Раскаленная стужа
Шрифт:
Рэннольф с трудом заставил себя любезно ответить на приветствия. Замок Грэстан так изменился. Он не ожидал, что когда-нибудь будет себя чувствовать чужим в собственном доме. И во всем была видна ее рука. Рэннольф немного помешкал в ожидании Джордана, но мальчик так и не появился. Ну, ничего, до женской половины путь не слишком длинный.
Подойдя к большой комнате, он остановился в дверях, потому что это была единственная часть его владений, где ему не были рады. В комнате, уставленной всякими шкафчиками и тумбочками, находились две пожилые женщины, работавшие
– Где мой сын? – спросил он у одной из них, но она лишь пожала плечами и покачала седой головой.
– Где его нянька? – Он огляделся. В этой комнате тоже все было вычищено и выскоблено. Определенно, его жена знала толк в наведении чистоты.
– Я не знаю, господин, – ответила самая старшая из них, отвлекаясь от своего челнока. – Ее не видно с тех пор, как появилась новая госпожа.
– Она ушла? – резко спросил Рэннольф. – Если это так, то где же тогда Джордан?
– Не знаю, – повторила женщина нервно, смущенная его сердитым тоном.
Лорд Грэстан сжал кулаки. Она же обещала, она поклялась перед самим Господом тогда, в день свадьбы, что примет его сына. Однако Ровена не обещала, что позволит мальчику жить вместе с ней. Душившая его ярость смешалась со страхом за сына. Что она с ним сделала? Он повернулся на каблуках и влетел в зал.
– Я хочу видеть моего сына, – прорычал Рэннольф, привлекая всеобщее внимание.
– Рэннольф, – входя в комнату, обратился к нему Гилльям. – Что случилось?
– Что она с ним сделала? – заревел Рэннольф.
– Что вы имеете в виду? – резким голосом осведомилась его жена, появляясь в комнате. – Что я с ним сделала? Я не сделала ничего, кроме того, что нужно было сделать с самого начала. – Ровена уткнула руки в бока и сердито посмотрела на него.
– И ты позволил ей это сделать? – обратился лорд Грэстан к молодому рыцарю.
– Позволил ей? – Гилльям растерянно переводил взгляд с Ровены на старшего брата.
– Папа! – закричал Джордан, выбегая из коридора, ведущего в часовню. – Папа, ты вернулся домой! – Мальчик бегом пересек комнату и очутился в объятиях своего отца. – Ты что-нибудь мне привез?
– Вот видите, – продолжала Ровена. – Наконец он хорошо одет, о нем заботятся, он посещает уроки, соответствующие его положению.
Рэннольф с облегчением прижал к себе мальчика.
– Разве так нужно приветствовать своего отца: спрашивать, что он тебе привез? – Лорд Грэстан посмотрел на сына, держа его на вытянутых руках. – Почему-то мне кажется, что ты вырос, пока меня не было. Это твоя нянька одела тебя в новое платье?
– Нет, это не Алэис, – сказал Джордан, болтая в воздухе ногами. – Это леди Рен. Знаешь, пап, а она оказалась совсем не дьяволом. Она меня любит. – Он улыбнулся своей мачехе. – Теперь брат Мэтью приходит учить меня читать и писать, чтобы я мог, когда вырасту, стать таким же, как ты, умным и сильным. Она сказала, что ты найдешь мне учителя и у меня будет свой меч. Ты так и сделаешь, правда?
Рэннольф поставил мальчика на пол.
– Я не думал об этом, – сказал он и, заметив поникшую голову сына,
– О! – воскликнул Джордан и, подождав немного, спросил: – Так ты привез мне что-нибудь?
– Иди и спроси Темрика, может быть, он найдет кое-что для тебя, – ответил отец, засмеявшись. Мальчик бросился к выходу, но мачеха задержала его.
– Джордан, – произнесла она укоризненно. Он тут же остановился и, глубоко вздохнув, повернулся к отцу.
– Простите, я забыл, – сказал он просто. – Большое спасибо, папа. И еще, – добавил он с улыбкой, – я рад, что ты вернулся домой.
Он поспешил из комнаты.
Рэннольф проводил мальчика взглядом, чувствуя, что его сердце разрывается от ревности. Джордан всегда принадлежал только ему одному, Он не собирался ни с кем делить привязанность ребенка, и уж, во всяком случае, не со своей женой.
Он метнул на нее свирепый взгляд.
– Как вы посмели подумать, что я могу причинить вред этому ребенку? – прошипела она. – Было не очень вежливо с вашей стороны повернуться сегодня спиной к горожанам. – Казалось, она хотела добавить что-то еще, но сдержалась.
– Если горожане будут недовольны, я принесу им свои извинения, – отрезал он. – Вы злитесь совсем по другому поводу. Вы не можете мне простить того, что я уязвил вашу гордость.
Глаза женщины метнули в него молнии, и кровь прилила к ее бледным щекам. Она повернулась и с высоко поднятой головой вышла из зала.
Гилльям расхохотался.
– Что тебя так развеселило, брат? – резко спросил Рэннольф.
– Вы двое, – улыбнувшись, ответил тот и удалился, не дожидаясь реакции брата.
Рэннольф сжал кулаки в бессильной злобе. Его дом уже не такой, каким был прежде, сына у него забрали, а теперь еще и младший брат над ним насмехался.
– Чтоб вам всем пусто было, – пробормотал он и скомандовал громким голосом: – Мне нужна ванна в моей комнате и что-нибудь поесть. Виночерпий, принесите мне большой кувшин вина.
– Госпожа уже распорядилась о вине для вас, мой господин, – отозвался не виночерпий, а его молодой помощник.
– Тогда, – заскрипел зубами Рэннольф, – я хочу эля, а не вино.
Ровена, не помня себя от ярости, ворвалась на кухню, схватила деревянную ложку и со всего размаху швырнула ее на разделочный стол. Черпак отломился от ручки и полетел в дальний угол. Она со злости снова ударила остатками ложки об стол. Ручка раскололась надвое, и женщина отшвырнула от себя обломки.
– Госпожа, – воскликнул повар, когда она потянулась за второй ложкой. – Чем я провинился? Подождите, не надо! Они мне еще понадобятся.
Сквозь пелену своего гнева Ровена смутно слышала его крики. Прошло не меньше минуты, прежде чем она разжала стиснутую ладонь и выпустила из руки ложку.
– Извините, – с трудом проговорила она сквозь стиснутые зубы.
– Вы пришли внести какие-то изменения в меню, которое мы составили по поводу возвращения нашего господина? – дородный повар почти вдвое толще ее низко склонился перед ней. – Если вы желаете, то еще не поздно.