мускул в его теле напрягся и задрожал, когда их глаза встретились. – Ты мой спутник в бою и в постели, в жизни и смерти. Но не сегодня. Ты слышишь карканье ворон?
– Да, – отозвался Дункан, затем запрокинул голову и увидел в небе кружащих птиц.
– Они ждут, оно ждет, мы ждем. Но срок приближается.
– Давно пора, – пробормотал он.
– Ты думаешь обо мне, – улыбнулась Фэллон, устремив на юношу взгляд, полный лукавства, соблазна и магии.
– Я много о чем думаю, – ответил Дункан, сглатывая слюну. – Пора тебе уже прийти в себя.
– Ты думаешь обо мне, – повторила Фэллон, провела ладонями по его груди вверх и обвила руками шею. – И об этом.
Она прижалась к Дункану всем телом и скользнула губами по его губам, один раз, второй. Дразняще, маняще. Затем гортанно рассмеялась. Он пылал, словно объятый огнем, жаждая всего и сразу, и уже не мог сопротивляться.
– К черту все! – простонал Дункан и впился губами в подставленные губы.
Фэллон торжествующе усмехнулась. На вкус она казалась дикой и свободной, неизведанной и странно знакомой. И этого было мало, всегда мало. Едва не теряя рассудок, Дункан провел руками по ее телу – наконец-то! – одновременно запрокидывая голову девушки, чтобы углубить поцелуй.
Над их головами кружили вороны, сквозь круг камней плыл туман, а ветер выводил безумную мелодию над полем и лесом.
Внезапно Фэллон с силой и возмущением оттолкнула Дункана. Он едва не упал, но успел выпрямиться, стараясь отдышаться, и увидел, что пелена видений в дымчато-серых глазах растворилась и уступила место ярости разозленной женщины.
– Какого черта ты творишь? – требовательно поинтересовалась девушка. – Думаешь, мы здесь для того, чтобы ты мог на меня наброситься?
– Не знаю, зачем мы оказались в этом месте, но не надо вешать все на меня. Ты первая начала, сестренка, и сама набросилась на меня.