Расеянство
Шрифт:
–Любопытно Вы трактуете. Надо записать.
–Запишите, запишите.
–Я могу быть свободен?
–Пока да. Если понадобится, мы Вас вызовем. Повесткой.
Врач не успел выйти из кабинета, когда прокурор окликнул его уже в дверях.
–Еще кое-что. Завязывали бы Вы со своими походами, а то неровен час… Ну что Вы о себе думаете? Что из-за Вашей прихоти закроют дом досуга? Это ведь источник финансирования городского бюджета, причем, не самый последний. Его значимость для города колоссальная! Поймите, никому не интересно, кто там чем заразился –
–Боже мой, какую околесицу Вы говорите…
–Определить, околесица это или нет можно так. Если основная масса населения это одобряет и поддерживает, значит, это не околесица, а очень даже разумные и здравые суждения. Выйдите на улицу, спросите. 101% думает так же, как я. С тех пор, как дом досуга открыли – все изменилось в лучшую сторону. Мужья довольны, жены тоже – никто никому голову не кружит. Деньги целее, чем, когда они их на индивидуалок тратили да на алкоголь. Подростки счастливы и бюджет, повторяю, лопается от профицита. А мимо кого-то вдруг счастье стороной прошло, вот Вы теперь и злобствуете. Однако, поймите – все еще может быть хорошо. Меняйся – и весь мир будет у твоих ног!
Мойша не заметил ни как прокурор перешел на «ты», ни как стал говорить словами другого человека. Сепсис пошел дальше – гонорея поразила волю.
6.Невинные жертвы
Кузьмин вошел в кабинет мэра чернее тучи – он теперь часто так выглядел. Жена стала крепко пить и возвращалась с работы за полночь, чем доставляла ему немало душевной боли. Он почти не спал, стал раздражительным и нервным.
Мэру было не лучше – жена не давала покоя своими навязчивыми требованиями разнообразных совокуплений с как можно большим числом мужчин. Про себя он ласково прозвал ее Массалиной.
–Опять проблемы.
–Что?
–Соловьев пришел.
–Это какой?
–Сеть супермаркетов.
–Что хочет?
–Сам не понимаешь? Я же тебе говорил про письмо, что они прислали.
–Ну а что ему еще надо? Ты же им ответил?
–Хочет с тобой лично поговорить.
–Чтобы я лично его по матушке послал? Что ж, это можно. Давай его сюда.
Минуту спустя рослый здоровяк вошел в кабинет городского головы.
–Здравствуйте, Николай Иваныч.
Не отвечает голова – гневается.
–Ну что же это, Николай Иваныч, дорогой? Как же это называется?
–Что именно Вам не нравится?
–Вот все сейчас только и говорят, что о благоприятном инвестиционном климате, о том, что надо поддерживать отечественного производителя, а на деле что? Мало того, что цены взвинтили от поставщиков до заоблачных, закрыли местную ферму, лишили возможности зарабатывать, так еще и бюджетными контрактами душите?
–Кто же это Вас душит? Разве не
–Да мы-то с радостью, только тендера на год заключаются и более. Цены по ним менять мы не имеем права. Вот и получается, что мы при заключении госконтракта рассчитываем на определенный размер прибыли, который складывается из разницы между закупочной ценой и той, что стоит в госконтракте. А сейчас что? Закупать-то мы стали дороже, а продаем по контрактной цене – как ни крути. Что же делать?
–Расторгайте контракты, – невозмутимо ответил мэр.
–То есть как? И на что тогда жить? Мы и так покупателей лишаемся благодаря тому, что цены завышаем!
–А я тут причем?! Пересматривайте условия контрактов в суде!
–Николай Иваныч, – тяжело вздохнул посетитель. – Мы совсем о другом хотим сказать, в другом видим выход.
–И в чем же?
–Закройте бордель.
–То есть дом досуга?
–Да.
–И что это даст?
–Тогда прекратится распространение инфекции, следовательно, можно будет открыть бомж-приемники, они перестанут жрать гадость, можно будет возобновить работу «Приозерного»…
–Серьезно? Это как? Заново все отстроить? Вы хоть знаете, в какой упадок там все пришло после временного приостановления работы? Эти дикари посчитали, что колхоз навсегда закрывается – и на радостях разграбили его.
–Так можно же все восстановить.
–За казенный счет? Сколько это будет мне стоить?
–Мы поможем!
–Ну допустим. А в какую копеечку мне влетит закрытие дома досуга, кто мне скажет? Что я получаю-то от Вас, господа коммерсанты? Копеечные налоги? Да город и без них запросто может прожить, тем более, что воруете и не доплачиваете вы куда больше, чем в казну поступает.
–А как же муниципальные учреждения? Ведь если контракты будут расторгнуты, они по сути останутся без жизнеобеспечения?
–Незаменимых нет, как говорил товарищ Сталин. Уйдете вы – придут другие.
–Кто? На такие цены?
–А я расходную часть сокращу.
–Как это?
–Ну математику же учили в школе, знаете, что чем меньше знаменатель, тем больше дробь. Для других – не для вас – я цены сделаю приемлемыми за счет сокращения расходов бюджета. Ну будет у вас не 40 потребителей из числа казенных учреждений, а скажем,.. 10!
–Это как? Остальные есть не будут?
–А мы их просто закроем. Укрупним.
–Хе, – усмехнулся посетитель. – Я вот, например, две школы и три детских сада обслуживаю. Их-то как закроете? Греха не оберешься.
–Укрупним. Рассуем контингент по другим образовательным учреждениям. Бывали и хуже времена в стране, ничего, переживут. А там, сами знаете, – или ишак или падишах.
–Даа, – протянул визитер мэра. – Вы правда видите в этом выход?
–Конечно. А золотую жилу свою я в землю добровольно не зарою, не выйдет! Ишь какие!
–Что ж, в таком случае, нам не о чем говорить.